касаюсь зарубцевавшейся кожи кончиками пальцев. Мышцы под ними твердеют, сокращаются.
— Не больно?
— Ерунда, — усмехается Мирон. — У тебя ничего не болит?
— У меня болит все! Это ты виноват, — шутливо луплю его по плечу.
— Пощады не жди! — Обнимает меня за талию и приподнимает над полом.
Прижимаемся губами, чмокаемся несколько раз.
— Голодный?
— Ага. Голоден, пиздец.
— Я не про секс! — пищу возмущенно, потому что руки Гейдена уже пробрались под мою домашнюю футболку.
— Поесть тоже можно, а потом снова в койку.
— Ты когда назад? — спрашиваю как бы между делом. — Натрахаться впрок хочешь?
Стараюсь звучать беззаботно, не смотря на то что внутри от ожидания ответа все сжимается.
— Зачем мне назад? — Мирон кусает мою нижнюю губу и тянет на себя. — Ты же здесь.
Четыре года спустя
Аппетитная задница в кружевных стрингах призывно торчит среди вороха белоснежных одеял. Мой взгляд то и дело отрывается от монтажа видеоролика для одной из азиатских компаний партнеров и зависает на голых загорелых ногах Лины.
Столько лет вместе, а стоит на нее так же как в первые секунды знакомство. Сразу колом.
Ангелина в отрубе уже почти двенадцать часов. Перелет выдался тяжелым, пересадка в аэропорту Дубае у нас была глубокой ночью и мы ни черта не выспались. Еще и поругались на нервяках. По прилету НеАнгел замоталась в два одеяла, чтобы не смог до нее добраться и откатилась на самый край кровати кинг-сайз. Но как это бывает всегда, во сне успела подползти ко мне почти вплотную.
Мы на Мальдивах. Завтра у Ангелины день рождение. Она еще не в курсе что сюрпризом сюда слетится вся наша семья. Мама с мужем, Марк с Евой, Борис с женой и дочерями. Я бы конечно предпочел, чтобы мы все эти десять дней трахались не вылезая из бунгало, но для Лины важны близкие рядом.
Она слишком долго была одна.
Это наша небольшая традиция вот уже три года мы справляем этот праздник здесь, на небольшом райском острове посреди Индийского океана.
Она никогда не видела моря, мне хотелось показать ей весь мир.
Странная штука жизнь, вот ты живешь свой отведенный тебе временем отрезок, никого не трогаешь, трахаешься в свое удовольствие, познавая все прелести молодости, а потом на полной скорости разбиваешься о другого человека. Незнакомого. Чужого. Не похожего на тебя. Не подходящего по множеству параметров. И наступает тотальный пиздец. Все планы, все привычные устои и приоритеты летят к чертям, потому впредь тебя заботит не только собственный комфорт. Теперь ты полностью принадлежишь другой и готов разделить с ней всю жизнь. До самой старости.
Так и вышло у нас с Ангелиной. Я просто встретил ее…и все остальные померкли на ее фоне. Отошли на второй план.
Если бы она тогда не приехала в клуб, я бы все равно сорвался к ней через пару дней в Москву. Не смог бы без нее. Сдох бы. Она давно часть меня.
В номере не смотря на позднее, царит полумрак. Солнечные лучи не могут пробиться через плотно задернутые шторы. Кондиционер приятно холодит кожу. На террасе уже накрыли завтрак.
Отложив ноутбук в сторону, наклоняюсь над Линой, пытаясь отыскаеть ее лицо среди одел. Закуталась, так что торчит один кончик носа, и правая рука, на которой она обычно спит. Ну и упругая задница, но это с другой сторону.
Поглаживая бархатную кожу полушарий с удовольствием замечаю, как она под моей ладонью покрывается мурашками.
— Сколько времени? — бормочет сонно, не разлепляя глаз.
— Почти двенадцать.
— Капец…ты спал вообще?
— Работа, — тыкаюсь носом в ее губы.
— Мы отпуске, трудоголик.
— Кто бы говорил.
Мне пришлось принудительно поставить ее телефон в режим сна, чтобы он перестал вспыхивать приходящими на электронную почту рабочими письмами. Собственно из-за этого мы и посрались в Дубаи.
После универа Ангелина устроилась в одну фирму по разработке компьютерных игр. Сначала просто стажером. Была она им не долго. Моя девочка умеет выгрызать себе место под солнцем. Уже полгода она возглавляет один из блоков разработки и параллельно учится на графика. Этот локомотив не остановить. Горжусь ей до усрачки.
— А завтрак? — приоткрывает один глаз.
— Ждет тебя на террасе.
— Отлично, — выбирается из одеял и садится. — Хочу поплавать. Пойдешь со мной?
— Может быть позже. Сделаю видос и приду.
Откидываясь на подушки и подперев лицо ладонью, наблюдая как моя любимая девочка, провокационно наклоняется над своим чемоданом в поиске купальника.
На ней кроме крошечных трусов ничего нет, но Ангелина быстро избавляется и от них. Давно меня не стесняется. Я знаю ее тело как свое. Оно и есть мое.
Скольжу взглядом по округлой груди с острыми стоячими сосками, по гладкому без единого волоска лобку, по впалому животу с идеально круглым пупком и чуть выпирающими нижними ребрами.
Член наливается тяжестью и нетерпеливо дергается. Хочу в нее.
— Поможешь завязать? — спрашивает Лина, смотря на меня через плечо.
Успела спрятать свою идеальную грудь под черными треугольниками купальника и теперь держит на спине две длинные завязки.
— Ага.
Подрываюсь на ноги и в несколько движений завязываю туго бантик. Откидываю ее длинные волосы на одно плечо и целую его.
— Возвращайся побыстрее. И смотри не потеряй кольцо.
— Какое кольцо? Я не ношу ко…— моргает опуская взгляд на свои руки, — лец…
Секунда. Две. Три.
Вскидывает на меня полный непонимания взгляд.
На ее правой руке, на безымянном пальчике красуется бриллиант в форме квадрата размером с хороший булыжник и стоимостью, как частный самолет.
— И умолять не пришлось…— усмехаюсь.
— Что это, Мирон? — хмурится.
— А ты как думаешь?
Ее глаза расширяются, из них начинают вытекать слезы.
— Эй, ты чего, плачешь? Не понравилось? Снимай давай.
Мотает головой и прижимает правую руку к груди.
Обхватываю ее скривившись по детски лицо ладонями и хаотично покрываю поцелуями. Она вцепляется в мои запястье пальцами, там где до сих пор висит одетый ей браслет, он порядком истрепался, но я не собираюсь его снимать.
Лина хнычет, жалобно так.
Пиздец. У меня сердце о ребра разбивается.
— НеАнгел, ну ты чего болото развела? Замуж за меня не пойдешь что ли? И так вместе живем уже херову тучу лет.
Блть. Я паникую, потому что вдруг понимаю, что хочу
