— Я отдам тебе, мне только нужно найти родителей, — я подбежала к широкому окну, где виднелась парковка, освещённая фонарями. Но на ней уже не было машины, неужели папа успел припарковался в другом месте?
— Ты сюда приехала с родителями? — вновь поинтересовался Люк, а я подскочила, так как не думала, что он вновь подкрадётся из-за спины.
— Да, к родственникам на выходные, но я не вижу их машину. Там мой кошелёк, я тебе отдам, просто нужно их найти.
— Не беспокойся об этом, — он слабо улыбнулся.
И только сейчас я поняла, что он устал. В прошлую нашу встречу он тоже был уставшим, но более оживлённым. Сейчас он казался мне чем-то подавленным, и мне захотелось его обнять. Но такой порыв я с лёгкостью сдержала, потому что удивилась собственным желаниям.
— Можно твой телефон, я им позвоню?
Когда я набрала номер, родители подняли не сразу. Но когда это произошло, моя челюсть отвисла.
— В смысле вы про меня забыли? Вы нормальные вообще?
Папа на том конце провода рассмеялся, а мама спокойно произнесла.
— Нюша, ты тут уж не первый раз, доберёшься на метро, не так уж и далеко. Ты бы даже не влезла на самом деле в машину, мы столько купили всего…
И ни капли раскаяния в голосе.
— Кошмар какой-то… Просто признайтесь, что забыли про моё существование.
Я отключилась, после чего на телефон Люка от родителей пришёл точный адрес. Мне бы было не так обидно, если бы не рядом стоящий парень, который внимательно меня рассматривал.
— Слушай, их вообще не волнует, как ты оделась.
— Боже, Люк, — я рассмеялась, — ты со мной, как с маленькой.
— Потому что ты и есть маленькая. Пошли, я тебя отвезу — он взял меня за плечи и вывел из магазина.
Вскоре мы оказались на парковке возле новенькой очень недешёвой машины. Комментировать это я не стала, просто молча села в авто, в котором двери автоматически закрылись за мной.
— Ну вот, ты опять меня спасаешь, — я нервно усмехнулась, потому что вдруг почувствовала смущение вместо желания его убивать.
— Дурацкое стечение обстоятельств, — Люк смотрел уже не на меня, а в зеркала, что бы ни в кого не врезаться. — Но твои родители совсем безмозглые, куда твоя мама смотрела?
— Не знаю, как так получилось, но не смей так про них отзываться! Я же не говорю, что твоя мама такая же, раз воспитала тебя таким озабоченным.
— У меня нет мамы, — спокойно ответил он мне, словно уже тысяча раз уже в этом признавался. — Бросила меня, когда мне было два года.
— Прости, — зажав руками рот, я хотела себя по ним же ударить.
— Ничего, ты же не знала.
Некоторое время между нами витала тишина, и я чувствовала себя очень неуютно. И когда мы влились в вечерний поток машин, я на свой страх и риск всё-таки спросила:
— Люк, возможно, это не моё дело, но я чувствую, что у тебя что-то случилось. Ты можешь мне об этом рассказать, ведь знаешь, мы больше вряд ли увидимся. А когда говоришь о проблемах вслух, они уже и не кажутся такими ужасными.
— Знаешь, Нюш, после таких слов обычно судьба людей постоянно и сводит, так что нет, мне такого счастья не нужно.
— Эй! — я вновь почувствовала привычное раздражение, легонько его ударила по бедру, и увидела улыбку на мужском лице. Наконец-то радостную, а не такую, от которой повеситься хочется.
— Почему тебя должны волновать мои проблемы? Не засоряй этим свою головку, детёнок.
— Тебя же мои волнуют, — я сильнее сжала пакет, в которой была новенькая книга.
Я уже и совсем забыла про неё, точнее про её содержания. Люк должен быть благодарен, что я сейчас не с жадностью перелистываю страницы той, а хочу ему хоть как-то помочь, пытаясь разговорить.
Хотя, даже если бы это был не Люк, я бы всё равно принялась помогать. Такая ужу меня добрая душа, которая стремится на помощь всем и вся. Яна меня в школе часто сравнивала с клубничным тофу: сладким, мягким, нежным и приятным, съев которое становится спокойно на душе и всё, что было плохое до этого, отпускало. Я слышала про скрытые таланты людей, и, возможно, с таким мне стоило пойти на психолога, но мечта у меня была другая.
— Тебе это правда интересно? — он посмотрел на меня с недоумением, словно его никто не расспрашивал про проблемы. Вот это да!
Но вместо моих громких мыслей, я тихо произнесла:
— Да.
Люк крепче сжал руль, и я поняла, что мы практически не двигались.
— Пробка, — произнесли одновременно.
Шумно выдохнув, Люк заглушил двигатель, после чего долго смотрел в лобовое стекло, прежде чем что-то произнести. Словно он решался: можно ли мне говорить о чём-то или нет.
— Поведай, мне, грешник, какие деяния очернили твою и без того озабоченную душонку, — я положила руку на его плечо, почувствовав даже сквозь плотную ткань, как мышцы его напряглись.
— Я немного устал, Нюша. Всё в жизни оказалось не таким простым, как кажется на первый взгляд. А сегодня меня и вовсе обманули, точнее, вынудили подписать договор с тем, чьи действия не всегда законны, и то, это только часть человека, которого я буду знать. А что, если капнуть в его неофициальные источники доходов?
Двигатель снова заревел — мы продвинулись, но совершенно не на много. И судя по длине очереди машин, я узнаю все-все проблемы Люка.
Так и случилось, он выдал такой поток информации, большинство из которого я вообще не поняла, а остальная часть просто не вмещалась в мою голову. Сплетни среди сотрудников, инвесторы, которые постоянно разводили на деньги и кидали, срывающиеся встречи и контракты, неудачные покупки акций — всё это каким-то чудесным образом мне пришлось расставить по полочкам в своей голове, что бы хот как-то помочь.
— Ты просто не представляешь, как же это достало, — выдохнул он устало, и вновь завёл мотор.
Машины стали разъезжаться, и Люк надавил на газ.
— Хочешь с ветерком? — спросил он и наконец-то посмотрел на меня.
Тогда-то он и наткнулся на мой взгляд, который я всё еще с него не сводила. Я не знаю, что он увидела в моих глазах, но его улыбка, теперь я поняла, что фальшивая, пропала.
— Сильно грузанул? Нюша, прости, я начал, а остановиться не смог. Даже пьяным не столько болтаю, — он нервно усмехнулся, — ты как алкоголь. И, судя по всему, развязываешь язык ты лучше пятизвёздочного виски.
— Всё в порядке, — я улыбнулась ему в ответ, — просто пыталась усвоить информации, что бы как-то тебе помочь, дать совет. Мне говорят, что у меня отлично это получается, но почему-то сейчас я ничего не могу тебе сказать. Посоветовать, чтобы ни о чём не беспокоился — как-то глупо, не обращать внимание на глупые сплетни — слишком банально. Я не хочу, что б ты думал, что зря мне рассказал всё, но…
— Это странно: в прошлый раз ты сидела в машине с нескрываемым желанием мне что-нибудь отгрызть, а сейчас ты хочешь помочь. Ты изменилась не только внешне, Нюша, а начинаешь меняться, как самая настоящая девушка. Только других девушек не волнуют мои проблемы: они просят подарки, вначале смущаются, как ты, а после воспринимают это как должное. Их не волнуют мои проблемы, так почему же тебя они так взволновали?
Я не сразу поняла, что хотел всем этим сказать Люк. Поняла только то, что угадала: никто не интересуется внутренним состоянием Люка. И еще, он что-то сказал про девушек, и, кажется, он не слишком разборчив в них. Его слова меня засмущали, и что бы это скрыть, я перекинула короткую косу наперед, надеясь, что она скроет от него красные щёки.
— Послушай, Люк, это нормально интересоваться у других их проблемами. Так мы становимся ближе, и это могут делать не только парень и девушка, так поступают друзья. Наверняка, ты с Филиппом об этом разговариваешь. Ты помог мне сегодня, хоть я и хотела тебя треснуть изначально, но я не чувствую, что помогла тебе.
Машина остановилась возле нужного дома, и я поняла, что вскоре нам придётся расстаться и, возможно навсегда. Тогда я и решилась…
— Выйди со мной, пожалуйста.
Сама не понимая, что творю, я вылезла из машины и обошла её. Люк с интересом смотрел на меня, и я видела этот взгляд недолго, потому что потом подошла к нему ближе и обняла. Так крепко, словно он мой старый друг, которого я не видела больше десяти лет. Словно он был Кейт, которую я буду так же сильно обнимать завтра. Как будто этими объятиями я хотела забрать все его проблемы, которые никак не помогу ему решить.
