меня извиняющийся взгляд. — Хорошо…
Я покачал головой.
Нет.
Она заварила эту кашу, и не собиралась оставлять меня убирать ее без нее.
— Хорошо, тогда я вернусь, и проверю ее утром...
Я пробормотал:
— Не уходи.
— Джулиан? Вы идете? — спросила миссис Келлер, явно раздраженная.
Я зажмурил глаза, собрался с духом и повернулся назад, чтобы продолжить нести спящую Джо в ее детскую спальню.
Завернув за угол в комнату Джо, я увидел, что миссис Келлер достает пижаму для Джо. Я подошел к ее кровати, чтобы уложить ее. Она зашевелилась, когда я положил ее на подушки, но продолжила спать.
— Как удачно, что у моей дочери были Вы, чтобы помочь донести ее до дома, — сказала миссис Келлер тоном, который говорил прямо противоположное.
— Я нашел ее, когда она уже была пьяна с Лили, но да, я рад, что оказался там.
Она хмыкнула и покачала головой.
— Это нормальное поведение для нее в Нью-Йорке? Она никогда так себя не вела, когда жила здесь.
Я скрестил руки.
— Она ни разу не была так пьяна со мной.
Ее брови поднялись.
— О, и часто она с Вами?
— Почти каждый день.
Она посмотрела на меня, и я понял, что она хочет, чтобы я рассказал подробнее.
— Мы работаем вместе. Я нанял Джозефину, когда она только переехала в Нью-Йорк.
Она снова хмыкнула и бросила пижаму Джо на угол кровати.
— Тогда почему Вы в Техасе? Вы регулярно следите за своими сотрудниками, когда они путешествуют по стране?
— Кэрри, там все в порядке? — раздался хрипловатый голос из глубины дома.
Черт. Неужели мне придется объясняться еще и с отцом Джо? Лили будет мне многим обязана.
— Да. Возвращайся в постель, Рик.
Она посмотрела на меня и скрестила руки.
— Почему бы Вам не дать мне знать, что на самом деле происходит между вами двумя? Вы весь в рвоте моей дочери, так что либо она уволена, либо Вы влюблены. Что именно?
Я должен был отдать ей должное. Мне доводилось встречаться с самыми крутыми парнями в бизнесе, и я никогда не потел так сильно, как в тот момент. Я украдкой взглянул на Джо и увидел, как плавно поднимается и опускается ее грудь. Она выглядела просто ангелом во сне, совершенно не понимая, какой хаос устроила.
— Я влюблен в нее, — сказал я.
Наступила долгая пауза, пока мы с ее мамой стояли и обдумывали мое заявление. Я еще никому не признавался в своих чувствах вслух, даже Дину. Внезапно у моей любви появились корни. Обратного пути не было.
Когда я взглянул на ее маму, она смотрела на меня с задумчивой улыбкой.
— Хорошо, я возьму для тебя новую рубашку, а потом ты поможешь мне привести ее в порядок. Думаю, пришло время тебе испытать все радости любви к моей дочери: хорошие, плохие и уродливые.
Джозефина
Я постучала в дверь комнаты двести восемь и вдохнула аромат кофе и пончиков. По любым меркам это была выигрышная комбинация, но для того, чтобы заслужить прощение Джулиана, потребуется гораздо больше, чем завтрак из «Сладкой хижины Сьюзи». Как только я очнулась от дремоты, вызванной пивом, моя мать изложила мне версию ночных происшествий в кратком изложении. Я пыталась не обращать внимания на кувалду, бьющуюся о мой мозг, пока она говорила, но как только она сообщила новость о том, через что я заставила пройти Джулиана, я поняла, что должна загладить свою вину перед ним, пока не стало слишком поздно, даже если я не могла идти прямо.
Приняв две таблетки обезболивающего, две чашки кофе и два стакана воды, а затем, наконец, снова почувствовала себя получеловеком. После душа и макияжа я чувствовала себя почти как новенькая.
Снова постучав в дверь мотеля, я услышала, как кто-то зашевелился в комнате. Через несколько секунд дверь открылась, и я увидела Джулиана: без рубашки, взъерошенного и щурящегося, чтобы уберечься от резкого солнечного света.
Я улыбнулась, и взяла в каждую руку по припасу.
— Я пришла с подарками, — сказала я, опрокидывая пакет с пончиками влево и вправо, чтобы аромат донесся до него.
Кто может отказаться от пончиков? Серьезно.
Он провел рукой по волосам, пробормотал что-то вроде приветствия, а затем открыл передо мной дверь.
Я вошла в его номер в мотеле, и огляделась. Кровать была в беспорядке, покрывала отброшены в сторону, подушки разбросаны в случайных направлениях. Он, должно быть, принимал душ накануне вечером, потому что я чувствовала запах его тела поверх обычной вони мотеля.
— Беспокойный сон? — спросила я, приподняв бровь.
Он бросил на меня взгляд, а затем взял кофе из моих рук.
— Ладно, вот.
Я бросила пакет с пончиками на подставку для телевизора и достала шоколадный пончик и салфетку. Он сидел на краю своей кровати, наблюдая за мной, когда я повернулась, и протянула ему пончик.
— Ты просто сиди здесь, пей свой кофе и ешь свой пончик, пока я говорю. Хорошо?
Уголок его рта приподнялся в полуулыбке, когда он посмотрел вниз на кофе. Я определенно завоевывала его, но он не собирался облегчать мне задачу.
— Хорошо, во-первых, — сказала я, выпрямляя спину и готовясь к речи, которую репетировала в отцовском грузовике по дороге сюда. — Мне очень жаль, что меня вырвало на тебя прошлой ночью.
Я окинула взглядом его голую грудь. Она была загорелой, широкой, подтянутой и без остатков рвоты. Тем не менее, это воспоминание будет преследовать меня до конца жизни.
— Признаюсь, это был не самый лучший момент в моей жизни.
Он кивнул и замолчал, явно предоставляя мне сцену.
— Ладно, мне также очень жаль, что тебе пришлось отвезти меня обратно в родительский дом после того, как Лили бросила тебя. Это достаточно сложно —
