его объятия.
Скучаю. Мало. Так мало мне его!..
Во мне что-то кардинально изменилось. И железа, ответственная за выработку и контроль моих эмоций, дала сбой. Теперь нежность, страсть и желание обниматься производятся во мне в громадных количествах.
Иногда мне страшно, что Ян не сможет принять то, что я вываливаю на него. Он сухой, малоэмоциональный и очень сдержанный. Однако на проявления моих чувств всегда реагирует одинаково - глубоким проникновенным взглядом и крепкими объятиями.
- Устала?..
- Почти нет... - шепчу, обвивая руками его шею, - немного.
От него пахнет табаком, немного алкоголем и голодом. Легко прихватив его губы, я открываю рот и впускаю его язык.
Под кожей растекается будоражащее тепло. Вся моя сущность тянется к нему.
Продолжая отвечать на его поцелуй, расстегиваю пуговицы рубашки и, отстранившись, по привычке смотрю на заживающий шрам от операции.
Ян не позволяет мне отвлекаться. Подталкивая в сторону кровати, на ходу стягивает с меня трикотажное платье и опускает лямки лифчика вниз.
Грудь, напряженная и чувствительная, тут же покрывается мурашками, соски превращаются в твердые наэлектризованные пучки нервов.
- Ян... - стону, когда он накрывает полушария ладонями.
Сводит их вместе, подушечками больших пальцев перекатывая соски. Мое тело простреливает удовольствием.
А затем, быстро расстегнув ремень и молнию брюк, усаживается на кровать и, потянув меня за руку, устраивает на своих коленях лицом к себе.
Моего мужа не назовешь мастером прелюдий, поэтому, освободив эрекцию и отодвинув полоску моего белья, он сразу насаживает меня до упора.
- Нормально?
Горячий подрагивающий член во мне, максимальное растяжение и упругое скольжение.
О, дааа... Мне идеально!..
Раскачиваясь на нем, подставляю грудь жадным рукам и ласкаю его губы языком.
- Мне хорошо... очень...
- Ребенок?..
- Все хорошо, правда...
Опустив руки вниз, на мои бедра, Ян немного усиливает напор, опуская меня на себя резче и глубже. Но при этом контролирует себя, не переставая смотреть в мое лицо.
Я обожаю это взгляд. Тяжелый, властный, пробуждающий самые древние инстинкты - уступить, покориться сильному самцу. Для меня он как самая порочная, изощренная ласка, становится последним спусковым крючком.
Видя, что на я финишной прямой, Ян впивается пальцами в мой затылок, второй рукой, оказывая давление на поясницу в районе копчика, ритмично толкает на себя.
Я держусь за его плечи. Чувствуя, первые предоргазменные судороги, выгибаю спину и с мощной вспышкой превращаюсь в невесомый туман.
В себя прихожу, когда муж обнимает меня. Прижимает в себе, не оставляя между нами ни миллиметра свободного пространства.
- Я люблю тебя... Сильно... - не знаю, то ли вслух, то ли мысленно, но Ян понимает - обнимает крепче. - Скажи, что любишь...
- Это не любовь, Лена... Ты моя жизненная необходимость - воздух и вода. Мне без тебя не жить.
Эпилог
Вооружившись секатором с длинными ручками, встаю на колени перед кустом парковой розы и пытаюсь дотянуться до надломанной Шериком ветки.
Сам же он, прыгая вокруг меня, так и норовит облизать лицо.
- Шер! - говорю строго. - Шерхан, нельзя!..
Нужно было прежде закрыть его в вольере, а затем заняться розами. Отодвинув его рукой, склоняюсь еще ниже и, подавшись вперед, все же отрезаю злополучную ветку.
- Лена! Твою мать, ты что творишь?! - раздается позади гневный голос Дарьи. - Куда ты лезешь?!
Бросив инвентарь в траву, опираюсь обеими ладонями в землю и дышу. В последние дни каждое, даже самое простое движение, дается с огромным трудом.
- Давай руку. - говорит она и обхватив мое запястье, помогает подняться.
Кое-как встаю с колен и отряхиваю одежду от сухих травинок. Дыхания не хватает так, словно я пробежала стометровку на время.
- Фух... нормально...
- Ну, куда ты с таким животом?! Чего тебе спокойно не сидится?
Поднимает секатор и берет меня за локоть.
Срок родов вышел два дня назад, и все замерли в ожидании. Ян, Дарья, Лидия, которая перебралась к нам, и даже, кажется, Адам.
Вчера от него пришло сообщение:
«Сколько можно ждать?»
Ох, по-моему, совсем недолго. В последнее время ходить стало совсем тяжело.
Идем по коротко стриженному газону и ступаем на широкую каменную дорожку. Очередной раз глубоко вдохнув, я делаю шаг и вдруг чувствую потоки теплой воды по ногам.
Остановившись, смотрю вниз.
- Что?..
- Даша... воды...
Глядя на то, как быстро мокреют мои трикотажные лосины для беременных, она заметно бледнеет.
- Господи... Это все, да?.. Ты рожаешь?
- Пока нет, но... уже скоро...
- Господи... - в панике крутит головой по сторонам. - Что делать?..
- Идем, надо Яну позвонить.
Дарья смотрит в мое лицо, потом на живот и растерянно кивает.
Пока она спускает вниз мои, собранные в роддом, вещи, я нахожу свой телефон на кухне и набираю мужу.
- Ян...
- Началось? - догадывается сразу.
- Да, воды отошли.
- Нервничаешь?
- Я нет. - смеюсь негромко. - Даша психует.
- Машины готовы, я сейчас парням позвоню и в роддом.
- А сам приедешь?
- Уже выезжаю.
Затем, поднявшись наверх, я спешно принимаю душ и надеваю чистую одежду. Дарья, несмотря на мои уговоры, тоже садится в машину. Говорит, не успокоится, если лично не передаст меня в руки мужа.
Уже на подъезде к больнице, я чувствую первые схватки. Пока терпимые, поэтому молчу, чтобы не испугать Дашу еще больше.
- Как ты? - вглядывается в мое лицо Ян, встречая в крытой парковке родильного дома.
- Все хорошо, схватки пока слабые.
На первый
