Натали Фокс - Особенный мужчина

— Послушайте, мне очень жаль Хелену, но я стараюсь быть реалистом и не поддаваться эмоциям. Я привык трезво оценивать обстоятельства. В данный момент меня больше заботит судьба компании и двух тысяч моих подчиненных.

— Не понимаю, какое это имеет отношение к вопросу о том, чем я зарабатываю на жизнь! — возмутилась Фрэн.

— Хелены не будет на конференции — вот какое, — ответил он таким тоном, словно Фрэн и сама должна была сообразить, что он имеет в виду. — Я спросил вас, где вы еще работаете, потому что если вы хоть немного знаете стенографию и умеете печатать на машинке, то могли бы мне помочь. Полагаю, вам не приходилось иметь дело с компьютером?

Кровь бросилась Фрэн в голову, все поплыло перед глазами.

— Вы хотите сказать… — сдавленно проговорила она, — вы предлагаете мне занять место Хелены?

— Ни в коем случае, это было бы величайшей глупостью с моей стороны, — огрызнулся Перри. — Хелену никто не может заменить, но…

— Вот это точно, черт побери! — взорвалась Фрэн. — Вы, должно быть, не в своем уме, мистер Перри! Я не стала бы вам помогать, даже если бы вы умирали от жажды в Сахаре, а я была бы стаканом воды. Вы ужасный человек, вам это известно? Просто ужасный! Моя сестра ранена, лежит в больнице и страшно беспокоится о вас, а вам на нее наплевать! Она угодила под колеса мотоцикла, потому что всю ночь просидела с вашими дурацкими дискетами и очень устала. Эх, вы…

Фрэн пулей вылетела из номера, и на сей раз Джордан ее не остановил. Ничего не видя от злости, она бежала по коридору к своей комнате. Распахнув дверь, бросилась в ванную — умыть горящее лицо холодной водой. Перри так рассердил ее, что ей захотелось поколотить его как следует. Будь она мужчиной, так бы и сделала! Фрэн вытерла пылающие щеки полотенцем. Как может такой… такой привлекательный внешне человек быть подобным чудовищем?

Когда она вышла из ванной, Джордан Перри стоял у окна и рассматривал набросок, который она сделала час назад, сравнивая его с пейзажем за окном. Увидев его, Фрэн остановилась будто вкопанная посреди комнаты, чувствуя, как оглушительно бьется у нее сердце. Непрошеный гость не обернулся, не заговорил, а продолжал Стоять, опершись на подоконник, и задумчиво разглядывал рисунок.

Верхняя пуговица рубашки расстегнута, галстук съехал в сторону, прядь черных волос упала на лоб… И лицо изменилось, как-то смягчилось, что ли, словно боевой дух покинул его.

Первым порывом Фрэн было выхватить альбом у него из рук и выставить вон, но это было бы слишком по-детски. Однако обуревавшие ее чувства никак нельзя было назвать детскими. В спине возникло странное щекочущее ощущение, воздух словно наэлектризовался. Где-то глубоко внутри зародилось смутное томление, причину которого Фрэн не могла бы определить.

Париж, отель, роскошная спальня, этот мужчина у окна… Фрэн закусила губу. Она никогда не испытывала ничего подобного, и все-таки женский инстинкт подсказал ей, что с ней происходит. Напряжение, сильное сексуальное напряжение — вот что уплотнило воздух, сделало его густым и горячим. При всей своей неопытности Фрэн каким-то непостижимым образом догадалась, что внезапно возникшее влечение взаимно.

Джордан обернулся и посмотрел ей в глаза. С минуту, показавшуюся Фрэн вечностью, оба молчали. Потом в тишине раздался хрипловатый голос Джордана.

— С вами я острее чувствую жизнь, — медленно произнес он.

Воздух настолько раскалился от пробегающих между ними токов, что Фрэн стало нечем дышать. Больше она не могла выдерживать его пристальный взгляд и в смятении отвернулась. В манящей глубине его серых глаз она прочла такое волнение, такую незащищенность, что у нее замерло сердце. Маска самоуверенного светского льва вдруг исчезла, перед ней стоял совсем другой человек. Фрэн почувствовала неловкость, словно вторглась в святая святых его души. Подойдя к туалетному столику, она в замешательстве потрогала настольную лампу.

— Потому что я кричу на вас и вообще веду себя дерзко? — тихо спросила она.

— Возможно, — пробормотал он.

— Вы к этому не привыкли, не так ли? Требуете от окружающих почтения и беспрекословного подчинения.

— Ничего я не требую. Просто у меня такая должность.

— Ах, вот оно что… Прикажете вас пожалеть? — Фрэн вздернула подбородок и храбро взглянула на него. Нет, он ждет не жалости, в его глазах она прочла нечто другое: желание, непреодолимое желание. Однако через секунду выражение его лица изменилось, он опять надел свою непроницаемую маску.

— Давайте прекратим этот разговор, пока он не принял ненужного оборота, — холодно сказал Джордан. Положив альбом на кровать, он приблизился к Фрэн. — Я говорил серьезно, когда просил вас помочь мне. Отмойтесь хорошенько, — он протянул руку и вытащил из ее волос обтрепанную ленточку, — причешитесь как следует, и будете выглядеть вполне прилично.

Твердо решив больше не спорить с ним, Фрэн пропустила очередное оскорбительное замечание мимо ушей. Похоже, ему доставляет особое удовольствие дразнить ее. Что ж, она здесь не для того, чтобы развлекать его, исполнять его желания, позволяя над собой издеваться.

— К сожалению, я ничего не могу для вас сделать, мистер Перри, — спокойно произнесла она. — Я не секретарша и не резиновая груша, которую можно колотить сколько душе угодно. Так что вымещайте свое дурное настроение на ком-нибудь другом. Вы получили информацию, нужную вам для завтрашней конференции, — она смотрела ему прямо в глаза, — и на этом моя миссия закончена.

Фрэн направилась к кровати, взяла альбом и сумочку. Дорожная сумка стояла рядом на полу, там, где она ее бросила, войдя в номер. Даже не успела распаковать вещи, и вот пора снова отправляться в путь. Поручение Хелены выполнено, больше ей здесь делать нечего.

— Куда это вы засобирались? — осведомился Джордан.

— Домой. Я доставила вам ваши дискеты и могу уехать, — бросила она небрежно, будто ей было все равно, увидятся ли они еще когда-нибудь, но это безразличие было кажущимся, на самом деле все ее существо восставало при этой мысли. Он рассердил ее, вывел из равновесия, обозвал по-всякому и… тем не менее задел за живое, разбередил душу. Глаза Фрэн наполнились слезами, и она яростно вытерла их, чтобы яснее видеть окружающий мир. Что с ней творится?

— Вы не сможете улететь в такое время, уже поздно.

— А кто вам сказал, что я еду в аэропорт? — возразила Фрэн, берясь за сумку. — Я покидаю «Клермон», но не Париж. Подыщу себе другую гостиницу, попроще. — Она надеялась, что сумеет произнести эти слова тоном независимой, самостоятельной женщины, но втайне трепетала при мысли, что ей придется блуждать под дождем по темным улицам в поисках гостиницы, которая была бы ей по карману.