Девушка пускала грады слёз по щекам и вздрагивала, уверенно протестуя и убеждая в обратном то ли себя, то ли меня. Господи, ну до чего ж бабы бывают дуры! Ну хотела она с ним шуры-муры крутить, ради бога, а о последствиях кто думать должен? Ребёнок?! И муженёк мой тоже хорош, не мог позаботиться о контрацепции для неё, сам же не хочет и видел, что несмышлёная ещё. Кобель! Нет, свинья!
— А вдруг он передумает, Евгения Викторовна? Вдруг захочет его?! Он уже немолод, и такие шансы на ветер не пускают. Может переждать?
— Сомневаюсь, Сонь, — покачала я головой. — У него сейчас в голове, что угодно, но точно не младенцы. Не порти своё будущее. Поверь мне, Слава не тот мужчина, что тебе нужен. Ты сейчас слишком молода, чтобы это понять, но обязательно поймёшь позже.
Девушка осела на пол, прислонив голову к каркасу кровати и отрешённо уставилась в никуда. Сердце невольно сжималось, глядя на неё. Неужели, она настолько влюблена в моего подслеповатого мужа?
— Послушай. Я дам тебе денег. Сделай аборт и поезжай в куда-нибудь. Я попробую подыскать тебе другую работу. Пойми, уйдя от него сейчас, ты сделаешь самый верный шаг.
Горничная всхлипнула и закивала головой.
— Умница… А это пройдёт, обязательно пройдёт, — и не поскупилась обнять дурёху.
Что ж влюбилась, глупая, по малолетке. С кем не бывало? Деньги вручила маме, прося пока присмотреть за ней и помочь успокоиться. Всё же моя родительница мастак в этом. Пообещала Соне вернуться через пару дней и вместе пойти в больницу. Только…
Проснулась от странного чувства внутри. На дворе ещё глубокая ночь и дом спит таким же сном. В груди давила тревога, мешая ровно дышать. Встала с постели и прошаркала в ванную. Поморщилась от яркого света электрических ламп и включила воду небольшой струёй. Из зеркала на меня смотрела заспанная блондинка с растрёпанными волосами. Шелковый пеньюар слегка перекрутился.
— Видок, что надо, — съязвила я и огрызнулась на своё отражение.
Струя воды стала теплее, и пару раз окунула лицо живительной влагой. Обмакнула кожу полотенцем и подмигнув возродившемуся отражению вышла в комнату. Замерла, увидев на кровати сумку, которой пару минут назад не просто не было, но и априори тут быть не должно. Успела лишь подумать о страшном, когда оно обрушилось сзади. Сознание растворилось в тошнотворной темноте…
Птичий гомон и громкий детский плач продирался в раненное болью сознание. Холод сковал тело. Руки обездвижены за спиной и дышать почти невозможно. Распахнула веки и сощурилась от боли в висках и на затылке. Завертела головой, пытаясь понять где я и что вообще происходит. Это машина. Я на пассажирском сиденье спереди, а сзади…
Забилась в панике, обернувшись — маленькая Маша, завернутая в пелёнку, лежала на заднем сиденье и надрывалась от плача.
Попасть назад со связанными руками вряд ли возможно. Надо выйти из машины. Толкнула плечом дверцу. Глухо — всё заблокировано, а ключ в стартере отсутствовал.
Боже мой! Нас похитили? Но кто и зачем? Об этом предупреждал Андрей? Чьи-то счёты с моим отцом, и под раздачу попала я? Разбить стекло? Да! В окно! Но как мне освободиться от пут и забрать малышку?
Хотелось кричать от страха, но вопль утопал в кляпе, перерождаясь в жгучие безмолвные слёзы. Взор скользнул по электронным часам на панели — шесть утра, а после переместился на местность за окном, которую густой воздушной ватой скрывал туман. Что это? Из клуб сизого природного пара виднелись кресты новые и чуть поваленные, памятники и мемориалы. Кладбище?! Господи Иисусе! Зачем мы здесь?! Что происходит?!
Закричала в кляп ещё громче и, упав на спину, начала бить ногами по лобовому стёклу. Сука! Чтоб его разбить нужна недюжинная сила. Села и, глушимая детским плачем за спиной, вновь выглянула в окно.
Кто-то идёт?! Да, там чья-то тень. Или от ужаса, я начинаю сходить с ума?! Нет, и правда человек. Твою мать! Вот же мразь!
— Козёл! — в ярости крикнула я в кляп.
Мой чокнутый на всю голову муж обогнул машину и сел на водительское рядом со мной.
— Очухалась? Не вертись, а то ещё добавлю.
Слава захлопнул дверцу и, выудив из-под сиденья бутылку дорогого виски, отвинтил крышку.
— Конченая пьянь, — зло заорала я, понимая, что и эту фразу кляп заглушит. — Что тебе надо?
— Тише, милая. Не вопи так. Портишь утреннюю идиллию, — пропел он, глядя на округу сумасшедшим взглядом. — Слышишь, как тут тихо и спокойно? Умиротворение, да?
— Пошёл ты, псих! — рявкнула я и боднула его раненной головой в плечо.
— Тише-тише, у тебя там кровит. Не рассчитал немного, но мы теперь квиты, — поверила, вспомнив жестокий удар, что вырубил меня, и тошноту, что не заставила ждать себя.
Застонала в кляп от безысходности, уткнувшись головой в сиденье.
— Что тебе надо? — проскулила я, поглядывая на притихшую Машу, которая подустала надрываться от плача.
— Знаешь, это место вчера мне стало роднее нашего дома. Тут как-то спокойнее, завершённые и тихо. Слышишь? — мужчина умолк, вслушиваясь в тишину кладбища, а после неестественно рассмеялся. — Точно. Ничего не слышно! Вот где жизнь! А там вот лежат и мама моя, и папа, и даже Леська, — на имени сестры его голос, зазвенел натянутой струной, и я довольно чётко ощутила его боль.
Всё из-за неё? Он до сих пор не может её отпустить?! С сожалением, посмотрела на мужчину.
— Нет, ты не гляди так, поняла? — потряс он пальцем перед моим носом. — Не надо меня жалеть. Я в порядке. Я нашёл способ их вернуть, а ты и мелкая пойдёте со мной. Леське нужна дочь, а мне там будешь нужна ты.
О, Господи, помилуй, взвыла я, поняв, что угодила в руки к психопату.
— Тихо-тихо, ну чего ты? — ладонь Славы нежно скользнула по волосам. — Это не страшно. Я никому не сделаю больно, милая. Мы просто уснём все. Сладким и вечным сном. Я всё продумал.
Брезгливо дернула головой, скидывая с себя его мерзкие ладони и закричала, что есть мочи. Помогите! Кто-нибудь! Умоляю! Но всё снова утонуло в кляпе, введя меня в отчаяние. Ярость переполнила берега, и я заорала на гада диким приглушённым матом. Мозг прыгнул от пощёчины.
— Заткнись! Ты в моём храме. Имей уважение…
Отчаяние опустилось вниз живота, и я зарыдала навзрыд, видя, как он завёл двигатель и вышел из салона. Закрутила головой, пытаясь понять его дальнейшие действия. Муж обогнул машину и залез в багажник. Что он там ищет? Лопату?! Чтобы закопать нас после? Заерзала в путах, стараясь ослабить плен рук, но кажется закреплено капитально. Маша на заднем сиденье вновь жалобно закряхтела. Всё хорошо, девочка, всё обойдётся, милая… Но пообещать ей свободу и спасение не могла. Мы здесь один на один с психом. Человек, которого считала когда-то самым мудрым и адекватным, сошёл с ума на фоне алкогольной зависимости и семейной драмы.
Машина покачнулась от резкого закрытия багажника. Я вытянула шею, глядя назад. Мужа не было видно, только его макушку, что маячила под автосредством. Что он делает? Мужчина резво встал на ноги, и я определила в его руках резиновый шланг. Что… Зачем он?
Слава вернулся вперед и с помощью автоматизации слегка приоткрыл ветровое окно на задней дверце. Вернулся на пару шагов и затолкал шланг в образовавшееся отверстие.
Боже мой! Угарный газ из выхлопной трубы, поняла я и в ужасе забилась на сиденье.
Слава вернулся в салон автомобиля, и я снова попыталась пустить в ход ноги. Правда, в этот раз получила жестокий удар по лицу. Мозг прыгнул, и я побоялась потерять сознание. Я отключусь, а "тихий убийца" без боя заберёт с собой меня и Машу. Слезы рекой бежали по щекам, а я умоляла мужа одним взглядом одуматься, прекратить и пожалеть нас.
— Это не больно детка. Да, может начать тошнить, но потом ты просто уснёшь. Потеряешь сознание. И всё. Не бойся.
Хватит! Очнись! Что ты творишь?! За что?! Все эти вопросы вновь заглохли в кляпе.
— Ну же, Жень… Мы столько пережили. Столько обид, боли и несчастий. Ты не устала от потерь? Не устала от постоянной борьбы за счастье и свою жизнь. А там… Там спокойно. Нет правил, нет обид и все те, кого ты любишь с тобой. Не предадут, не бросят и никогда не обидят.
