— Честно, не горю желанием.
— Я хотела бы тебя со своими лучшими друзьями познакомить. — Смотрю максимально жалобно, и, победа!
— Поеду. Если считаешь что нужно.
18.4 А почему мне не сказал?
— Не столько нужно, сколько приятно представить всем моего парня! Да и про Степашку ты в курсе… я тебе уже все рассказала. Может, разберетесь уже, кто виноват?
— Касаемо Степана, дело серьезное. Не думаю, что подобное стоит решать в дружеской компании. Я с ним связался и пригласил на встречу. Завтра мы должны встретиться.
— А почему мне не сказал? — Удивляюсь.
— Собирался сказать после работы и кое о чем спросить.
— Макс, а почему ты Степашку не любишь? — Макс бросает на меня короткий взгляд. — Я же вижу.
— Раздражает. Ни о ком из вспомогательного офиса не знаю столько, как о твоем Степане. Как ты, вообще, с таким подружиться додумалась? Он занимался недопустимыми вещами на рабочем месте, а потом его женщины подавали жалобы, только не на него, а друг на друга, обвиняя в непристойном поведении на рабочем месте. Я всю эту грязь переадресовывал Стасу, но приятного мало. Стас каждый раз уверял, что Степан слишком ценный работник, чтобы наказывать его из-за той малости. Каждый раз обещал, что я слышу подобное в последний раз, но жалобы продолжали приходить с завидной регулярностью. Видимо, писать жалобы на мое имя, у ваших женщин вошло в моду. Я даже не предполагал, что их там столько работает.
— Я и подумать не могла. И что, прямо так все и писали? Степашка, конечно, не образец нравственности, но он зла никому не делает, да и не обижал никого. Не думаю, что все так было критично. Да и Модинка с плохим человеком жизнь бы не стала связывать. А у нее знаешь какая чуйка?
— Все или нет я не разбирался. Некоторые приходили анонимно. Больше всего жалоб было от Маргариты, полагаю, на ту самую Стаею.
— А-а-а… теперь понятно откуда ноги растут. Она и мне за Степашку мстила и других подбивала. Не нравилось ей, что мы обедаем вместе. Уволили Ритку-то, — довыступалась.
— Уволили? Думал, она, наконец, успокоилась.
— Ага, такая только на том свете успокоится. Я ж столько желчи ни в одном человеке не видала. У нас с ней конфликт вышел и ее выперли. Как ее уволили, сразу народ в коллективе подобрел. Даже наша бухгалтерша смягчилась, а то все волком смотрела.
Я задумалась, вспоминая, что и правда после увольнения Ритки не только мне дышать легче стало, а потом меня понесло размышлять над колоссальной разницей в коллективах двух офисов одной и той же компании: У парней смех и шутки, а остальное время усердная работа, а у Стаса работается легко, но шуток и смеха я практически не слышала, разве что над кем-то. Нет, народ, конечно, сопереживающий. Вон, сколько тогда меня провожать вышло, но они какие-то не такие. Несчастными таких людей не назовешь, но и особо счастливыми тоже, а вот в офисе у Макса, иначе. Ребят вполне можно назвать счастливыми. Я ж первое время все поражалось, как горят их глаза, а их подтрунивания друг над другом всегда добрые, будто в семье! Может дело в Максе? А он об этом даже не подозревает?
Трезвонит мой телефон.
— Привет, подруга! — Отвечаю Светочке.
— Привет! Ты почему еще не у Степана? — Возмущается она.
— Так, это… я еще в офис заскочить планирую. Вещи забрать, да документы кое-какие отсортировать надо. Я ж как уходила, так и побросала дела на середине, наверное, так и лежат.
— Планирует она. А мы должны тебя ждать? Завтра в свой офис съездишь. Живо к нам, или мы все на тебя обидимся! Моди, подтверди?! Вот, даже Модинка тебе предсказывает, что в офис завтра нужно идти. Короче, дуй сюда! — Сбрасывает подруга звонок, не давая возможности ответить.
— Макс, прости. Разворачивайся. Едем вот по этому адресу. Показываю адрес на телефоне.
— Далеко. Почему не в офис?
— Ребята уже все собрались, только меня ждут. А Света, так, вообще, обидится, если я запоздаю.
— А ничего, что мы почти доехали.
— Ничего… я не торопясь собраться хочу. Если ты не против, завтра заедем.
— Как хочешь. — Макс включил поворотник и начал перестраиваться в крайнюю правую полосу для разворота.
Развернув машину, Макс паркуется у обочины и вбивает новый адрес Степана в навигаторе.
18.5 Ты уверена, что мне стоит идти?
— Ты уверена, что мне стоит идти? — После некоторого молчания, так до сих пор не тронувшись с места, уточняет Макс. — Возможно, он и остановился, чтобы об этом подумать.
— Ты же сам хотел услышать, что парни на Новенького нашли.
— Хотел и сейчас хочу. С тем же успехом я могу поговорить со Степаном завтра.
— Макс, в чем дело?
— Не переношу большие компании. Люди слишком шумные.
— У нас небольшая и довольно спокойная дружеская компания. Тем более почти всех, кроме девочек, ты знаешь.
— Там будут девушки?
— А тебе меня мало? — Шучу, но встречаюсь взглядом Макса и становится не смешно.
— Тебя, достаточно.
— Будут только Светочка и Модинка. — Успокаиваю Макса. — Так ты женщин не любишь или боишься? — Срывается с языка.
— Если быть точным я не переношу людей, а женщин тем более. Ты об этом давно знаешь. Я секрета не делал.
— Уууу, как все запущено. А как же я? — Ау? Мозг, я тоже девушка!
— Ты другая. Я с первого взгляда понял.
— Еще скажи, что влюбился с первого взгляда! — Подшучиваю, чтобы не показывать, что его слова меня насторожили. Как-то не воспринимала я раньше всерьез его подобные высказывания. Ну нет в главном офисе женщин, так, по сути, они и не нужны.
— Так и есть. — Огорошивает Макс ответом. — Ты была такая милая со своими сковородками еще и этот съехавший платок.
Слово «милая» из уст Макса прозвучало так… мило, что настороженность сняло как рукой! Сижу в умилении от того, как он произносит эти слова, с присущей ему Максим. альной ответственностью! А говорят, что это я прямолинейная. Не удерживаюсь, тянусь чмокнуть эту прелесть в щечку, но из-за не вовремя остановившего меня ремня безопасности дергаюсь и попадаю в уголок губ. Злюсь на ремень и отстегиваюсь, Макс поступает также, но в отличие от меня спокойно, не мельтешит, при этом не разрывает зрительного контакта. Так же спокойно, с грацией хищника, от которого добыча никуда не денется, он наклоняется ко мне через ручник, одной рукой притягивая поближе к себе и целует!
Он такой… одновременно властный и нежный, совершенно не дающий шанса образумиться. Не знаю сколько времени я тону в этих, сладких и в то же время томительных ощущениях, но промелькнувший в окне мужчина, заставляет меня вздрогнуть и прийти в чувство. Макс не видит мужчину, но замечает, как я вздрогнула и чуть отстраняется, обеспокоенно, глядя мне в глаза.
— Я что-то не так сделал? — Спрашивает Макс с тревогой в голосе.
— Все так. Прохожий напугал.
После моих слов напряжение из взгляда Макса исчезло, а у меня эта ситуация вызвала улыбку.
— Надо же, а я столько времени мучилась, думая, что для такого умного мужчины я слишком простая и глупая. Ну и вкусы у вас молодой человек! — Подшучиваю, пытаясь отстраниться и, наконец, отдышаться, но меня, похоже никто не отпускал.
— Кто бы говорил. — Губы Макса слишком близко, на них мелькает мимолетная ухмылка. Я ожидаю сладкого поцелуя, даже чуть прикрываю глаза, но вопреки ожиданиям Макс немного отстраняется, будто желая внимательно изучить мое лицо. Кожей чувствую неторопливое, но жадное скольжение взгляда по моему лицу. Даже так я откликаюсь на него. Он замирает, лишь когда его взгляд встречается с моим, и в этот момент я понимаю, что Макс хочет сказать что-то важное. — Даже не представляешь, насколько ты особенная. Ты отличалась с первой минуты знакомства. Тебя заботят те вещи, на которые другие люди не обращают внимания. Ты первая и до сих пор единственная женщина, которая вызвала симпатию в моих глазах.
— Вот и хорошо! — Обрадовалась я. А то чуть не испугал. Виду-то напустил!
