Когда он открыл дверь, то почему-то не стал включать свет в прихожей, а подхватил Марину на руки и понес в глубь комнат. В такой же кромешной темноте он аккуратно положил ее на кровать, и Марина почувствовала, что лежит на чем-то потрясающе мягком и приятном на ощупь. «Овечья шкура?» — подумала она и тут же решила, что ей показалось.
Они долго предавались любви. А потом Олег снова спросил:
— Так что, ты еще не готова ответить мне «да»?
— Олег, я еще долго не смогу тебе ответить «да». Прошу — не настаивай. Где у тебя ванная? — Марина решила принять душ и избавить себя от разговора, для которого еще не настало время.
— Я проведу тебя, — вызвался он.
Олег в темноте провел Марину до одной из многочисленных дверей.
Марина осталась одна в… Разве это можно назвать ванной комнатой? Она несколько минут стояла и разглядывала помещение, в которое попала.
Огромных размеров джакузи, витые, позолоченные краны, нежно-молочный кафель, зеркальный потолок, душевая кабина. Она прекрасно знала, сколько стоит такая красота. Быстро приняв душ, Марина вышла из ванной и направилась туда, где горел свет.
Теперь она имела возможность рассмотреть и спальню. Они действительно занимались любовью на огромной шкуре, которая покрывала металлическую кованую кровать с немереным количеством завитушек. Большой встроенный белый шкаф, такой же комод и огромное зеркало в старинной оправе. Люстры на потолке не было. Свет лился непонятно откуда и плавно менял цвет от нежно-розового до бледно-голубого.
Марина резко остановилась. Олег лежал на кровати и смотрел на нее немного испуганными глазами.
— Олег, это квартира твоего товарища? Ты постеснялся привести меня к себе? — спросила Марина.
Он замялся.
— Не стесняйся. Олег, мне безразлично, что у тебя не так много денег. Ну на самом деле! Для меня твое материальное положение не играет никакой роли. Честно…
— Ты искренне мне говоришь то, что я сейчас слышу? — переспросил он.
— Конечно! — с жаром заверила она.
— Тогда я должен тебе признаться кое в чем… Все, что ты здесь видишь, мое. И «шевроле» принадлежит мне. И шампанское я не воровал на работе, как ты думала. Я его просто покупал… И вообще, я не бедный студент, каковым ты меня почему-то себе представляла.
— Значит, ты все-таки не в баре работаешь? — протянула. Марина.
— Я работал. Долго и тяжело. Потом мы с другом открыли свой бар, потом второй, третий… Сейчас у меня сеть пивных баров и несколько ресторанов. Так что все, что ты здесь видишь, не украдено, а куплено на заработанные мной деньги.
— Но почему тогда?..
— Почему я скрывал все это от тебя? — Олег понял ее вопрос, не дослушав до конца. — Глупо, конечно, но мне хотелось, чтобы тебе понравился я сам. Понимаешь? Только я — как мужчина, как человек, а не то, что я могу тебе дать, и не то, что у меня есть. С таким приданым, — Олег, чуть усмехнувшись, обвел рукой комнату, — я понравлюсь девяноста девяти процентам девушек. Понимаешь? А скольким я понравлюсь таким, каким видела меня ты? Единицам. Я устал от тех, кто вешается на меня, как только узнают, кто я и чем занимаюсь. А я хочу, чтобы меня любили в потертых джинсах и дырявых сандалиях. Может, я себе пытаюсь льстить, но мне показалось, что хотя и не сразу, но постепенно я понравился тебе именно такой, каким ты меня видела все это время. Ты можешь злиться на меня за обман, но думаю, что ты, именно ты просто попытаешься понять. И рано или поздно дашь мне положительный ответ.
Марина смотрела то на Олега, то на обстановку в спальне и не знала, что ему ответить. Потом, собравшись с мыслями и силами, произнесла:
— Олег, наверное, ты посчитаешь меня сумасшедшей, но теперь я уже даже и не знаю, дам ли положительный ответ вообще. Видишь ли, мне хочется самой чего-то добиться в жизни. Мне не двадцать, и время уходит. И снова быть лишь мужниной женой я не смогу. Поэтому все, что могу пообещать тебе сейчас и сегодня, — что наша встреча не последняя. А что решу завтра, известно одному Господу Богу…
Марина медленно оделась, поцеловала Олега, попросила не провожать ее и вышла из его хором.
На улице была глухая ночь. Она направилась в съемную квартиру, быстро разделась и легла, обняв Барсика. Марина смотрела в потолок. Ей совсем не хотелось спать. Сейчас она должна принять окончательное решение. Хотя… пожалуй, оно уже принято. Нужно лишь решиться на поступок.
Перед ней на одной чаше весов был Сергей, три года их совместной жизни, привычный и милый сердцу дом и все еще, пусть уже и не такая безумная, любовь. Марина до сих пор не могла понять, как же ей удалось избавиться от навязчивого состояния всепоглощающей влюбленности. Помнится, когда она собирала чемоданы, то беспрестанно порывалась положить вещи на место и остаться. Она с большим трудом ушла от любимого мужчины, чтобы разжечь в нем былые чувства, а вышло так, что за это время угасла ее любовь.
На другой чаше она увидела новые перспективы, работу и должность, предложенную ей. Еще там маячил Олег, с которым ей было легко, была его привязанность к ней и новая, еще неизвестная, неизведанная, вероятно, полная крутых поворотов жизнь. Но она четко знала, что если вернется к Сергею, вряд ли что-то изменится в ее жизни. Уверовав, что Марина снова рядом и теперь уже никуда не денется, Сергей станет таким же, как был. Люди не меняются. Марина в этом уверена. Меняются только их чувства и отношение друг к другу.
Чаша весов очень медленно поползла вниз, но Сергея на ней не было…
Они сидели с Вероникой в кабинете и пили кофе. Сегодня был относительно спокойный день, и подруги решили поболтать ни о чем.
Марина, глотнув последний раз из чашки, перевернула ее и поставила обратно. Вероника взяла емкость и внимательно всмотрелась в кофейную гущу.
— Знаешь, а у тебя теперь только одна любовь. Помнишь, я как-то тебе уже гадала и говорила, что один мужчина возле тебя долго не задержится? Разве я оказалась не права?
— Права…
— И неопределенность исчезла. Теперь просматривается четкий путь. Много денег. Кстати, Марина, — озорно посмотрела на подругу Вероника, — не пора ли мне как ведущему специалисту поднять зарплату? И не говори, что финансов нет и не будет… Я точно вижу, что денежные вливания предстоят немалые.
