— Черт! — пробормотал Джексон. Наконец он уехал, и Ребекка осталась одна, не считая, конечно, ребенка, который рос себе и рос в ее лоне.
В ту ночь они страстно любили друг друга. Но утро принесло новые неприятности. Все началось с газеты, лежавшей на крылечке. Заголовок привел Ребекку в ужас. Она хотела было скрыть от Джексона эту статью, но потом решила, что так получится еще хуже. Ведь рано или поздно он все равно прочтет ее.
Когда Джексон вошел в кухню и уселся за стол, Ребекка подала ему газету с таким видом, словно ничего особенного в ней не было. Увы, Джексон думал совсем иначе.
«Каков отец… таков и сын?»
Побелев от страха и негодования, он смотрел на две фотографии, помещенные рядом, в середине листа. Старый снимок Стэнтона, часто появлявшийся в газетах на протяжении нескольких недель после его убийства, — и его собственный, сделанный вчера. Джексону стало тошно: лица были похожи как две капли воды, и, мало того, их искажала едва сдерживаемая злоба. В тысячный раз он узнал себя в Стэнтоне.
— Сукин сын!
Именно такой реакции и опасалась Ребекка.
— Как глупо, — прощебетала она, склонившись над его плечом, и поцеловала Джексона в щеку. — Естественно, что родственники чем-то похожи друг на друга внешне. Но характер, душа — у каждого свои.
— А что, если это не только внешнее сходство? — спросил Джексон с замирающим сердцем.
— Святая простота! — пробормотала Ребекка. — Тебе сколько лет?
Обескураженный этим вопросом, он машинально ответил:
— Почти тридцать два.
— И часто ты напивался или избивал кого-нибудь до полусмерти?
— Нет, ни разу. Но я полжизни провел за ре-щеткой. Кто знает, как я…
— Уф!.. Да, это «веский» довод. Если бы ты был хоть немного похож на него, — Ребекка кивнула на фото Стэнтона, — я думаю, твой характер проявился бы где угодно, и в тюрьме тоже.
Джексон нахмурился: ему никогда не приходили в голову подобные мысли.
— А дети в приюте? Разве они возбуждают в тебе какие-то нехорошие желания?
— Дьявол, конечно, нет! — выпалил он, побагровев от стыда и возмущения.
— Значит, я права. Ты не имеешь ничего общего со своим отцом.
Ребекка пылко доказывала свое: ведь вся ее жизнь зависела теперь от того, сумеет ли Джексон разобраться в самом себе.
— Разве твой отец стал бы вытаскивать женщину из-под колес автомобиля? Или спасать ее от насильника? Неужели он настолько любил своих друзей, чтобы в минуту опасности сделать кому-то из них искусственное дыхание? Скажи, решился бы он остаться в горящем доме ради беспомощного ребенка? Нет, Стэн-тон спасал бы свою драгоценную шкуру!
Джексон молчал, и Ребекка в отчаянии вырвала у него из рук газету и швырнула ее на пол.
— Посмотри на меня, Джексон! Если ты настолько труслив, что не доверяешь самому себе, так по крайней мере прислушайся к моим словам!
Джексон порывисто обнял Ребекку и приник лицом к ее мягкой груди. Она запустила пальцы в его волосы и заставила поднять голову. Он взглянул ей в глаза и устыдился себя, потому что в них сияла беззаветная любовь.
— Ты любишь меня, Джексон Рул?
— Да… Господи Боже, да!
— Ты будешь любить меня вечно?
На лице Джексона медленно расцвела улыбка. Он вспомнил, как однажды Ребекка задала тот же вопрос и с таким же отчаянием в голосе.
— Да.
Она вздохнула и зарылась лицом в его густые волосы.
— Обещай мне… что бы ни случилось впереди…
Джексон помрачнел. Шестое чувство подсказывало ему, что с Ребеккой не все ладно.
— В чем дело, милая?
— Ты поедешь сегодня к Молли?
Джексон кивнул:
— Прокурор округа должен вынести сегодня решение насчет судебного процесса. Врач и разные адвокаты божатся, что это, мол, пустая формальность. Никто не осмелится предъявить обвинение женщине, которая столько вынесла.
— Но тебе нужно убедиться в этом самому? — тихо спросила Ребекка.
— Да.
— Тогда поезжай, — улыбнулась она. — Поговорим, когда вернешься.
Джексон встал и притянул ее к себе:
— Ты уверена, что с тобой все в порядке?
Ребекка прижалась щекой к его рубашке. Ей было так спокойно в объятиях Джексона!
— У меня все будет хорошо, пока мы вместе. Главное, чтобы ты всегда возвращался домой. А теперь ешь, не то остынет. У меня еще миллион дел.
— Ты собираешься открыть оранжерею? — хмуро поинтересовался Джексон.
— О, она уже работает, но я не поеду туда. Там хозяйничают Пит и отец. Их ждет нелегкий день.
— Как бы Пит не переменился под влиянием твоего отца! — усмехнулся Джексон.
— А вдруг все произойдет наоборот? Она расхохоталась, представив Даниела Хилла в роли болтливого, добродушного ворчуна Пита Уолтерса.
Как только пикап скрылся из виду, Ребекка принялась листать желтые страницы телефонной книги. Она долго водила пальцем по списку абонентов и наконец нашла то, что хотела.
— «Харлей-Дэвидсон» — вот оно! — Ребекка набрала номер, посчитала гудки и, услышав мужской голос, спросила: — Могу ли я сделать покупку с доставкой на дом?
Стоило Джексону войти в комнату, как у Молли вспыхнули глаза от радости. Доктор Фрэнко ждал этого: Молли выздоровеет только в том случае, если привыкнет видеть в Джексоне своего брата, а не убитого ею отца. И вот оно — доброе предзнаменование!
— Ты пришел, Эй Джи! — воскликнула она. Джексон взъерошил ее волосы и поцеловал в щеку.
— Ты же знала, что я приду. Хорошим вестям нельзя радоваться в одиночку.
Улыбка на губах Молли погасла.
— Хорошие вести или дурные — мне все равно… или почти все равно. Самое главное — смыть грязь с твоего имени.
Джексон чуть не рассмеялся, подумав о злобных вымыслах, которые уже просочились в прессу и очернили его «доброе имя». Как ни мажь забор белой краской, а никуда не денешься: в один прекрасный день на свет Божий явятся темно-серые доски. Он чувствовал, что нелегко будет отмыться от грязи, в которой извозил их Стэнтон.
— Когда ты привезешь Ребекку?
Джексон отвернулся. Он отлично знал, что Ребекка не приехала по его вине.
— Скоро.
— Когда «скоро»?
— В одном ты нисколько не изменилась, — вздохнул Джексон. — Все так же чертовски на-стырна.
— Что случилось, Эй Джи?
— Ничего, — ответил он, пожав плечами.
— Ну конечно! Все прекрасно, и мы стали кандидатами на Нобелевскую премию!
Джексон довольно усмехнулся: его любимая сестричка явно идет на поправку.
— Итак, что же стряслось? — допытывалась Молли.
— Я еще не сделал ей предложение. — Джексон отвел взгляд, пытаясь скрыть душивший его страх. — А вдруг когда-нибудь я стану таким же, как Стэнтон?
