Не отрываясь от груди, посмотрел исподлобья на алый диван.
Для чего ещё нужна любовница, если не развлекаться?
Он резко выпрямился и поставил перед собой девушку, которая хотела прикрыть оголённую грудь. Сплюнул прямо на пол, нажравшись лосьона. Но упрекать Ингу не стал. Бесило эта херня, но секса хотелось больше.
– Болит ещё? – спросил мужчина, рассматривая её странное лицо.
– Да. Очень, – призналась Лань и опустила мохнатые ресницы.
– На диван сядь, – строго приказал он.
Он ждал. Она не двигалась.
– Я сказал, Инга, сядь на диван и трусики сними. Не будет больно, – прорычал Шиша.
Она покорно процокала до дивана. Борясь со смущением, прятала лицо в искусственные кудри. Села.
– Ты кончать умеешь? – Рома снял пиджак и кинул его на стул у компьютерного стола. Расстегнул несколько пуговиц на белоснежной рубахе. – Мастурбировала? Я сказал, трусики снимай!
Девушка не говорила ни слова. Отворачивалась. Медленно стаскивала с себя чёрные трусики.
Хорошо, что не джинсы были на Роме, потому что член в боевой готовности рвал ткань и бился в ширинку.
Возбуждённый мужчина подошёл ближе. Он бы растянул удовольствие, но после обеда у него ещё множество дел. Нужно было спешить. Поэтому он аккуратно встал на колени перед девушкой, которая всё-таки решилась посмотреть на него. А он взглядом в неё впился и просто пожирал ненасытно её перекрашенное личико.
Ноги стройные закинул себе на плечи и ближе подтащил. Девчонка взвизгнула, но не сопротивлялась.
У неё даже между ног всё было намазано. Поэтому Рома раздвинул половые губки, чтобы хоть что-то живое в ней найти.
Розовое лоно уже сочилось, и Шиша, как зверь его лизнул. Возбудился от её настоящего вкуса и припал к клитору, опытно начал его терзать.
Влага скатывалась вниз, и Рома наминал тугое отверстие, надавливал на него, чувствуя, как любовница от кайфа трясётся. Застонала, запустила пальцы в его волосы. Это вдарило ещё большим жаром по страсти, и Рома усилил хватку, воткнул палец в узкую попку.
Инга кончила.
Так живо и натурально, что он не сомневался, что довёл её до нужного блаженства.
Чуть волосы ему не выдрала, тряслась волнами и стонала в голос.
Он оторвался от лона, подался наверх к её губам. Вцепился поцелуем. Руку девичью уложил на свой ствол, сверху укрыл своей рукой. Стал дрочить, упираясь головкой члена в маленькую ямку пупка на впалом животике.
Кончил почти сразу. И как только семя вылетело, эйфория спала, и Рома почувствовал вязкий противный вкус во рту лосьона и крема.
Это будет всегда?
– Бл*дь, давай тебя отмоем, – раздражённо прошептал он ей в губы.
– Нельзя, – запуганно выдохнула она, вылупив несчастные глазёнки. – Я заболею.
Недовольно он поднялся с девушки и застегнул свои брюки. Удовольствие было, но какое-то неполноценное. Такой секс вроде, как прелюдия.
Он возвышался над ней. Смотрел, как она понуро натягивает бретельки платья на плечи. Ему не нравилось всё это. Вся её ненатуральность, болезнь и забитость. Он бы предпочёл с ней поговорить, но даже представления не имел о чём.
Соска. Пустышка.
Рома прошёл к столу. Сам обед разложил на две тарелки. Ему казалось, Инга даже на такое не способна.
Сели обедать при свечах. С этой девушкой любой приём пищи будет, как романтический ужин.
– Паспорт мне свой покажи, – сказал Рома, когда девушка хотела сесть напротив.
Инга не ответила и всё-таки села. Убрала с лица кудри и поправила помаду в краешках губ когтистым пальцем.
– Он у мамы остался, – ответила она, в глаза не смотрела. – Я ушла со скандалом. Они знают, где я. Но мы не общаемся. Инга Робертовна Ким. Я здесь на птичьих правах. Квартира моей бабушки, снять бы я не смогла. – Инга подняла глаза. – Я твоя содержанка?
– Можно и так, – уминал мясо Рома и налил ей вина. Сам пить не стал. Не любил вино, заказал именно для девушки. – Вечером приеду после работы. Хочешь, сходить куда?
– Нет, я не спала ночью. Лягу раньше, – она пригубила вино и взялась за вилку.
– Ты намазанная спишь? – недовольно поинтересовался он.
– Да, у меня постельное бельё чёрного цвета, не видно лосьона,– охотно отвечала она.
– Ху*та это всё. Мне не нравится. Но всё равно буду ездить к тебе. Раз я уже в одной дырочке побывал, будем ещё две пробовать.
Инга перестала жевать. А потом вдруг усмехнулась.
– Орально? – посмотреть на любовника не решилась.
– Если хочешь. Но анально точно, – он её предупредил, пусть готовиться. – Можешь просветиться, что к чему. Раз ты уже при мужике, будешь пробовать всё.
Она вдруг выпрямилась, изящно откинула кудри на спину и кивнула:
– Я согласна.
– Другое дело,– расплылся в улыбке Шиша. – Что в статьях пишут?
– Сравнивают психическое состояние гетеросексуалов после сорока лет и гомосексуалистов, – со знанием дела ответила Инга.
– Пи*дец, – Рома вытер рот салфеткой и передумал обедать.
Он поднялся со стула и, чмокнув свою любовницу в синтетическую макушку, пошёл из её норы.
Не то, чтобы содержание статьи ему аппетит испортило. Скорее он нажрался женского крема, делая куни. И всё время хотелось Ингу трахать.
Глава 9
В зале, где тусовалась его охрана Рома бежал по беговой дорожке и это после силовых упражнений.
Рома бежал, и мышцы на его потной спине играли в напряжении. За два года занятий спортом тело стало рельефным и высохло, выделились тугие мускулы. Ему самому нравилось состояние лёгкости и силы, а любовницы вообще тащились и кончали одна краше другой, но Лань их всех переплюнула.
Знойная девочка попалась. Так кончила, что Шиша бежал и бежал, а забыть не в силах был. Тем более на языке ещё вкус остался, какой-то вазелиновой дряни.
С Ингой он был груб, но ей повезло больше, чем остальным бабам в его постели. С некоторыми он даже беседовать отказывался. Так что пусть довольствуется этим.
За спиной Романа Владимировича, на матах отрабатывали захват бойцы Лехи. Охрана у него что надо, бойцы подготовленные. Для них и себя, он даже тир организовал в помещении. Его офис занял почти половину здания в центре города, и Шиша собирался его выкупить в собственность.
Жизнь у Ромы Шишкова налаживалась.
На окне, за которым уже было темно, перед беговой дорожкой сидел Федя Гусев. Распространял запах вьетнамского бальзама вперемешку с водкой. Неряшливый, немытый и на заляпанных руках, под ногтями, грязь. Федя мылся и прихорашивался исключительно перед судами или важными встречами.
Гусь пришёл прямо на тренировку босса, принёс в своём гусином клюве отличное известие. Миша Жмурик грохнул по-пьяни какую-то шашлычную, и чернота решила его бесноватого пристрелить или, как любит Рома, порезать.
Если Мишу Жмурика грохнут, Рома облегчённо вздохнёт и уничтожит Тимофея Линёва.
– Линёв пусть свои машины палёные предлагает. Я всю тему его подниму и прямо на суде впилим, как доказательство того, что он мошенник, – Гусев закинул свои сальные волосы пятернёй назад. – Линёва в зале суда под арест, договоришься с его адвокатом, чтобы не выступал. Пока Миша Жмурик рамсит с чёрными, мы супер-маркет Линёва себе оттяпаем.
– Не жизнь, а малина, – усмехнулся Шиша, задыхаясь от пробежки. – Линёва в расход, магазинчик его к нам. А ещё у меня девка целкой оказалась, но кончает сладко. Так что налаживается у меня жизнь.
– Что за баба? – нахмурился Гусев.
– Инга Робертовна Ким, – ответил Шиша, заметив, как озадачилось лицо Гусева. – Что?
– Роберт Ким известный дерижёр в Москве.
Вот, бл*дь, культурный человек! Этот Гусь с приколами.
– Я ж говорю, хорошая девочка, – усмехнулся Рома.
На дорожке программа с бега сменилась быстрой ходьбой. К тренажёру подошёл Лёша, как всегда, в чёрном камуфляже. Это у него ностальгия по армии так выражалась. Алексей глянул в бумагу и стал читать:
– Инга Робертовна Ким, двадцать лет. Семья живёт в Москве. По данным девочка часто лечится в Германии. У неё болезнь…
