— Этого не может быть. Неужели, спустя только лет?
— Я долго изучала этот тест. Она больше не подходит ни к одной категории, если только технологи. Её логический анализ индивидуален и великолепен.
— Если это так, значит у нас снова появился шанс доделать начатое. — на лице Петра не было никаких эмоций, но Диана могла чувствовать его внутренний восторг.
— Здесь возникла проблема. Её мать, она отказывается расставаться с ребенком. Нам не подступить к ней. — в глазах мужчины всколыхнуло пламя. Она понимала, что заинтересовала его, показала конфету, до которой он не в состоянии дотянуться.
— Покажи мне её тест. — протянув темно-синюю папку, она опустила взгляд, боясь сделать что то не так.
Подойдя к своему массивному столу, он присел в кресло и принялся что-то печатать в своем белоснежный ноутбук. Открыв папку, он внимательным взором осмотрел каждый лист.
— Этого не может быть. — прошептали его губы. — Откуда у тебя это?
— Это работа Варвары, там всё написано.
— Кто родители этой девочки? — Диана потупила взгляд, стараясь совладать с эмоциями.
— Я не знаю. — заикаясь произнесла девушка. Мужчина замолчал, медленно переведя взгляд от бумаг на девушку.
— Неужели мне учить тебя? Сколько ты в наших рядах? — он говорил достаточно громко, чтобы каждый участок кожи на теле Дианы покрылся мурашками.
— Выяснить всё о ней. — Пётр медленно поднялся со своего места. — Говоришь, мамаша против? Что ж, тем хуже для девочки. Запихни её в больницу. В Рязань или Владимир, выбор за тобой.
Глаза девушки округлились. Она догадывалась, насколько жестоким может быть этот мужчина, но больница? Туда распределяли под прикрытием только опытных, уже бывалых детей для опытов новых препаратов. Они съедят её, даже не поперхнувшись.
— Больница?
— Я говорю на каком то не понятном тебе языке? — выкрикнул Пётр, окончательно теряя терпение. Ножки стула сильно заскрипели, царапая мраморный пол. Мужчина резкими и вместе с тем грациозными шагами возвысился над хрупкой фигурой женщины.
— Если она стратег, я в любом случаи направил бы её в больницу. Мои приказы больше не обсуждаются! Твоя задача состоит лишь в том, чтобы Варенька с мамой начали проходить обследование, и совершенно случайно, у нашей здоровой малютки обнаружили что-то такое, от чего бы её незамедлительно были вынуждены доставить к нам, без права навещать её из-за опасности заразиться. Звучит прекрасно, не находишь?
Взгляд голубых глаз женщины оставался невозмутимым, однако каждый волосок на руках встал дыбом. Она ни один раз бывала в таких заведениях, и там было не так страшно, как сейчас может показаться, но там был не рай. Особенно для девятилетней девочки.
— Всё будет сделано. На счет родителей, мне следует узнавать? — мужчина медленно обошел её и остановился за спиной Дианы.
— Ты знаешь, кто был последним стратегом в этих стенах? Знаешь ли ты, кому я обязан этим местом. — длинный указательный палец мужчины показал на кресло, где еще несколько минут назад он рассматривал работу Вари.
— Единственный, кто смог сбежать из этих стен. — голос Петра был словно змеиное жужжание. Он гипнотизировал, лишал здравого смысла, опьянял.
— Это информация всегда была закрыта. — ровным голосом, Дана старалась не выдавать волнения, хотя это было глупо, учитывая что она вся тряслась перед этим охотником. Он нагнулся прямо к её уху, опаляя своим дыханием кожу.
— Правильный ответ. Пошла вон, убирайся. — прокричал мужчина, широкими шагами приближаясь к окну. Не испытывая больше ничье терпение, Диана буквально выбежала из помещения, чуть не врезавшись в спины охранников. Стараясь не оглядываться, она помчалась выполнять свой приказ.
***
За что маленькие дети не любят больницы? За запах. Вокруг все пахнет как то иначе, пахнет болезнью. Варя к больницам привыкла, но даже сейчас этот зловонный запах спирта вперемешку с чем-то не таким знакомым ребенку запахом, сводили её с ума. Она старалась смирно сидеть на деревянной скамье, в сто первый раз читая табличку на белоснежной двери.
Её мать постоянно теребила молнию на ярко-красной курточке, пытаясь скрыть усердную работу головного мозга. Женщина никак не могла понять, как документы из карточки Вари могли пропасть и почему их нужно восстановить так срочно? С самого утра они сдавали прививки, проходили томографию, а вот теперь ожидали своей очереди на флюорографию.
Варя достаточно утомилась за этот день, и сейчас устало взирала на снующих туда-сюда людей в белых халатах и голубовато-синих бахилах.
— Мамочка, когда мы поедим домой? — Варя непроизвольно зевнула, наблюдая за девочкой, лет пяти, которая должна была идти в незнакомый кабинет прямо за ней. На малютке был пестрый салатовый сарафанчик, и её белоснежные хвостики забавно вились на концах.
— Скоро.
Из массивной металлической двери вышел молодой парень, на вид лет четырнадцати. Он на ходу размял шею, отчего послышался легкий хруст, засунул руки в карманы своей черной толстовки, смотря куда-то в пол, прошел дальше по коридору.
— Наша очередь. — тихо проговорила Мария, приподнимаясь с ужасно неудобной лавочки. Казалось, что она нервничает намного больше, чем сама Варя, хотя, почему казалось? Это было реальностью.
Внутри Вари зарождался знакомый комок, который появлялся всякий раз, в области грудной клетки, когда ей приходилось сталкиваться с неизвестностью. Протерев влажными, от пота, ладонями о свои темные брюки, она неуверенно кивнула.
Из соседней двери с табличкой, что находилась рядом с большой металлической дверью, вышла немолодая женщина, с белоснежными волосами и слишком пестрым макияжем.
— Можете проходить. — лениво протянула она, словно готовая впасть в спячку в любой момент. — Маме лучше здесь подождать. Снимите сразу цепочки, кольца, если такие есть.
Варя машинально преподнесла руку к серебряному крестику на шее. Подняв свои темные глаза на мать, она медленно расстегнула замок, и положила цепочку в её раскрытую ладонь.
— Все будет хорошо, не переживай, это совершенно не больно. — после этих слов Мария потрепала дочурку по темно-русым волосам, и снова присела на лавочку.
Варю слова матери нисколько не успокоили. Она не боялась, но всегда остерегалась, попадая в новые для себя места. Отворив дверь, что было не так просто из-за тугой пружины, она заметила, что обратная стороны массивной конструкции мягкая и покрыта красной бархатной таканью. Помещение было в серо-зеленых тонах, что наводило тоску и холод. На больших окнах висели жалюзи, грязно-серого цвета. Девочка с опаской бросила взгляд на огромную конструкцию, которая стояла посередине комнаты и занимала собой почти все пространство.
