– В Балтиморе? Ничего.
– Есть музеи, хорошие рестораны, театр.
– Очень хороший город, – согласилась Сибил, не понимая, к чему он клонит.
– Почему ты не можешь работать там? Если понадобится на встречу в Нью-Йорк, прыгнешь в самолет или в поезд. Черт, да на машине доберешься меньше чем за четыре часа.
– Если ты предлагаешь мне переехать в Балтимор…
– Идеальный вариант. Ты все равно будешь жить в большом городе, но в любой момент сможешь повидать Сета.
"И тебя», – подумала Сибил, уже мысленно представляя все, о чем он говорил, но покачала головой.
– Филип, это непрактично, – не слишком уверенно возразила она.
– Практично. – Он отвернулся от воды и посмотрел на Сибил. – Очень даже практично. Непрактично возвращаться в Нью-Йорк. Ты будешь так далеко. Нет, Сибил, это не годится.
– Не вижу смысла обсуждать это сейчас.
– А ты думаешь, мне легко? – взорвался Филип. – Я должен остаться здесь. У меня обязательства, ответственность, не говоря уж о корнях. У меня нет выбора. Почему ты не можешь уступить?
– Я не понимаю, о чем ты, – Сибил совершенно растерялась.
– Я что, должен сказать это по буквам? Проклятье! – Филип схватил ее за плечи и встряхнул. – Ты что. Не видишь? Я люблю тебя. Я не могу отказаться от тебя. Ты должна остаться. К черту твою жизнь, к черту мою! Твоя семья, моя семья… Хватит. Я хочу нашу жизнь, нашу семью.
Сибил не сводила с него глаз, честно пытаясь вникнуть в то, что он говорит.
– Что? Что?!
– Ты слышала, что я сказал.
– Ты сказал… ты сказал, что любишь меня? Это правда?
– Нет, я соврал.
– Я… Я уже ударила сегодня одного человека. Могу и повторить.
В этот момент Сибил казалось, что она способна на все. И пусть в его глазах горит гнев, пусть его пальцы впиваются в ее плечи. Пусть он выглядит так, словно готов на убийство. Она справится с этим. Она справится с ним. Она справится с чем угодно.
– Если это правда, – сказала она спокойным голосом, – я хотела бы, чтобы ты это повторил. Я никогда раньше не слышала этих слов.
– Я люблю тебя. – Успокаиваясь, Филип коснулся губами ее лба. – Я хочу тебя. – Поцеловал ее сначала в один висок, потом в другой. – Дай мне время, и я покажу тебе, как хорошо нам вместе.
– Я знаю, как хорошо нам вместе, – словно эхо, откликнулась она. Сибил судорожно вздохнула, ее веки начали опускаться… Нет! Ей необходимо видеть его лицо, необходимо запомнить его таким, как сейчас – в последних лучах солнца, запомнить розовое закатное небо, стаю птиц над головой… – И я люблю тебя. Я боялась тебе это сказать. Не знаю, почему. Мне кажется, что я теперь ничего не боюсь. А ты сделаешь мне предложение?
– Я как раз собирался это сделать. – Филип порывисто стянул белую ленточку, сдерживающую ее волосы, и отбросил на траву. С громким лаем псы помчались за неожиданной игрушкой. – Я хочу гладить твои волосы, – прошептал он, погружая пальцы в ее густые блестящие волосы. – Всю свою жизнь Я говорил себе, что никогда не произнесу этих слов, потому что никогда не встречу женщину, которую хотел бы так сильно, в которой так сильно нуждался бы. Я ошибался. Я ее нашел. Я нашел свою женщину. Сибил, выходи за меня замуж.
– Всю свою жизнь я говорила себе, что никогда этого не сделаю, потому что никогда не встречу мужчину, в котором бы так сильно нуждалась, который разбудил бы во мне такие сильные чувства и желания. Я ошибалась. Я нашла тебя. Филип, я хочу выйти за тебя замуж и как можно скорее.
– Как насчет следующей субботы? – спросил он.
– О-о! – Ее сердце чуть не разорвалось от счастья. – Да! – И она обняла его за шею.
Филип закружил ее, и на мгновение, только на одно короткое мгновение ему показалось, что он увидел две стоящие на причале фигуры: седого синеглазого мужчину и рыжеволосую женщину с лицом, усыпанным веснушками. Они стояли, держась за руки. Они были там, а потом исчезли.
– Навсегда, – прошептал Филип, прижимая к себе Сибил. – Навсегда.
Зубная волшебница – сказочная фея, которая оставляет монетку взамен выпавшего зуба, спрятанного ребенком на ночь под подушку.
Пи-би-эс – сеть некоммерческих телевизионных станций в США.
