со мной? Неужели ты решил, что твоя жизнь менее ценна, чем моя? Чем ты вообще думал? – кричала я, заливаясь слезами, не смея подойти ближе и не заботясь о том, что кто-нибудь услышит мою истерику. – Ты обещал мне, что не выкинешь подобное дерьмо, и я собираюсь убить тебя, как только ты очнешься, ясно тебе?
Он лежал так же неподвижно, я понятия не имела, слышит ли он меня, да это и не имело значения, я просто выплескивала все, что накопилось во мне за это время. Я кричала и проклинала его, пока не охрипла, а потом аккуратно заползла на кровать и свернулась эмбрионом, опустив голову на грудь Джоша, так, чтобы слышать, как бьется его сердце. Мои слезы капали на больничный халат, но я не переставала слушать глухие удары, кажущиеся слишком медленными.
– Я люблю тебя… Пожалуйста очнись, – хрипло умоляла, закрыв глаза и сосредоточившись на сердцебиении у себя под ухом. Не знаю, сколько я вот так пролежала, шепча бессвязные признания и просьбы не оставлять меня, пока адреналин не закончился, вызвав озноб в теле, а усталость не завладела сознанием, погружая его в сон.
Джош
Мое дыхание было затруднено, и сперва я решил, что снова вижу кошмар, в котором тону среди грузовых контейнеров и обломков взорванного пирса, спасая Линка из воды, давящей на легкие. Но потом мои глаза с трудом приоткрылись, и несколько сиреневых прядей, попавших на лицо, прояснили дело. Я повернул голову влево и опустил взгляд на девушку, что лежала, прижимаясь к моему боку, даже во сне ее пальцы вцепились в ткань больничного халата с большой силой, как если бы она боялась отпустить меня. Несмотря на онемение и сухость во рту, я чувствовал, как широкая улыбка растягивает мои губы. Одна моя рука, обвитая вокруг ее скрюченной спины, затекла, но я бы ни за какие сокровища не сдвинулся даже на дюйм, пусть лучше она совсем отсохнет. Второй рукой я аккуратно убрал волосы с лица Элси и погладил розовую щеку большим пальцем, чтобы убедиться, что это не фантазия.
Она была здесь, цела и невредима.
Движение тени за ее спиной привлекло мое внимание, и я переместил взгляд на осунувшееся и постаревшее лицо Каллума Роддса, человека, который заменил мне отца, но по какой-то нелепой причине не захотел оставаться отцом моей девушки. Мы просто молчали, глядя друг на друга, он задумчиво изучал фигуру Элси, спящую у меня на груди, а потом кивнул сам себе и стал подниматься.
– Просто уйдешь? Даже ничего не скажешь? – проскрежетал я не своим голосом, чувствуя миллионы игл, впивающихся в горло.
Роддс замер на полушаге, уставившись на входную дверь, а потом посмотрел на меня тем взглядом, который обычно вызывал желание сбежать из комнаты, но только не в этот раз.
– Ждешь, что я буду оправдываться?
– Скорее, когда смогу подняться, чтобы ударить тебя кулаком в лицо. – Он прекрасно знал, что заслужил это. Если бы не последний момент, когда он ворвался в сарай, чтобы вмешаться, я бы прямо сейчас повалил его на пол и вложил в каждый удар всю свою злость за то, что подвергал Элси опасности, за то, что скрывался, хотя знал, что его раскрыли, чем подставил целое подразделение.
– Я оставлю тебе адрес на такой случай. – Он продолжил идти к двери.
Вот уж хрен тебе.
– Мать Клейна, кем она была? – После моего вопроса он испустил шипящий вздох.
– Просто погрешность. Она работала на нас, смешивала яды для заданий, делала экспертизу. Ничего важного. – Краем глаза он посмотрел на все еще спящую Элси и понизил голос. – Мы переспали всего раз, но она приклеилась как пиявка, и хоть я очертил границы, это ее не остановило.
Вот почему она устроила нападение на его дочь, а потом, поняв, что не сможет противостоять нам, убила себя. Больная сука.
– Ирвин был от тебя?
– Нет конечно, она появилась после… – Он замолк, и я снова увидел боль, просачивающуюся через его броню. Роддс любил мать Элси, но всегда тщательно прятал эту часть своей души. – Я сделал вазэктомию после рождения Хармони, она мой единственный ребенок.
– Чтобы носить звание отца, нужно немного больше, чем это. – Мой голос почти сорвался. Я плохо помнил своего отца, но для меня он всегда был и будет эталоном настоящего родителя. И если раньше мотивы Роддса казались мне ясными как день, то теперь я презирал его за отсутствие попыток.
– Она сказала то же самое, – усмехнулся Роддс. – Хотя все вы – мои дети в некотором смысле. Думаю, вы отличная пара. Береги ее, Джош. – Он отсалютовал и пошел к выходу, спотыкаясь о собственные ноги. Полагаю, взрыв повредил его координацию или того хуже. Пока я наблюдал, как он уходит, в голове вертелась одна мысль: я никогда не повторю его ошибку.
Через некоторое время после визита Роддса вошла медсестра, рассказав, что я пробыл в отключке трое суток, неудивительно, что собственное тело ощущалось как нечто инородное. Пока она проверяла уровень кислорода и давала мне лекарства, Элси спала крепче нецелованной сказочной принцессы. Полагаю, накопившийся стресс сильно вымотал ее.
– Ваша невеста держала все отделение в страхе, пока вы пребывали без сознания, – тихо шепнула женщина, вынимая катетер и меняя раствор в капельнице. – Допытывала доктора насчет электрокардиостимуляции и других методов приведения вас в чувства.
Я усмехнулся, да, это было на нее похоже.
– Она смотрит «Анатомию страсти», пока печет кексы, но не особо внимательно, как видите.
– Ей не помешает отдых после трех дней дежурства. Я зайду позже, чтобы принести вам ужин. – Медсестра повернулась, чтобы уйти, но я не смог удержаться от вопроса:
– Постойте! Мне послышалось, вы сказали «ваша невеста».
– Да, так она представилась, – Женщина красноречиво посмотрела на левую руку Элси, сжимающую ткань на моей груди. – Спорить с ней – все равно что пытаться накинуть лассо на торнадо.
Самое точное описание.
– Вы не могли бы раздобыть мой телефон? Мне нужно сделать несколько звонков.
Медсестра кивнула и вышла из палаты.
Элси
Легкие поглаживания по волосам и тихое пение вывели меня из глубокого сна. Я села на кровати, боясь услышать хруст своих закостеневших суставов, и медленно моргнула, потягиваясь. Шторы в палате были плотно задернуты, скорее всего, был поздний вечер, а значит, я проспала не меньше десяти часов.
Песня!
Я резко обернулась, и мое сердце почти взорвалось от счастья при виде распахнутых глаз Джоша и его слабой улыбки.
