Хопвел застыл как вкопанный:
— Кто вы?
— Я представляю одного из тех, кто действует из лучших побуждений. Одного из тех, кто может заверить, что он досрочно выйдет из тюрьмы в следующем году. Одного из тех, кто, позаботившись о его освобождении, даст ему шанс начать новую жизнь, такую, чтобы вы могли им гордиться.
— Конкретнее, пожалуйста. Чьи интересы вы представляете?
— Не имеет значения, мистер Эстес.
Человек вытащил кремовую визитную карточку и протянул ее Хопвелу. Тот прочел название юридической фирмы, которое ему ни о чем не говорило.
— Могу ли я войти? Всего на минуту. Не сомневаюсь, вы захотите выслушать меня ради вашего сына.
Ради Джо! О, Джо всегда был мерой его жизни и умерших желаний Дусии.
— Проходите.
Адвокат прошел в дом и присел на диван, пропахший сигарным дымом и потом. Хопвел выжидающе глядел на него. Открыв кожаный портфель, мужчина вытащил какие-то бумаги.
— Клиент, которого я представляю, сделает все возможное, чтобы обеспечить освобождение Джо в следующем году, ибо он стал примерным заключенным. Мой клиент все устроит с деньгами, работой, домом и значительными вложениями, если у Джо возникнут какие-нибудь, гм, будем говорить, трудности.
— Джо потребуются гоночные машины. На них он тратил эти ужасные деньги, заработанные на наркотиках. Марио Андретти [23] — вот кем он хотел бы быть.
— В таком случае мой клиент станет его спонсором, вложит необходимые средства и поможет ему достичь цели. Хопвел раскрыл рот и плюхнулся в кресло.
— Зачем? Клиенту-то вашему какая выгода?
Адвокат положил руки на стол и стал похож на евангелиста, выступающего по телевизору.
— Все, что мой клиент, в свою очередь, просит, состоит в том, чтобы вы выселили Лили Портер из дома, который принадлежит вам.
Хопвел почувствовал удушье. Словно эти бледные, исцеляющие руки обвились вокруг его шеи и сжали горло так сильно, что даже собственное достоинство и отвращение куда-то подевались.
— Я… я не могу, — выдавил он.
— Вы заключили с ней формальный контракт?
— Да. Годовая аренда. С февраля по февраль. Я не могу нарушить его. И не просите.
«Все это — проявление добропорядочности».
— Гм. — Адвокат нахмурился. — Значит, время окончания аренды примерно совпадет со временем освобождения вашего сына. Полагаю, вас это должно устраивать. Не соглашайтесь продлевать аренду миссис Портер и под каким-нибудь предлогом запретите ей оставаться в вашем доме.
Хопвел подался вперед. В ушах звенело. Он полез в карман за лекарством, затем проглотил таблетку. Адвокат терпеливо наблюдал за ним.
— Это его предложение, да? — просвистел Хопвел тонким голосом. — Артемас Коулбрук! Он стоит за этим.
— Я не уполномочен раскрыть вам имя моего клиента, но вы ошибаетесь.
— Лжец.
Хопвел схватился руками за голову. Будущее Джо или месть?! Будущее Джо или собственное достоинство?! Будущее Джо. Джо был слабовольным. Хопвел уже думал о новых неприятностях, которые, вероятно, неизбежны, раз уж он выйдет из тюрьмы. Здесь кое-что светило: дать Джо шанс все сделать правильно, и, может быть, этого хватит, если Коулбрук готов потратиться на Джо.
Лили примет удар Коулбрука на себя. Вдруг она согласится выйти замуж за уголовника?
«Нет, это ошибка, ты виноват перед ней».
Все это делалось ради Джо.
Адвокат вытащил ручку с золотым пером, не сомневаясь в результате.
Хопвел нерешительно поднялся:
— Уноси свою задницу из моего дома, и чтоб я тебя больше здесь не видел!
Адвокат выложил на кофейный столик какие-то визитные карточки.
— У вас будет почти год, чтобы принять решение. Мое предложение в силе. До свидания, сэр.
Незваный гость ушел, а Хопвел заметался по комнате словно пойманный в ловушку зверь. Он плотно закрыл входную дверь и долгое время, как под гипнозом, смотрел на карточки, боясь прикоснуться. Наконец медленно, словно на спиритическом сеансе, он взял их и сунул в ящик стола.
* * *
— Джеймс? — крикнула Элис, двигаясь через темные комнаты особняка и пытаясь отыскать его. Накинутый поверх ночной рубашки халат не спасал от дрожи. Это повторялось почти каждую ночь — она просыпалась, а его не было рядом. Она, волнуясь, искала его и находила сидящим где-нибудь в темноте: либо в доме, либо на лужайке на берегу Чатахучи.
Она увидела полоску света из библиотеки внизу и направилась туда вдоль стены с гобеленами. Сцены насилия в средневековой Англии — бойцы с резкими чертами лица, сидящие на скачущих конях с копьями наперевес, — резко контрастировали с мягкими акварелями и абстракциями — ее пристрастием. И это как-то разделяло особняк, а кроме того, порождало тревогу и некую обособленность от Джеймса.
Он сидел, погрузившись в раздумья, за тяжелым черным столом при свете маленькой лампы, подперев подбородок кулаком. Лицо его почему-то казалось таким же резким и свирепым, как и лица рыцарей на гобеленах. Халат, красный, как бургундское вино, распахнулся на груди, обнажив густую растительность. Вместе с ежедневными процедурами для ноги он вернулся к своим прежним тренировкам. Первое время, наблюдая за его упорной борьбой, она мучилась. Слова сочувствия приводили его в ярость. Он не хотел ни помощи, ни симпатии.
Мягко ступая по ковру, Элис вошла в библиотеку. Она чуть не плакала от отчаяния. Джеймс, прищурившись, посмотрел на нее, потом откинулся в кресле, как на троне. Набросил халат на свою искалеченную ногу. Она хотела закричать, обидеться на него, но вместо этого подошла и забралась в кресло. Подняла свой халат и рубашку, выдерживая его задумчивый взгляд. Все эти дни он никак не реагировал на проявление ласки с ее стороны, сейчас же в этой звенящей тишине она заметила, как что-то зажглось в глазах мужа. Он поймал ее губы и направил руку.
Она обвила его за шею руками, зарылась лицом в волосы на груди и принялась раскачиваться на нем. Как не хватало ей этой нежности! А когда он конвульсивно прижался к ней и застонал у нее на плече, счастливые слезы выступили у нее на глазах. Он ласкал ее спину, заглушая боль соприкосновения.
Он не остановится до тех пор, пока не накажет кого-нибудь за то, что с ним случилось. Но наказывать было некого, за исключением Лили Портер, которая не заслуживала этого, и Джеймс упал до разрушения невинной человеческой жизни?! Элис никогда не думала, что он способен на это.
На заброшенной ферме у горы Виктория, которая превратилась в небольшой туристический городок с достаточным количеством мест для жилья, еды и антикварных магазинчиков, Лили купила трактор. Он уже отработал свое, прошел более тысячи миль, но все равно это была удачная покупка, несмотря на то, что передачу тут же заклинило на второй скорости (если не произойдет чуда, то до дома придется тащиться несколько дней со скоростью пять миль в час), а лопнувшие колеса мешали использованию бороны или плуга.
