Ознакомительная версия.
– Милочка, вот так сюрприз! Где ты, как ты? Я очень рада твоему звонку и предложению.
Я на самом деле была очень рада услышать голос из прошлой жизни.
– Наслышаны, наслышаны. Кокоша поведал о твоих достижениях, рекомендует тебя с наилучшей стороны. Но знаешь, всё так изменилось! Сейчас в Москве прилично устроиться практически невозможно, тем более с нашим не престижным ныне дипломом.
– А когда он был престижен? Сама-то где командуешь? – с неподдельным интересом спросила я.
– Командую… При папочке, конечно. Старшим менеджером компании. Но под ним давно кресло качается, живёт, как на вулкане. Эти реформы кого угодно могут довести до инфаркта, и мой отец каждый день ждёт краха. Он ещё не всех своих-то пристроил. Да, да! Сейчас такие времена, но я посоветуюсь с ним, возможно, и появится вакансия для тебя.
«Всё изменилось, только не для вас», подумала я.
– Не стоит, наверно, беспокоиться, Мила, раз такая ситуация. Меня работа любит, найду что-нибудь.
– Да у тебя за спиной ещё и кандидатская диссертация. Правда, это сейчас никому не нужно. Только не обижайся: всё перевернулось в нашей жизни. Ты не отчаивайся, я буду иметь тебя в виду. А сегодня приглашаю на спектакль в Ленком, это сейчас первый класс! Потом закатимся в ночной клуб, – заранее искренне радуясь за меня и стараясь скрыть превосходство, уговаривала она. Ох, если бы не Ленком! Из-за него я согласилась на встречу.
– Мила, в чём сейчас ходят в театр? Говоришь, всё перевернулось в жизни. Неужели в театр – в рванье?
– Прикалываешься, как всегда. В театр, как ходили, так и ходят в разных нарядах, а вот в клуб желательно надеть что-нибудь от кутюр.
Условившись о встрече, я надолго задумалась. Костюмы и костюмы – ничего более не было в моём гардеробе. Или летний незатейливый вариант… Просто и ясно жилось мне в этом смысле на Алтае. Чемодан с подарками я всё-таки оставила Клаве, которая клятвенно обещала вернуть их Арсену. До вечера было далеко, есть время подумать, в чём впервые выйти в свет. Конечно, я не заросла мхом, находясь вдали от столицы, телевизор изредка, но смотрела. На лёгкую жизнь в столице я и не рассчитывала, но окунуться сейчас в неё было в самый раз. Хватит жить прошлым. Я приняла душ, выпила кофе, сняла тёмные покрывала, раздвинула шторы – здравствуй, жизнь!
«Довольно жить воспоминаньями…», – замурлыкала я и открыла не без трепета бабушкин сундук, над которым раньше посмеивалась. А она говорила:
– Не надо, Женя, шутить: здесь хранится моё прошлое счастье. Вот свадебное платье… Когда мы с Мишей его покупали, были совершенно счастливы, если бы не война. Вот это…– и она демонстрировала грамоты, одежду, имевшие особенный, важный для неё смысл.
– Я передам его тебе, и ты сохранишь в нём своё самое незабываемое.
– Семейное наследие без заводов и пароходов, – смеялась я.
Именно в нём я надеялась найти что-нибудь оригинальное. Сверху лежало моё светлое платье с кружевами… От кутюр… Сердце всхлипнуло и, как показалось, остановилось, дыхание перехватило, всё вокруг потемнело…
Такого безобразия со мной ещё не случалось, надо лечить нервы, подумала я, открыв глаза. Взгляд упал на часы: времени не оставалось. Саркофаг зашевелился. Скорее бежать на встречу, иначе затянет в холод и мрак прошлого. Терять сознание… и это после стольких лет работы над ним – «мы бодры и веселы!»
Спектакль захватил, взволновал. Полная впечатлений, я даже не поняла, что мы уже в ночном клубе. Была презентация чего-то, дым, снующие разодетые личности. Мила, гордая тем, что знает половину из них, периодически пропадала, потом возвращалась, пыталась представить меня некоторым, особо важным и нужным для меня, но те смотрели непонимающе и воспитанно кивали головой, обещая помочь. В конце концов, чужая и несовместимая со всем этим балаганом, я выпила у стойки три невероятных коктейля и стала уплывать вместе с дымом.
– Женька, ты готова! Сейчас тебя отвезут домой, – заявила, появившаяся откуда-то сияющая Мила с почти квадратным и очень самодовольным господином неопределённого возраста.
– Кто сподобится – три часа ночи?! – удивилась я.
– Познакомься, мой властелин. Он только что подъехал и хочет решить здесь пару личных вопросов, а тебя мы отправим с его шофёром. Надёжный парень, доставит домой в целости и сохранности. Тебе хоть понравился наш вечер? Я тебя буду вытаскивать иногда из твоей берлоги, о’кей?
Мне оставалось только вяло подставить руку для поцелуя её толстячку и кивнуть на последний вопрос.
Дома я свалилась прямо в одежде на кровать и впервые заснула крепким сном. Утром я чувствовала себя превосходно, несмотря на выпитые вчера взрывоопасные коктейли. Затеяв генеральную уборку, я уже совершенно спокойно подошла к лежащему возле открытого сундука платью.
Это платье привёз из Франции для Оли её отец. Проездом, заглянув в Москву, он завалил дочь и мать подарками. Оля кружилась возле них, как бабочка, когда я зашла к ней, не ведая о великом явлении отца.
– Папа, познакомься, это та самая Женя, которую ты очень хотел увидеть. Женя, это мой папа, Марк Викторович.
Отец Оли абсолютно соответствовал моим представлениям: подтянутый, представительный мужчина, с лёгкой сединой на висках и жёсткими складками вокруг рта.
– Вот вы какая, Женечка! Очень рад знакомству. По словам Оли, лучше подруги не найти. Теперь мне за неё будет не так беспокойно, – сказал он бархатным баритоном и улыбнулся мне.
– Спасибо за доверие, – ответствовала я так, как пишут в книгах, чем вызвала ещё одну улыбку.
«Издевается или следует какому-то протоколу?» растерянно подумала я, но через полчаса уже попала в сети его обаяния и совершенно расслабилась.
– Оля, давай сделаем твоей любимой подружке достойный её подарок, – предложил Марк Викторович, и засиявшая от предложения отца Оля потащила меня к блестящим коробкам, разбросанным в спальне.
Я надела светлое, с лёгким палевым оттенком, украшенное старинным кружевом длинное платье, и у меня захватило дух. Из зеркала на меня смотрела юная девушка прошлого века с немного ошеломлённым взглядом.
– Ух, ты, – удивилась и Оля, – это платье словно для тебя шили, и оно твоё! – Пап, посмотри! – закричала она.
– Ну, что ж, кутюр вас, Женя, не испортил… Удивительное перевоплощение, – сказал отец Оли, зайдя в комнату дочери и посмотрев на меня. – В этом платье вы ещё более очаровательны. Примите его, пожалуйста, в подарок… от всей души.
От всей души – я видела это по его глазам.
– Но я не могу! Это, видимо, немыслимо дорого, – попыталась неуверенно возразить я, втайне боясь потерять такое чудо. Куда делась моя гордость в тот момент, не знаю. Барахольщицей я никогда не была. Потом Оля примерила его…
Ознакомительная версия.
