Сознание у Ксюши было каким-то затуманенным, но угроза Андрея до неё всё же дошла. И она в эту угрозу поверила. Теперь, после того, что он сделал, ему действительно было нечего терять.
— Зачем? — выдохнула Ксюша, замерев под ним. Не выдержала — дёрнулась, когда Андрей провёл ладонью по её груди. Резко затошнило. — Я не понимаю, зачем тебе это.
— Всё просто, детка.
Кошмар. Почему «девочка» Игоря ей нравилась, а «детка» Андрея спровоцировала рвотный позыв? Ксюша сглотнула, как ей показалось, собственный желудок, и с трудом удержала внимание на том, что говорила эта мразь.
— Я снял классное видео про то, как мы с тобой сейчас трахались. Хочешь, покажу бате?
Ксюша заледенела.
— Ты свихнулся?!
— Нет, — хмыкнул Андрей. — Ты можешь выбрать, детка. Либо я показываю это интересное видео про нас с тобой, либо… ты пишешь отцу не менее интересную записочку.
— Какую ещё записочку?!
— Что ты его использовала, чтобы отомстить мне, а теперь он тебе надоел и ты его бросаешь. И общаться с ним ты больше не будешь. А если нарушишь слово… это видео увидит не только батя, но и весь интернет.
Андрей торжествующе улыбался, пока Ксюша шокированно смотрела на его довольное лицо.
— Ты не ответил, — наконец выдавила она из себя, — зачем тебе это?
— Ах, да. Забыл, — он усмехнулся. — Есть ещё одно условие. Ты уедешь со мной в Питер и будешь моей любовницей до тех пор, пока не надоешь мне.
Ксюша не выдержала и рассмеялась. Весело было настолько, что она даже начала икать.
— Ну ты и прид-дурок…
— Не нарывайся, детка. Слова про задницу всё ещё в силе.
— Да пош-шёл ты… — хихикнула она, изо всех сил отталкивая Андрея. Он уже расслабился и выпустил её из захвата, поэтому у неё это получилось. Ксюша вскочила с постели и, покачнувшись от внезапного головокружения, процедила: — Я не буду писать никаких записочек. И в Питер с тобой не поеду. Дерьмо ты вонючее! Показывай это видео кому хочешь, хоть президенту. Мне плевать!
Андрей встал с кровати и шагнул к ней, пытаясь схватить за руки. И на Ксюшу вдруг накатило…
Ненависть. Обжигающая, выжигающая все мысли и чувства, абсолютная и бесконечная.
Она бы его убила, если бы было, чем. А так только, захрипев, бросилась вперёд, впиваясь ногтями в кожу на лице. Всеми ногтями…
Андрей завопил и оттолкнул Ксюшу от себя. Она упала на пол в кучу собственной одежды и, внезапно осознав, что не одета, начала её натягивать, пока Андрей, матерясь, вытирал с лица новую кровь.
Мощно она его расцарапала…
— Сучка… — он опять попытался подойти, но Ксюша агрессивно огрызнулась:
— Только посмей приблизиться! Я тебе яйца оторву!
Андрей застыл, а она уже натягивала на себя футболку. Лифчик засунула в карман — не до него было.
Никогда в жизни Ксюша так быстро не одевалась.
— Подумай ещё, когда в себя придёшь. Ты сейчас под экстази, соображаешь плохо. Если батя посмотрит это видео, он тебя потом по стенке размажет, Ксюшка. А так только меня денег лишит, ну и, может, в морду даст пару раз. Зачем тебе проблемы?
Из этого монолога она уловила только одно слово. Его же и переспросила:
— Экстази?
— Угу.
Андрей молчал, но Ксюша всё поняла и так.
— Придурок. Знаешь… я никогда не верила в ад. Но теперь я надеюсь, что он существует, и ты будешь в нём гореть.
Она развернулась и вышла из комнаты на дрожащих ногах. В голове было пусто и гулко, лишь пульс стучал в висках.
Подумать ещё… О чём? Везде тупики. Но самое главное, чего Ксюша не хотела делать — врать Игорю, строча эту глупую записку, как предложил Андрей.
Пусть он лучше всё увидит… и возненавидит её за случившееся. В любом случае — вряд ли он будет ненавидеть Ксюшу сильнее, чем она сейчас ненавидела саму себя.
50
***
Тьфу ты. Зла не хватает.
Андрей предполагал такой сценарий развития событий, но всё же надеялся на Ксюшкино благоразумие. Наверное, зря. В конце концов, экстази она с этим мороженым выжрала прилично. Может, всё-таки передумает до пятницы? Глупая сучка. Но до чего же классная. Понятно, почему бате настолько крышу снесло.
Ладно, хватит рассуждать. Надо одеваться, смотреть, что с лицом, снимать камеры и идти доставать Настю из её комнаты. Андрей просил сестру не выходить, пока он будет «разговаривать» с Ксюшкой, и она послушно сидела у себя. Молодчина. Впрочем, у неё была неплохая мотивация в виде обещанных Андреем двадцати тысяч рублей. Желание иметь собственные деньги на карманные расходы перевесило Настино фамильное любопытство. И Андрей её понимал. Ему самому в этом возрасте не нравилось просить деньги у отчима или бати. Зато теперь было пофиг. Деньги — они и есть деньги, и какая разница, чьи?
Зеркало в ванной отразило нехило так исцарапанную морду. Словно дикая кошка на него набросилась… Кошка Ксюшка. Да уж.
Нет, он её всё же уговорит. Смонтирует хорошенькое видео, покажет его, Ксюшка впечатлится и согласится на вариант с запиской.
Надо только подождать… часов двенадцать как минимум. Пусть отойдёт, включит мозги и тогда сама поймёт — лучше так, чем если батя узнает, что она трахалась с Андреем.
Тогда она по крайней мере точно останется жива.
***
Ксюша не помнила, как доехала до дома. Но заходить не стала — незачем тревожить Инну Васильевну. Уселась во дворе, забравшись на одну из скамеек с ногами — так и сидела, почти не двигаясь и ни о чём не думая.
Чем больше проходило времени, тем сильнее на Ксюшу накатывала слабость. Из головы словно мозги вынули, заменив их каким-то желе. А ещё ей было дико жарко, хотя на улице жарко совсем не было, и Ксюша чувствовала, что сильно потеет — пот стекал по лбу и спине, чертя на коже мокрые и солёные дорожки.
Словно её тело оплакивало то, что с ней произошло.
Но противнее всего было между ног. От мыслей о том, что там недавно побывал член Андрея, у Ксюши внутри всё саднило. И тошнило сильно.
Она просидела так — на скамейке, сжавшись почти в позу эмбриона — до самой темноты. И когда на небе начали проявляться первые звёзды, а в воздухе запахло осенью, приняла окончательное решение.
Наверное, ей действительно здесь не место. Странно, что она раньше этого не понимала. Этот город отталкивал её с самого начала.
А там, в Чебоксарах, остались мама и папа. И от острого желания увидеть их — их обоих — Ксюша чуть не расплакалась.
Она могла увидеть только кресты на могилах. И поговорить только с ними. Но… пусть так. Может, ей станет легче? Хотя бы немного.
***
— А где Ксюшка? — спросила Настя с удивлением, когда Андрей постучался к ней в комнату, чтобы попрощаться. — И почему ты такой… расцарапанный? Не получилось у тебя ничего, да?
— Пока да, — он усмехнулся, кивая, — но, как говорится, ещё не вечер. Ты, Настёна, не волнуйся, не будет у тебя мачехи.
— Да я… — Она запнулась, но всё же продолжила: — Не так чтобы уж очень сильно не хочу теперь… Ксюшка хорошая. И папа такой счастливый… А мама знаешь, что говорила перед смертью? Что я не должна сердиться, если у папы появится другая женщина. Мужчине нужна женщина, почти как ребёнку мама.
— Интересное сравнение, — сказал Андрей насмешливо. — Ребёнок — это, значит, батя. А Ксюшка — мама. Забавно, забавно.
— Ты иногда бываешь очень противным, — поморщилась Настя. — И вредным.
— Ты тоже, сестрёнка. Поверь мне, ты тоже.
Вернувшись к себе, Андрей сразу занялся видео. Он вытащил все камеры из батиной квартиры, чтобы ни следа преступления не осталось, и теперь просматривал отснятое. Часть видеоряда нужно было вырезать, оставить только самые откровенные сцены. Сцены, в которых Ксюшка так явно наслаждалась процессом, закатывая глаза и постанывая, что Андрей возбуждался просто моментально.
