Я действительно была в хорошем настроении оставшуюся часть дня. В этот раз всё внимание Тревора было бы направлено на меня. Ни учителей, которые запрещали бы нам разговаривать, ни Терезы, которая отвлекала бы его.
После уроков я ждала у своего шкафчика, нереально медленно засовывая свою домашку в рюкзак. Он не появился. Я прождала еще какое-то время, рассматривая прохожих. Ему стоило конкретнее уточнить место встречи.
Когда я так его и не увидела, то пошла к его шкафчику. Там его тоже не было. Неужели он забыл?
Уговаривая себя не разочаровываться, я направилась к школьному выходу. Вероятно, он имел ввиду, что позвонит мне после школы.
Когда я шла через холл, то увидела Тревора и Терезу, стоящих вместе у витрины с кубками. Они целовались.
Я остановилась.
Что ж, это было мило. Я подошла к ним, сложив руки на груди, и прочистила горло.
— Так, Тревор, ты хотел поговорить со мной?
Тревор поднял голову.
— Ох, — произнес он, как будто только что вспомнив о моем существовании. — Алексия.
Тереза скользнула рукой вокруг его талии, а торжествующая улыбка растянулась на её лице:
— Прости, но он идет на танцы со мной.
Я удержала взгляд на нем.
— Тебе говорили, что ты чертовски деликатен?
Он не ответил и не отошел от Терезы.
— Нет? Ну, вероятно, существует хорошая причина для этого.
Я повернулась и вышла из школы, не дожидаясь, пока он придумает, что сказать. Мое горло словно стягивало, а желудок сжимался с каждым шагом.
Дурацкие танцы. И зачем я купила билеты? Что я буду теперь с ними делать?
И, если Тревор не хотел идти со мной, почему он не сказал об этом сразу?
На самом деле это не имеет значения. Они с Терезой оба были свиньями.
Я шла быстрее. Мне хотелось бежать. Мне хотелось пробежать весь путь домой, запереться в своей комнате и плакать. Я буду плакать в любом случае, но я не позволю себе бежать. Он этого не стоит.
Парням просто нельзя доверять. Разве я этого еще не знала? Не было ли первым, что я узнала в жизни, то, что на мужчин нельзя положиться?
И потом я заплакала, а ведь я даже не была дома. Я смахнула дорожку от слез на щеке и заставила себя думать о чем-то другом. Уродливая желтая краска дома, мимо которого я прошла. Сорняки, растущие из трещин в асфальте. Большой черный автомобиль позади меня, который, по-видимому, заблудился, потому что ехал очень медленно.
Я заставила себя идти быстрее. Что со мной не так? А если я неверно истолковала его флирт? Была ли я просто запасным вариантом, если бы с Терезой не сработало?
Я сделала глубокий вдох. Черный автомобиль за мной ехал так медленно, что до сих пор не обогнал меня.
Так что, видимо, Тревор поехал вслед за мной, но все еще не набрался мужества поговорить. Я остановилась, развернулась и ждала, пока машина не догонит меня. Придурок. Я бы сказала ему, что именно он может сделать со своими извинениями.
Но тонированное окно с водительской стороны скользнуло вниз, открывая женщину лет тридцати. Она выглядела как телеведущая. Темные волосы до плеч с идеально нанесенной тонной макияжа. Она улыбнулась мне.
— Здравствуй, я Марен Померой, менеджер Кари Кингсли. Можно тебя на минутку?
Я не двигалась. Вообще вся эта ситуация напугала меня. Женщина, которая работает с Кари Кингсли? Почему она была здесь если она сказала, что живет в Калифорнии?
Мисс Померой продолжала мне улыбаться.
— Мы можем поехать к тебе домой, или возможно ты предпочтешь пойти в ресторан и что-нибудь поесть?
Я сделала шаг в сторону от машины.
— Извините, но я не думаю что моей маме это понравится. Я имею в виду, привести незнакомца в дом.
Я сделала ещё один шаг дальше по тротуару.
— Или поехать куда-либо не спросив её.
Задняя дверь распахнулась и на секунду я подумала, что какой-нибудь парень в плаще выйдет и схватит меня. Я стояла на носочках, готовая убежать в любой момент и тогда я увидела Кари Кингсли расположившуюся на заднем сидении. Она была одета в пару узких джинсов, красные заостренные туфли и красный короткий топ, надетый под свободный вязаный белый свитер. Она сняла солнцезащитные очки и переместила их на голову с очевидным раздражением.
— Я провела достаточно времени в самолете чтобы увидеть тебя. По крайней мере ты могла бы уделить мне десять минут своего времени.
Я уставилась на неё. Я была не с состоянии остановить это. Как будто она могла не знать, я сказала:
— Ты Кари Кингсли.
— Ага.
Она надела свои очки снова.
— Ты не хочешь забраться в машину до того, как твои маленькие школьные друзья пройдут мимо? Я не планировала устраивать представление.
— Ой, извини.
Я скользнула в машину, бросила свой рюкзак на пол и закрыла дверь. Я сделала это, даже не подумав. Это было как если бы президент Соединенных Штатов сказал мне забраться в машину. Не удивительно, что моя мать возмущена знаменитостями. Ты просто чувствуешь необходимым выполнять их приказы.
Как только я закрыла дверь, Мисс Померой отъехала от тротуара.
— Ресторан или твой дом?
— Только скажи "мой дом", если у тебя есть что-то высококачественное чтобы поесть, — сказала Кари.
— Я голодна.
На самом деле, у нас возможно было что-то хорошее чтобы поесть, но я сказала:
— Ресторан.
Я не была готова привести Кари Кингсли в мой захудалый дом или представить её моей бабушке — учитывая, что последние слова бабули о Кари, были о том, что её следовало бы ударить Библией.
Кари сняла очки, снова, чтобы лучше рассмотреть меня. Я уставилась на неё в ответ, сравнивая каждую её черту лица со своими собственными. Её нос был более острым, губы немного тоньше. Но расположение глаз, высота скул и даже наклон подбородка были одинаковыми. Я видела её фото сотни раз, но это до сих пор казалось нереальным видеть мое лицо у незнакомца; как вглядываться в зеркало — ну... в более утонченное светловолосое зеркало.
— Итак, ты действительно так выглядишь?, — спросила она, — Или ты пошла к пластическому хирургу, чтобы он сделал тебе копию моего лица?
Я почти рассмеялась, представив, как нарисованная я прогуливалась к пластическому хирургу и выбирала губы и скулы, как будто они были ингредиентами для пиццы.
— Это всё натуральное.
Она откинулась на спинку своего сидения, покачивая головой.
— Господи, ты больше похожа на меня, чем я сама.
Я не думала, что это было возможно, но я не опровергала это.
— На самом деле у меня каштановые волосы, — сказала она, — Моя мама была мексиканкой.
