Клер Эллиот - Тайфун

— Привет, Сэм, — спокойно сказала она, — я так понимаю, тебе нужно, чтобы я вернулась назад?

— Конечно же, нет! — обиженно отозвался он. — Разве я могу с тобой так поступить?

— Можешь, — сухо ответила Джульетта.

Сэм Голдинг, мультимиллионер, имел собственное представление о хорошем отдыхе — для него это означало вступить во владение новой компанией; он не видел причин, по которым кому-то из его служащих нужно валяться на пляже и ничего не делать.

— Тебе нужен отдых, вот почему я дал тебе этот отпуск, — обиженно сказал Сэм.

Это совершенно было на него не похоже. Сэм собирался отправить свою мать отдохнуть в Гонконг, и когда ей пришлось отказаться в последний момент из-за плохого состояния здоровья, он объявил, что слишком хлопотно требовать деньги обратно, и отдал путевку Джульетте в качестве вознаграждения за хорошую работу.

Следующие двадцать минут были посвящены обсуждению проблем на работе. Джульетта была менеджером в компьютерном отделе компании Сэма, поэтому не было ничего удивительного, что ему срочно потребовалось ей позвонить. Двадцати четырех часов, которые были в ее распоряжении, чтобы собраться и найти свой паспорт для этого неожиданного путешествия, было недостаточно, чтобы соответствующим образом проинструктировать своих коллег.

— Это все? — наконец спросила она, чувствуя, что совершенно обессилела. Неистощимая энергия Сэма всегда действовала на нее так.

— Анна Стайлз дала мне адрес своей подружки, которая живет в Гонконге. По-видимому, она очень любит, когда в ее доме много гостей, почему бы тебе ей не позвонить? Тебе, должно быть, одиноко там одной. — Он взял с нее обещание позвонить этой миссис Мортимер, как бы между прочим добавив: — О, Джульетта, Гонконг — это просто рассадник всех мировых финансовых сплетен, поэтому я тебя очень прошу, не говори никому, на кого ты работаешь.

— Хорошо, — сказала Джульетта.

Она выглядела очень молодо, и люди часто думали, что Джульетта еще очень неблагоразумна, и хотя в своем маленьком уголке огромной империи Сэма она даже не знала всех названий компаний, которые находились в его собственности, Джульетта очень не любила, когда ее использовали для того, чтобы выудить какую-нибудь информацию.

Она позвонила миссис Мортимер, которая очень радушно поприветствовала ее: у нее намечалась вечеринка с друзьями следующим вечером, и она пригласила Джульетту присоединиться к ним.

Джульетта положила телефонную трубку немного ободренная. Но теперь она еще острее почувствовала, как сильно ее огорчила холодность Марка. Он уже ничего не значил для нее; ее детская и, признаться, слишком затянувшаяся страстная влюбленность давно умерла, ибо ничем не подпитывалась, но ей все же причинили боль его равнодушие и неприязнь.

На следующее утро Джульетта направилась на прогулку по городу с новыми силами, несколькими часами позже придя к горькому выводу, что Гонконг обладает одним большим недостатком. Слишком много было искушений на прилавках его магазинов! Она не могла удержаться, чтобы не купить жакет из темно-желтого шелка с аппликациями на восточные темы и фигурками китайцев или прелестное драгоценное украшение; ее глаза останавливались еще на многих вещах, которые угрожали полностью истощить все ее сбережения.

Она поспешила вернуться в свой отель, переживая, что может опоздать; после высокой влажности летнего дня было очень приятно принять прохладный душ в роскошно оборудованной ванной комнате. Она понятия не имела, как одеваются на вечера в Гонконге, поэтому выбрала красиво облегающее ее фигуру платье в зелено-голубых топах, надеясь, что оно как раз подойдет к подобному случаю, и одела в тон своему наряду зеленые туфли. Убрав свои все еще немного влажные волосы назад, Джульетта собрала их на макушке в пучок, намеренно выбив из него несколько локонов, накрасила ресницы, подвела губы и сделала свой обычный макияж.

Услужливый портье в вестибюле, обставленном богатой мебелью периода, предшествовавшего войне за независимость, написал ей адрес на китайском, швейцар вызвал такси. Джульетта не стала торговаться по поводу оплаты проезда, как это было здесь принято, и согласилась на цену, которую ей назвал шофер. Он был очень удивлен и, чтобы как-то отблагодарить ее за столь невиданную щедрость, повел машину с бешеной скоростью через туннель, который проходил под гаванью среди островов Гонконга, и по извилистой дороге, ведущей на Пик. Она закрыла глаза, уверенная, что при такой езде они слетят с дороги в пропасть на каком-нибудь резком повороте или врежутся в один из домов, возвышающихся на крутом склоне горы, и снова открыла их только когда они остановились. Выйдя из машины, Джульетта восхищенно огляделась вокруг.

Они поднялись на самую вершину горы, и этот относительно безлюдный район Гонконга сильно отличался от тех железобетонных построек, которые она видела раньше там, внизу. Тут была почти загородная местность с обилием зелени и свежего воздуха; невысокие домики с витиеватыми ставнями из темного дерева гнездились в подлеске. Крутой склон спускался прямо к оживленной гавани Абердин, у берега качались джонки, сказочные огни огромных плавучих ресторанов ярко мерцали в сгущающихся сумерках. Где-то далеко в море блестели огоньки кораблей, затерявшихся между островами, почти незаметные в темноте. Это была очень красивая чужая страна.

— Мы продолжаем сталкиваться друг с другом, — сказал резкий голос у нее за спиной. — Будь я тщеславен, подумал бы, что ты везде следуешь за мной!

Джульетта резко обернулась. Марк, одетый в обычную шелковую рубашку с расстегнутым воротом и светлые брюки со стрелками, стоял от нее на расстоянии вытянутой руки. Он сердито смотрел на нее глазами, похожими на сапфир, — такими же синими и такими же холодными. Она споткнулась на своих высоких шпильках; Марк, быстро протянув руку, подхватил ее, прежде чем она успела упасть прямо к его ногам.

— Не будь смешным! — резко бросила она.

— Я только сопоставляю события ради интереса, — произнес он с подчеркнутой медлительностью. — Сначала ты оказываешься перед моим офисом, потом появляешься около моей квартиры!

— Как я могла узнать, что ты живешь здесь? — Ее рука была сжата его пальцами, словно тисками; она выдернула ее, потирая место, где его пальцы вонзились в ее нежную кожу. Странно, но ей было не больно, она чувствовала только еще теплый след. — Ты слишком много думаешь о себе, Марк; меня сюда пригласили на вечеринку.

— Я уже сказал, что не тщеславен. Не думаю, что после семи лет ты вдруг неожиданно решила продолжить то, на чем мы когда-то остановились.