— Ты не съел тапиоку, — упрекнула Лайла, в душе обрадованная тем, что все остальное с тарелки бесследно улетучилось.
— Терпеть не могу тапиоку, и Пит прекрасно это знает. Таким образом он мстит мне.
— Ну и что ты с ним сделаешь? — усмехнулась она. — Изобьешь?
— Очень смешно. — Чтобы не заводиться, он закрыл глаза и откинулся на подушку. — Ладно, я поел. Давай отсюда.
— Как, уже? Не так сразу.
Его глаза распахнулись.
— Ты же обещала убраться, как только я поем.
— Ну, я просто забросила удочку. Ладно, не стоит так злиться. Самое интересное еще только-только начинается.
— Сильно сомневаюсь.
Она забрала поднос с коленей Адама и тут же распахнула дверь.
— Пит, мы готовы! — позвала она. Ее голос отозвался эхом.
— К чему это мы готовы? Послушай, я поел, по-моему, с меня хватит.
— Нет, не будем медлить, начнем прямо сейчас.
— Начнем что?
— Страстный роман.
Адам испуганно уставился на нее.
Она весело рассмеялась:
— Заманчиво, не правда ли? Вообще-то мы начнем нашу физиотерапию.
— Какого черта! От нее никакого толку. Так унижаться, да еще в твоем присутствии! Пит, убери отсюда это дерьмо. Что в этих коробках?
— Портативное физиотерапевтическое оборудование.
— Вынеси его вон.
— Скоро эта спальня превратится в спортзал. Передай мне эту отвертку, Пит.
— Пит, если ты дорожишь своей работой, если дрожишь за свою азиатскую задницу, ты не посмеешь ослушаться… Так, Пит, ты уволен, Пит, я не шучу, ты слышишь меня? — Затем Адам упрямо и спокойно произнес: — Я ни до чего не дотронусь. Я все сказал, эй, вы, оба! Напрасно стараетесь!
— Да заткнись же ты наконец! — завопила Лайла, поцарапав отверткой ладонь. — Смотри, что я из-за тебя наделала!
— Это мой дом, — нетерпящим возражений тоном изрек Адам, взяв себя в руки. — Я не нуждаюсь в ваших услугах, мисс Мэйсон. Мне они просто ни к чему. И ты тоже.
— Ничего не поделаешь, я уже тут.
— Ты уволена.
— Разве я не сообщила о том, что ты не вправе уволить меня? Нет? О, это одно из условий договора. Пит, подержи-ка эту трапецию, пока я закреплю ее на стене. Чуть выше. Вот так.
Адам кипел от ярости и негодования, пока они с Питом устанавливали трапецию и два блока за его кроватью.
— На сегодня все, — заключила Лайла, отступая назад, чтобы полюбоваться творением своих рук. — Остальное нам понадобится позже, так что пусть полежит внизу до лучших времен. Спасибо, Пит. — Она поцеловала его в лысеющую макушку. — На сегодня ты свободен.
— Не слишком ли много суеты, — хмыкнул Адам, когда за Питом закрылась дверь.
— Уйма людей отдали бы все за трапецию над кроватью!
Улыбка не тронула его лицо, наоборот, гнев вспыхнул в нем с новой силой. Лайла вздохнула.
— Итак, шутки в сторону. С помощью этой трапеции ты сможешь переносить вес своего тела и уменьшать давление в любой точке организма. При условии, что тебе не жаль вдруг расстаться со своими пролежнями. — Она задорно улыбнулась, но его лицо оставалось каменным. — В любое время, стоит лишь захотеть, ты сможешь поупражняться — покачать торс и руки — с помощью блоков. Так мы убьем сразу двух зайцев: во-первых, устав от физической нагрузки, ты забудешься здоровым сном. Во-вторых, у тебя наверняка разыграется аппетит. Как только наскучит заниматься с блоками, принесу тебе несколько гантелей.
— Ты и меня, видно, причисляешь к ним — тупым гантелям. Все это бесполезно. Я хочу только одного…
— Надуть губы, ныть, роптать, смотреть волком, погрязнуть в жалости к себе, потому что ты наконец нашел то, что не покупается.
— Да! — прошипел он. — А почему бы и нет! — Он сердито махнул рукой, указав на свои безжизненные ноги. — Посмотри на меня!
— Как раз это я и собиралась сделать, — заметила Лайла спокойно.
Не успел он и глазом моргнуть, как она уже сдернула простыню.
Адам прямо-таки задохнулся от неожиданности. Лайла на мгновение застыла как вкопанная, сумев, однако, скрыть свое волнение. На своем веку она повидала немало людей всех возрастов в разной физической форме, разного роста и пропорций. Но никогда ей не встречалось совершенное, достойное резца греческого ваятеля или кисти живописца тело. Давид Микеланджело — да и только! Но более мужественный и загорелый. Ей нестерпимо захотелось потрогать мягкие темные волосы на его коже.
Ясно, что он несколько дней голодал, — слегка выпирали ребра и провалился живот. Но до несчастного случая он много занимался спортом: развитые мышцы бедер и икр не позволили бы усомниться в этом. Он удовлетворил бы даже самую требовательную женщину, даже самую взыскательную поклонницу мужской красоты.
— Превосходно, — произнесла Лайла, изо всех сил стараясь изображать безразличие. — Теперь понятно, почему ты так расстроен: великолепные, послушные прежде мышцы сейчас тебе не подвластны.
Она накинула на его чресла белое спортивное полотенце.
— Давай приступим.
— К чему?
— К тому же, что пытались проделать трое предыдущих терапевтов, пока ты не выставил их вон. Я стану массажировать каждый сустав, выворачивая его в разные стороны настолько, насколько это возможно.
— Да, действительно, каждый из них таким образом напрасно терял время.
— На сей раз это мое время. И едва ли пустая трата, потому что мне за него хорошо заплатят. А тебе все равно деваться некуда, так не лучше ли лежать спокойно и не молоть языком попусту.
Последние слова Лайлы заглушили его краткие ругательства, в которые он вложил всю свою боль и беспомощность, несмотря на недвусмысленность этих скабрезностей.
Она неодобрительно посмотрела на него:
— Извини, но ты еще не в форме. Ты лишен потрясающего наслаждения. Впрочем, боюсь, что как только потенция восстановится, ты меня не захочешь. Ты считаешь, что уже ненавидишь меня, но то ли еще будет, когда мы перейдем к ПНП.
— Это что еще за дьявольщина?
— Психоневрологическая помощь.
Его глаза вспыхнули темным огнем.
— Звучит отвратительно.
— Ничего особенного. На сегодня достаточно и пассивных упражнений в кровати, но приготовься с завтрашнего утра начать упражняться стоя, и затем последует перевод на кушетку.
— Упражнения стоя?
— На наклонном столе. Тебе не впервой, я знаю, так что не надо немых сцен.
— Ненавижу эту чертову штуку.
— Веселого мало, согласна. Но это улучшает кровообращение, ты же не хочешь, чтобы твоя кровь застоялась. Кроме того, подобного рода упражнения способствуют нормализации мочеиспускания. Опять вернуться к катетерам?! Ведь при полной неподвижности вероятны любого рода инфекции, образование песка, камней и прочие заболевания, вроде этого.
