Ознакомительная версия.
Когда она увидела расширенные от ужаса глаза родителей при виде ее нового друга, то чуть не поссорилась с ними.
Но Мила вовремя отвела взгляд и пригласила всех за стол.
Жизнь Артура после отъезда Милы с Аней почти не изменилась. Все так же регулярно приходил Максим, помогая Артуру проделать утренние и вечерние процедуры. Ася заканчивала школу, времени на общение и разговоры с отцом у нее почти не оставалось. Она взяла на себя хлопоты Милы – убирала в доме, готовила. Правда, продукты им привозил водитель Игоря, он же отвозил ее в школу и с отцом в больницу. Игорь даже выписал специальную машину из Германии, приспособленную для инвалидов. Меньше всего времени у Аси оставалось на Игоря, вернее, на их с ним любовь, но оптимистический характер и жизнерадостность девушки не давали ей впасть в депрессию.
И все-таки иногда ею овладевали мучившие ее мысли.
«Почему отец знал, что она его дочь, и столько лет молчал? Он лгал, чтобы спасти семью. Но разве это спасение? Почему люди столько лгут в своей жизни?
Разум девушки отказывался объяснить ей это. С шестнадцати лет она жила на два дома: отец и любимый. Ей так иногда хотелось ничего не делать, жить, как ее подруги в школе. Они проводили выходные в праздничном безделье: спали до обеда, курили, ходили на дискотеки, выпивали в компаниях... Асе приходилось вставать в шесть утра, чтобы все успеть до школы. А в выходные дни она все равно просыпалась рано утром и уже не могла заснуть. Ею владела одна мечта – вылечить отца и помочь любимому. Она уже говорила с Игорем о лечении Артура в Америке. Они писали туда, звонили, но пока в экспериментальную группу пациентов он не попал. Страшно было видеть, каким беспомощным с каждым днем становится отец. Когда появлялся Максим, она уходила к себе в комнату и занималась. После отъезда Милы, по решению Артура, она заняла ее комнату. Иногда Максим оставался у них ночевать. В такие ночи Ася спала крепко, без снов и не просыпаясь.
А если Максим мог остаться на выходные, она «воровала» эти ночи для любимого, который всеми силами пытался скрасить ее тяжелые будни. Ася словно попадала в рай, едва переступала порог дома Игоря.
Букеты живых цветов стояли во всех углах с записочками: «Моему солнышку, моему котенку, моей красавице и моей умнице...»
И еще много шутливых и нежных слов.
Дом Игоря был единственным местом, где она чувствовала себя еще ребенком. Ей ничего не надо было здесь делать. Он ей просто не позволял: обеды были приготовлены кухаркой, завтрак он готовил сам. Все было хорошо, но... не было страсти, обжигающей остроты, тайны, все стало каким-то привычным и обыденным. Ася лгала себе, что так и должно быть. Ведь в семьях нормальных людей любовь быстро заменяется привычкой. И действительно, даже ласки Игоря через два года стали привычными: уже не бежали мурашки вдоль позвоночника, она больше не стеснялась Игоря и смело смотрела на его измученные ноги. Она думала, что это от усталости и постоянного страха. Ася очень боялась, что как-нибудь она вернется из школы, а отец лежит и не дышит. Она так ясно видела эту картину, вплоть до мельчайших подробностей, и тогда тело ее делалось ватным и пот струйками бежал по спине...
По природе Ася была темпераментной и страстной, такой же, как ее мать. Ей нужен был здоровый мужчина. Занимаясь любовью с Игорем, она все время думала о том, что ее неловкое прикосновение причинит ему боль. Она постоянно лгала себе, что потом будет иначе, будет ярче... У нее даже в мыслях не было, что когда-нибудь она встретит другого мужчину или изменит Игорю. Эти два года они жили, как муж и жена. Правда, жена все время ездила «в командировки».
Что касается Игоря, он по-прежнему безумно любил ее. Он вложил в это чувство всю нерастраченную любовь к погибшей жене и ребенку. Любое желание Аси, даже если она ничего не говорила, он тут же выполнял. Игорь только не мог заглянуть в ее мысли, которые не всегда были понятны ему. Зрелый мужчина, он не всегда мог понять потребности «женщины-ребенка». Он был чересчур взрослым для нее. Но Асе некогда было думать об этом, и это ее спасало. Она окончила школу и поступила в мединститут. Именно когда она стала студенткой, у нее произошел сбой отлаженного ритма жизни. Даже молодому организму нужен отдых. Вечерами Максим замечал, что она стала рано ложиться спать.
– Ты чего, Ась? Тебе же сейчас зубрить надо, а ты спишь?
Но даже он, уже почти профессиональный медик, не заметил ее апатии и подозрительной бледности. Он, как и все, был занят своей личной жизнью – собирался жениться. Это событие могло сильно осложнить бытовой уклад Артура и Аси, весь отлаженный ход их жизни. Они уже привыкли, что Максим, у которого были свои ключи, приходил, не пропуская ни дня, и четко исполнял свою работу. Когда он сообщил о своей предстоящей женитьбе Асе, у которой тоже примерно на это же время была запланирована свадьба с Игорем, она словно проснулась. Притупившиеся эмоции и чувства стали вырываться наружу, как закипевшая на сильном огне вода. Никто и никогда не контролировал ее поведение, не объяснял ей тонкостей отношений между мужчиной и женщиной, не рассказывал о своем опыте любви. Ее совсем не наставляли, не учили «науке жизни». В основном Мила лишь приказывала девочке, особо не вникая в ее внутренний мир:
– Пора за уроки... Убери... Вынеси мусор... Накрой на стол...
И теперь этот духовный, эмоциональный «авитаминоз» давал знать о себе.
Игорь же предоставлял Асе возможность быть принцессой. И Ася – девочка без детства – билась в своих внутренних противоречиях, как слепая бабочка, и поступала в основном как надо. Но вдруг ей расхотелось быть жертвой, расхотелось бежать по привычной, уже основательно протоптанной тропинке, которая вела в такое же монотонное и предсказуемое будущее.
Решение пришло неожиданно, и Ася не стала противиться ему.
Утром она пошла в деканат и оформила академический отпуск. Позвонила Игорю и попросила его о незапланированной встрече.
Встревоженный Игорь приехал в кафе, где они любили посидеть перед своими театральными походами. Он увидел Асю – впервые за последнее время – улыбающейся. Ее плечи были расслаблены, глаза блестели, тонкие пальцы держали горячую чашку зеленого чая... Она была какая-то другая.
– Привет, солнышко! Ты меня напугала! Почему не на учебе?
– Я взяла академический отпуск.
– Как это? Ты что, беременна? – одновременно удивился, встревожился и обрадовался Игорь.
– О чем ты! Такие вещи надо планировать!
Игорь с трудом подавил в себе разочарование. Он очень хотел, чтобы она забеременела. Подсознательно он считал, что ребенок навсегда привяжет к нему Асю.
Ознакомительная версия.
