Я езжу по кругу, ожидая закрытия магазина, пока не темнеет. Не хочу, чтобы были свидетели. Я подъезжаю именно тогда, когда она выходит из магазина с невысокой рыжеволосой девушкой. Они обнимаются на прощание, а потом она смотрит на меня. Черты ее лица мягкие, и она не напугана незнакомцем на мотоцикле, одетом во все черное. Она даже не знает, кто я, и просто пытается быть дружелюбной.
Я вижу, что она снова заходит в магазин, но у меня нет плана игры. Она переворачивает табличку «Открыто» на «Закрыто». Если я собираюсь с ней поговорить, то нужно это сделать до того, как она закроет дверь. Оставив шлем на голове, я открываю дверь, колокольчики сообщают о моем присутствии.
— Мы закрываемся, — откуда-то из магазина доносится ее голос. Я не вижу ее саму, но чувствую ее в помещении.
Я снимаю шлем и стягиваю перчатки, кладя их на прилавок. Выходя из-за угла, она меня не видит.
— Сколько ему лет, Джоджо?
Мои руки взлетают ко рту в тщетной попытке удержать вырвавшийся вздох. Ваза, которую я держу в руках, разбивается об пол, вода обливает ботинки, носки и джинсы. Я обхожу разбитое стекло и сломанные цветы, чтобы лучше рассмотреть его. Я закрываю глаза, прежде чем снова посмотреть на мужчину, стоящего у моего прилавка.
Это он.
Я ощущаю его, чувствую, как он движется по моей коже, будто никогда и не уходил. Я открываю глаза, он смотрит на меня. Я напоминаю себе, что должна быть сильной. Здесь командую я.
— Что ты здесь делаешь? — едва пищу я. Мой голос охрип, будто я орала часами. Он не сильный и решительный. Это не тот властный голос, который я тысячу раз до сего момента вырабатывала перед зеркалом.
Лиам движется ко мне. Я отступаю назад и выставляю руку. Я не хочу, чтобы он приближался ко мне. Он удрученно засовывает руки в карманы и опускает взгляд. Я не хочу смотреть на него, но не могу удержаться. Прошло десять лет, и он так сильно изменился, хотя на меня смотрит точно так же.
— ДжоДжо.
— Не называй меня так, — выпаливаю я.
— Почему нет? Это же твое имя.
Я качаю головой, прикусывая изнутри щеку. Я знаю, почему он здесь, и хочу за это ненавидеть Мейсона. Мне хочется пинать, кричать и бить его за то, что он сделал со мной... с нами. Все было хорошо, а сейчас — нет.
Он ухмыляется и встряхивает головой, отступая назад и прислоняясь к прилавку. Я отрываю от него взгляд, когда он закусывает нижнюю губу, откашливаюсь и отхожу от разбитого стекла.
— Что ты здесь делаешь, Лиам?
Он пожимает плечами.
— Тебе есть, что рассказать мне?
Я качаю головой, поднося руку ко лбу, чтобы отогнать надвигающуюся головную боль. Этого не может сейчас произойти, не может.
— Нет, нам не о чем разговаривать. Ты ясно дал это понять в тот вечер в общежитии.
Лиам отходит от прилавка, останавливается рядом с несколькими растениями, растирая между пальцами их листья, прежде чем шагнуть ко мне. Мне некуда уйти. Я могла бы убежать, может, закричать и предупредить соседнее предприятие, но что будет от этого хорошего? Один взгляд на Лиама означает, что их замечательный сынок вернулся в город. Все будут так счастливы.
— Как его зовут, Джози? — прямо спрашивает он, подходя ко мне ближе.
— А тебе какое дело? — отстреливаюсь я. Его взгляд мечет кинжалы. Мне плевать, что он выдающийся музыкант. Он бросил меня. — Тебе пора уходить.
— Нет, — говорит он, качая головой. Он подходит ближе, а я делаю шаг назад. Больше я не могу двинуться, только упасть на витрину с цветами. Он поднимает руки. — Я просто хочу поговорить. Ты же не хочешь, чтобы я начал расспрашивать, ведь так?
Я отрицательно мотаю головой. Лиам, расспрашивающий людей по всему городу, — последнее, чего я хочу. Я не хочу, чтобы всплыло имя Ноа, и люди стали показывать на него пальцами, несмотря на то, что некоторые уже так и делают.
— Сколько ему лет, ДжоДжо? — спрашивает он тем же тоном, что говорил мне слова любви, когда мы ходили от класса к классу или когда он подвозил меня после свидания.
— В июне будет десять.
Лиам отступает назад и смотрит на меня. В его глазах я вижу боль, но мне все равно. Он бросил меня. Он оставил меня, чтобы я одна растила ребенка.
— Как его зовут? — Боль в его голосе звучит явно, но я не позволю ей добраться до меня. Я не могу. Мне нужно быть сильной.
— Ноа.
— Когда я могу с ним познакомиться?
Я смеюсь над его вопросом и пользуюсь возможностью отодвинуться от него. Он остается на месте. Я двигаюсь за прилавок и начинаю складывать свои вещи.
— Ты не можешь, в этом нет необходимости.
— Какого черта я не могу? У меня есть сын. Сын, которого ты скрывала от меня, и ты говоришь мне, что я не могу с ним познакомиться?
— А с чего ты взял, что он твой? — Я жалею об этих словах в тот же миг, как только они слетают с губ. На его лице отражается абсолютная боль, и я чувствую легкий восторг из-за того, что сделала ему больно.
— Хочешь сказать, что изменяла мне? Это правда, ДжоДжо? — Я не успеваю отреагировать, как он оказывается возле меня. Меня накрывает аромат его одеколона, заставляя сердце биться чаще. Все эти годы я задавалась вопросом, поменял ли он свой одеколон от Берберри, который я ему купила, но он до сих пор им пользуется, и мне приходится бороться с каждым возникающим желанием потянуться и дотронуться до него.
— Я люблю тебя, ДжоДжо, — шепчет он мне на ухо. Он движется с плавностью и желанием. Я знаю, что я у него первая, и никогда в этом не сомневалась. Я зарываюсь лицом в изгибе его шеи, он пахнет так хорошо, желанно и сексуально. Мое тело поет песню, и только он слышит эту мелодию.
Я гляжу в его глаза, наши лбы соприкасаются. Его губы приоткрываются, когда мои пальцы скользят по его телу, притягивая сильнее.
— Ты так прекрасна, — между словами он целует меня, показывая мне, насколько сильно меня любит.
— Я люблю тебя, Лиам.
— Ты навсегда моя.
— Почему ты покраснела, ДжоДжо?
— Пожалуйста, перестань меня так называть, — говорю я, чуть ли не умоляя. Он отходит и опирается на другую сторону прилавка.
— Прости, — говорит он. Лиам начинает дергать нижнюю губу, и мне хочется шлепнуть его по руке и сказать ему «хватит». — Так ты мне изменяла?
Я не могу ему ответить. Я не хочу ему отвечать. Даже если и так, то это не его дело, но он знает меня. Он знает, что я этого не делала, он просто ждет подтверждения.
