Алла Полянская - Найти свой остров

Ознакомительная версия.

– Кровать большая, он найдет себе место.

– Котохульно как-то завучит…

– Как звучит?

– Ну, котохульно. Вот если пренебрежительно о Боге, то это богохульство. А тут котохульство. Сам должен понимать.

Булатов хохочет, уткнувшись в подушку.

– Никогда никто так не смешил меня, как ты. – Он целует Нику снова, смотрит в ее сонные синие глаза. – Я люблю тебя до самого нутра, вот что. Не думал даже, что смогу так.

– Это плохо или хорошо?

– Это просто – вот так.

Буч прыгнул на кровать, обнаружил, что его место занято, возмущенно фыркнул и пристроился около Никиной подушки. Тоже ничего место, и его человеку не надо тянуться, чтобы приласкать его – вот он, прямо под рукой. Буч заурчал, когда пальцы Ники погладили его спинку, – мир восстановлен.

– Я много чего могу сказать о данной истории. – Олешко выкладывает на стол четыре пластиковые папки с бумагами. – Итак, открываем папку и смотрим на первую страницу.

Они расположились в гостиной. Завтрак приготовлен и съеден, посуда вымыта, нажарены отбивные и приготовлено ведро апельсинового сока. Стефания Романовна в сопровождении охранников отбыла в больницу к детям. Позвонили Панфилову и Валерии, сделали необходимые звонки по работе, и теперь, разобрав сотовые на части, расположились в гостиной, где Олешко открыл конференцию.

– Вот этот красавец на фото – наш новоиспеченный олигарх Игнат Кравцов.

С фотографии смотрит молодой парень, лет двадцати, не больше, с невыразительным лицом и большими синими глазами. Похоже, Людмила всем своим детям не поскупилась передать эти глаза. Но на лице Игната они смотрятся как инородный предмет.

– К сожалению, это единственная имеющаяся фотография. Парень с младых ногтей шел к успеху. – Олешко переворачивает страницу. – Вот его послужной список. Условная судимость за кражу. Через полгода он загремел на «малолетку», уже за грабеж. Еще несколько судимостей, те же статьи, разные сроки. Все это вы не найдете в архивах МВД, из компьютеров это тоже вымарано. А есть конторы, в которых все равно хранятся настоящие данные. Вот оттуда дровишки, да. Смотрим дальше. Он мог просто поменять фамилию и имя, и опознать его было бы труднее, но он этого не сделал. Почему? Тут мы вступаем на скользкий путь предположений, опираясь на факты, но все-таки – предположений. Что мы знаем о нем? Вырос в неблагополучной семье. Мать – алкоголичка, отец – вор-рецидивист, кто мог у них вырасти, кроме такого же отщепенца и преступника? Но возьмем Марину Андреевну, старшую сестру. Она получила тот же набор генов, однако распорядилась своей судьбой совершенно иначе. А Игнат отработал обязательную программу механически: из тюрьмы в тюрьму. Зато произвольная программа у него получилась гораздо более интересной. Вот здесь, видите, – это Юрий Шульц. Аферист, мошенник, сын лейтенанта Шмидта. Фантазия у него работала отлично, а в голове за час рождались десятки схем, как сделать так, чтоб ничего не делать и жить хорошо. В последний раз Кравцов сидел на зоне под Новосибирском, там познакомился с Шульцем. Вот тот как раз и научил Кравцова многому из того, что он потом реализует, выйдя на свободу. При этом оставив себе прежнее имя, еще раз вам напомню. Шульц научил Игната думать, просчитывать все ходы. Он объяснил, как работает система и как этим воспользоваться.

– И где этот добрый учитель сейчас? – Ника подумала, что неплохо было бы переехать его машиной.

– Умер через полгода после знакомства с Кравцовым. Туберкулез подхватил и умер. – Олешко переворачивает страницу. – Итак, господа присяжные заседатели. Подсудимый виновен. Через месяц после того как он вышел на свободу, сгорел архив пенитенциарной службы, где хранилось его дело. Как потом оказалось, из архива МВД все документы, касающиеся Кравцова, тоже странным образом исчезли. Ни фотографий, ни отпечатков пальцев в базе – ничего. Но рукописи, как вам известно, не горят, и проследить славный путь братца Игната было трудно, но тем не менее возможно.

– Паш, не томи, а? – Матвеев чешет руку под гипсом – она теперь часто чешется, и он приспособил для этого стержень от ручки. – Давай ближе к делу.

– А я к делу, Максим Николаевич. Схема, придуманная Кравцовым, гениальна и проста. Открывается фирма и сжирает конкурентов в очень короткий срок. Одна, вторая, третья – в разных городах, в разных областях, с разными интересами. Каким образом съедаются конкуренты? Очень просто. Вливаются деньги в свою и демпингуются цены. Одновременно поглощаются фирмы конкурентов – покупаются незадорого или же выкупается контрольный пакет акций. А кто не хочет, тот либо разоряется, либо и похуже, например несчастный случай. Или скандальчик небольшой. Или большая подстава. Все идет в дело. Фирмы эти образуют некую сеть, паутину, и отследить паука очень сложно, но он есть. Правда, знают его только те, кто руководит тем или иным подразделением. Ну а с теми, кто устраивает несчастные случаи, наш семь раз несудимый гражданин общается лично – но никто из них не знает его в лицо и имени не знает. Таких граждан всего четверо, и он не может себе позволить общаться с ними через посредников – лишнее звено для него неприемлемо. Он рассуждает так: киллера трудно отловить и трудно расколоть, а любого посредника – легко. Да и фактор шантажа тоже имеет место быть, так что четверо подчиняются только ему. Интернет, переписка – и виртуальные расчеты, деньги вперед, – все сам. Вначале кое-кто пытался кинуть Игната, то есть взять деньги и не выполнить приказ, но расплата была всегда очень жестокой: вырезались целые семьи. Причем кто это делал, неизвестно, но очень тщательно и жестоко. И когда все эти разрозненные фирмы и фирмочки начали объединяться в один огромный холдинг, оказалось, что за каких-то полтора десятка лет Игнат создал целую империю. В сферу его интересов попадают все, кто успешен – сначала предложение инвестировать, если отказ – кого-то из партнеров убирают, дело просто перекупают либо дробят, банкротят и забирают даром. Вот потому в «Радиус» приходили парни, которые так не понравились Панфилову. Предложенные инвестиции его не вдохновили, а парни насторожили. Кто-то порылся в файлах фирмы, в личных делах сотрудников, и тогда-то Матвеев заинтересовал Игната лично.

– Паш, подожди. Откуда у него взялись на все это деньги?

– О, тут история непростая. Юрий Шульц загремел на нары за мошенничество в особо крупных размерах: организовал что-то среднее между финансовой пирамидой и трастовым фондом, привлек множество вкладчиков – а потом в какой-то момент исчез с деньгами. Когда его задержали, денег при нем не было, и где они, так от него и не добились. Думаю, Кравцову он о них все-таки сказал. В остальном же только мои допущения, хотя я в них уверен.

Ознакомительная версия.