– Тесс! Привет! Видел тебя в журнале. Класс! А что это за история с газетой, где тебя напечатали голой в ванне?
К своему удивлению, Тесс рассмеялась. Пару месяцев назад при упоминании о статье Линди-Джейн Джонсон Тесс очень смутилась бы, но сейчас она относилась к этому как к забавному недоразумению. За последнее время она изменилась. Глядя на своих подружек, она вдруг поняла, как далеко ушла вперед. Вот они злобно смотрят на нее, сердятся, что Гэри и его приятели сразу заинтересовались ею. Да кто она вообще такая? Пришла и отбивает у них парней. Тоже цаца выискалась. Подумаешь, фотомодель!
– Может, наконец, пойдешь к своему любовнику и оставишь нас в покое? – прошипела вдруг Сьюзи.
– К кому? К тому гомику? Да никакой он не любовник. Правда же, Тесс? – Гэри с усмешкой смотрел на Бобби.
Тесс неприятно поразило и то, каким тоном заговорила с ней Сьюзи, и то, что Гэри с первого взгляда распознал в Бобби голубого.
– Конечно, нет, – согласилась она. – Но он мой друг. Хорошо, я пойду к нему. Пока. До встречи.
– А ведь новой встречи с ними уже не будет, – сказал Бобби, когда она села за столик рядом с ним. – Надеюсь, ты это понимаешь? Я был свидетелем подобных сцен сто раз. Когда девушка начинает идти в гору, она вдруг обнаруживает, что те, кого она считала друзьями, относятся к ней враждебно. А приятель твой прав. Ты знаешь, я действительно гомик.
Он посмотрел ей прямо в глаза, как бы призывая не торопиться и не принимать поспешных решений.
– А я наивная дурочка, – вздохнула Тесс. – Подружки думают, что я теперь такая крутая, всего навидалась, всему научилась, а я даже и не заметила, что ты голубой. Ты, наверное, считаешь меня дурой.
– Да что ты! Ведь дело в том, что, когда мы спали с тобой, я еще и сам не знал, что по-настоящему голубой.
– Когда мы спали с тобой… – как эхо повторила Тесс. – Послушай, я не могла, то есть ты не мог меня случайно…
– Нет, все нормально. Мы же всегда использовали презервативы. Так что тебе не о чем беспокоиться. Заразить я тебя ничем не мог.
– А Джиджи? Ты с ней тоже пользовался презервативом? – Тесс вдруг живо вспомнила ту сцену, когда она застала их вместе.
Бобби как мог объяснил, в чем, собственно, у них было дело. Ему очень нравилась новая Тесс, уверенная, раскованная, но он заметил, что старые комплексы еще не изжиты окончательно, и потому старался не очень ранить ее. В конце он сказал:
– Я понимаю, что очень обидел тебя. Но все же, если позволишь, я хотел бы остаться твоим другом. Видишь ли, Тесс, кто-то должен присматривать за тобой, опекать, если хочешь. А я бы мог тебе помочь. Ты работаешь в жестоком мире, Тесс. Скоро ты резко взлетишь, а это требует новых сил. Грейс Браун и Энджи только вчера как раз говорили, что в последнее время твой характер изменился к лучшему, но впереди у тебя долгий путь. Позволь мне помогать тебе.
Тесс расплакалась. Она ничего не могла с собой поделать. Она уткнулась лицом в плечо Бобби, он ласково гладил ее по спине и утешал, как ребенка:
– Ну, будет, будет. Все образуется.
После миланского напряжения его участие и нежность принесли ей такое облегчение. Наконец она вытерла слезы и посмотрела ему в глаза:
– Видишь, как все в жизни странно: я люблю тебя, Бобби Фокс, но не так, как думала раньше. Я люблю тебя как близкого друга.
– В таком случае, ты окажешь своему близкому другу большую услугу, если поедешь в Париж в полной уверенности, что ты звезда, и все модельеры, которые тебя заказали, будут от тебя в восторге. Кстати, в Париже будем работать вместе. Я еду ассистентом. И не чьим-нибудь, а самого Вилли О'Нила.
– Чудесно. – Тесс усмехнулась.
– Пока, Гэри, – бросила она через плечо, когда проходила мимо столика школьных друзей. На девушек она не обратила ни малейшего внимания.
– Корова недоделанная, – прошипела ей вслед Сьюзи. – И чего выпендривается? Ну, что у нее есть такое, чего нет у нас?
– Да все, – сказал проходивший мимо столика Бобби. И, улыбнувшись, повторил: – Все.
«Да, у меня есть все», – сказала себе Тесс две недели спустя, глядя на себя в зеркало в своей новой парижской квартирке около авеню Опера. В Париже она имела неожиданно громкий успех. Ее пригласили на показы не только Соня Рикель и Клод Монтана, но и сам Валентино. Она просто не верила, что все это происходит с ней и на самом деле. Бобби тоже был в Париже, он жил в отеле, где остановился Вилли О'Нил, и сегодня собирался показать ей ночной Париж.
«Только надо уметь держать себя в руках», – внушала она сама себе. Она стянула через голову жилетку, тряхнула длинной гривой восхитительных рыжих волос и принялась изучать в зеркале свое обнаженное тело.
Из зазеркалья ее внимательно разглядывал Анри.
Я люблю приезжать в Париж. Странно, но именно здесь я чувствую себя наиболее защищенной от окружающего мира. Я никогда не останавливаюсь в гостиницах. У меня есть маленькая квартирка на рю де Клиши в девятом районе, у подножия Монмартра, недалеко от площади Пигаль. Это не самый фешенебельный район Парижа, но довольно чистый, спокойный, с приятными старинными домами, и отсюда можно дойти пешком до Оперы или до Дворца согласия, парка Тюильри, Лувра.
Домик мой типичный парижский: двойные ворота ведут с улицы во внутренний дворик, а оттуда – лестницы на верхние этажи. В моей квартире четыре комнаты, и расположены они, как говорят в Америке, «вагоном», то есть анфиладой, одна за другой. Все стены до половины высоты выкрашены в белый цвет, в каждой комнате мраморный камин, а над ним – высокое зеркало в раме; на стенах – чудесные деревянные панели. Под окнами маленькие балкончики с навесами, а внизу в этом же доме – кафе, где по утрам я частенько завтракаю или пью шоколад.
На показы я не ходила, за мной присылали машину. Я спускалась к машине – не хотела, чтобы шофер поднимался за мной и видел Рори, который тоже приехал в Париж. Пока я работала на лондонских показах, Рори ездил в Уилтшир, пожить у моих родителей, чтобы они поближе познакомились с будущим зятем. Там он зашел к Гарри рассказать о своем визите в «Цецилию». Меня насторожила реакция брата. По словам Рори, брат очень испугался, когда услышал про «Цецилию», сразу замкнулся в себе и сказал, что будет говорить только со мной. Телефона в гончарной мастерской, конечно же, не было, так что пришлось отложить этот разговор до свадьбы.
Мы договорились, что Гарри появится на венчании в «Тривейне», чтобы родители наконец узнали, что он жив и здоров.
Большинство коллекций в Париже теперь демонстрируют в специальном комплексе «Карусель де Лувр». Это огромная двухсотпятидесятиметровая подземная галерея под Лувром, строительство которой обошлось в сорок миллионов фунтов. Прошли те времена, когда редакторы журналов мод продирались под дождем через толпу промокших зевак к набухшим влагой парусиновым шатрам. По странному совпадению, именно тогда, когда в Нью-Йорке пошла мода на демонстрации в шатрах, в Париже все солидные показы опустились под землю, в суперсовременные салоны. Это, конечно, существенно упрощает жизнь, но меня часто настигают грустные ностальгические воспоминания о тех давних временах, когда меня еще не возили на показы в лимузине, и мы, модели, тряслись в тесном микроавтобусе, переезжая с одного шоу на другое.
