Джанет Дейли - Маскарад

Нэтти вскочила с кресла и кинулась к ней.

– Да будь же ты поосторожнее! Тебе нельзя делать резких движений.

Она усадила Реми на диван.

– Постой! Погоди! Ты все не о том… – прошептала Реми, хватая ее за руку. – Я… я вспомнила, кто стоял на палубе. Там были Коул, Карл Мейтленд и усатый мужчина, которого Говард Хэнкс назвал специалистом по взрывам.

Реми уставилась в пустоту. Воспоминания нахлынули внезапно, как бурный речной поток.

– Потом… Что было потом, когда я заметила Коула? Наверное… наверное, я помахала ему рукой. А мужчина, тихо подкравшийся сзади, схватил меня и что-то сказал… что-то вроде: «Поаккуратней, крошка!» И добавил: «Что ты тут вынюхиваешь?» У него был уоки-токи… Да-да! На поясе этого типа висел передатчик, и… я услышала голос… Он говорил… так, погоди минутку… А, вот: «Насос сломался, вода заливает палубу…» Вода… Боже мой, Нэтти! Вода! Наконец-то… – вздохнула Реми, но не испытала при этом ни радости, ни облегчения. – Наконец-то мы знаем разгадку. Нефти на борту «Дракона» не было, вместо нее в цистерны закачали воду. А Мейтленд сказал, что они берут с собой большой запас воды для питья и хозяйственных нужд. И я, как дура, ему поверила!

– Тогда, может, и поверила, – возразила Нэтти, – но позднее, когда страховая компания подняла шум, у тебя зародились сомнения.

Однако Реми ее не слушала. Господи, как же ей сейчас было горько! Как тошно!

– Ты не понимаешь, Нэтти, – прошептала она. – Коул был с ними! Он вместе с Мейтлендом следил за тем, как баки наполняются водой. Значит, он тоже преступник…

Сколько раз она отметала страшные подозрения, но теперь уже невозможно по-страусиному прятать голову в песок. Слишком живо, слишком отчетливо она помнит Коула, стоявшего на капитанском мостике рядом с Мейтлендом. Да-да, они стояли рядом, и лицо Коула было видно совершенно отчетливо.

– Тебе больно, – Нэтти погладила ее по руке. – Я понимаю… Каждой женщине хочется думать, что ее любимый – самый лучший на свете. На самом деле таких мужчин, конечно, днем с огнем не сыщешь, но женщинам от этого не легче.

Реми кивнула, с трудом удерживаясь от слез.

Неужели это Коул напал на нее в Ницце? Он, правда, говорит, что был тогда в Новом Орлеане, но откуда ей знать, не обманывает ли он ее? У нее же нет доказательств.

Реми представила себе, как она была потрясена, узнав о предательстве Коула. Наверняка разразился страшный скандал… Однако ей все же не верилось, что он мог подослать к ней бандитов.

– Это дело рук Мейтленда! Он встретил меня возле дока, когда я разговаривала с Чарли, и велел меня припугнуть.

Реми осторожно потрогала опухшую щеку. Хоть это обвинение с Коула снято. Слабое утешение, разумеется, но все-таки…

– Мне Мейтленд никогда не нравился, – заявила Нэтти. – Он похож на барракуду. Она тоже такая с виду неприметная, притаится в уголке с невинным видом, а потом как разинет пасть да как покажет зубы!

– Погоди, Нэтти! – Реми с трудом поднялась с дивана и снова заходила взад и вперед по комнате. – Тут концы с концами не сходятся. Насчет Мейтленда мне все ясно. Он два раза огреб деньги за нефть. Но Коул что от этого выиграл? «Кресент Лайн» заплатила за груз авансом. Я сама видела квитанцию.

– Сразу чувствуется, что в тебе нет криминальной жилки, дорогая, – покачала головой Нэтти. – Как же ты не понимаешь? Коул получил деньги от Мейтленда. Они вошли в долю и разделили барыши.

– Да, наверное, – устало вздохнула Реми. – Но ведь это нужно доказать?

– При аудиторской проверке компании Мейтленда вполне могут обнаружиться большие суммы, переведенные на счет каких-то неизвестных компаний. Деньги могли «отмываться» даже через несколько фирм и только потом попадали в руки Коула. – Нэтти помолчала и сочувственно спросила: – Что ты собираешься делать?

– Не знаю. – Реми подошла к окну и, отодвинув тюлевую занавеску, посмотрела на тихую, по-воскресному пустынную улицу. – Для начала я хочу узнать подробности гибели Чарли. Надо все-таки понять, это несчастный случай или… Короче, завтра я иду в полицию.

Мимо окна вприпрыжку пробежала по тротуару маленькая негритяночка. Оборки розового платьица колыхались, соломенная шляпка с лентами, красиво завязанными под подбородком бантиком, подпрыгивала на голове. Реми так захотелось взять малышку за руку и тоже стать по-детски беззаботной и наивной. Но, увы, это было невозможно.

В доме царила тишина. Реми сразу же поняла, что Нэтти ушла. Она сонно обвела взглядом гостиную и побрела в кухню. Розовые шлепанцы Нэтти были ей великоваты и хлюпали на ноге. В кухне тоже было тихо. Только настенные часы, сделанные в виде кота с двигающимися глазами и хвостом, укоризненно тикали, выговаривая девушке за то, что она такая соня. Стараясь не смотреть на стрелки, Реми подошла к кофеварке и заметила листок бумаги, прислоненный к стеклянному графину.

Записка!

«Реми! Поскольку твоя сумка осталась в больнице, то возьми эти деньги, вдруг пригодятся.

Не скучай. Я вернусь после работы.

Нэтти».

К записке была прикреплена двадцатидолларовая бумажка. Реми сунула ее в карман халата, который, как и шлепанцы, и ночную сорочку, и грим для замазывания синяков, предусмотрительно положенный на полочку в ванной, одолжила ей заботливая негритянка. Реми благодарно улыбнулась, но неожиданно взгляд ее упал на газету, и улыбка исчезла. Газета была раскрыта на странице, где печатались некрологи.

«Эйкенс Чарлз Лерой, 57 лет»…

Реми не успела взять в руки газету, как к дому подъехала машина. Реми насторожилась. Кто это? Нэтти на работе… Должно быть, это к соседям?

Но нет, судя по звуку захлопнувшейся дверцы машина остановилась совсем рядом. Реми выглянула в кухонное окно, но ничего не увидела.

В следующую минуту в дверь позвонили. Борясь с подкатывающим к горлу страхом, Реми поспешно сказала себе, что это какой-нибудь торговец. Ну да! Кто ж еще? Родственники Нэтти пожаловать не могут – они считают, что дома никого нет, ведь Нэтти им не рассказывала о ее приезде.

Звонок повторился. Громкий, настойчивый, даже настырный. От этого незваного гостя легко не отделаешься, с ужасом поняла Реми.

И действительно, он решительно забарабанил в дверь.

У Реми затряслись поджилки. Она уже не сомневалась, что в дверь ломится мужчина, а когда увидела, как он дергает и поворачивает дверную ручку, впала в панику. Ненакомец явно не верил, что никого нет дома.

Затем неожиданно наступила тишина.

«Неужели пронесло?»

Боясь поверить своему счастью, Реми бесшумно подбежала к окну гостиной, откуда было видно крыльцо. Слава Богу, оно оказалось пустым. Но почему не слышно отъезжающей машины?