— Я успокоительно для девушек принёс… — показывает глазами на допинг, всегда помогал этот способ. Только, к сожалению, мне его нельзя есть в таком виде, горло сразу заболит, приходится всегда размораживать. Отхожу, чтобы пропустить скорую помощь, тот только начал меня обходить — резко затормозил. — Так… — ставит ведёрки на тумбочку. — Иди сюда, замок хоть застегну. — Я покраснела, осознав, в каком я виде. — Да хватит тебе смущаться, я даже за спину заходить не буду, опыт есть, так застегну. — Сашка выполнил своё обещание, причём сделал это очень быстро, видать, не наврал насчёт опыта.
— Спасибо, ты настоящий друг.
— Цени! — поднял палец к верху. — Ладно, я в кухню, нужно твоё лекарство разморозить, а ты переоденься и причешись, что ли… — заржал и пошёл в кухню, продолжая сыпать комментариями. — Ну Ванька, сразу в оборот…. Хотя ничего удивительного…
Дальше я уже не слушала. Зашла в ванную и ужаснулась. Волосы всклоченные, косметика размазанная, ни дать ни взять баба яга в боевой трансформации. Стыд-то какой… Представляю, как Ваня мысленно ржал, смотря на меня такую «красивую». Быстренько умылась, волосы забрала в хвост, надела спортивные штаны, майку и вернулась в зал. Сев на диван с ногами и обхватив их руками, принялась анализировать сложившуюся ситуацию, пока Сашка копошился в кухне.
Я никак не могла прийти в себя после общения с Ваней, моё тело начала сотрясать нервная дрожь: шоковое состояние прошло, наступил отходняк. Да уж, эта встреча была сродни торнадо, такая же внезапная и разрушительная. Она в один миг смела мою защиту и зашвырнула в далёкое прошлое. Ничего не изменилось, рядом с ним я всё та же сопливая девчонка. Ну почему же я такая дурочка? Почему по-прежнему теряюсь в присутствии его, думала, что уже преодолела эту проклятую робость, которую я прятала за показной бравадой. Как выяснилось, всё стало ещё хуже. Его поведение ставит в тупик: то он на меня рычит, презирает, то нежно смотрит, ласкает. И это пугает сильнее, чем равнодушие, потому что боюсь даже мысли допустить, что он ко мне что-то чувствует. Ведь если поверю, что это возможно, и он отшвырнёт опять, уже не встану. Я и так живу, словно кукла, меняя одну маску за другой…
— Держи, страдалица. — Сашка протягивает мне кружку. — Вначале ромашка, тебе успокоиться нужно, трясёшься как бездомный котёнок под дождём.
— Спасибо. — Беру её у него, делая первый глоток, горячий чай немного приводит в чувство. — Саш… — голос предательски дрогнул, вернула ему кружку, ничего в горло не лезет. — Саш, я же взрослая, успешная девушка, с двадцати двух лет живу одна в чужой стране, со всем справлялась. Так почему сейчас я чувствую себя беззащитным ребёнком? Почему робею и глупею, рядом с ним? Что со мной не так?
— С тобой нормально, это всё шок и эмоции. Ты долго сдерживала свои чувства, достаточно было одного толчка, чтобы платину прорвало. Да и морально не готова была к встрече с Ваней, не говоря о тесном общении. И что-то мне подсказывает, он устроил тебе эмоциональные качели, Малиновский всегда так поступает, стиль у него такой. Прости, что не предупредил, я реально не мог поступить иначе.
— Саш, ну что ты, это твоя работа, я всё понимаю. Скорее на себя сержусь. И Ваню понять не могу, за что он так со мной? У меня… — голос дрогнул, грудь как тисками сдавило. — Я же живой человек, мне больно. Неужели он не понимает, что убивает меня? Я бы всё отдала, лишь бы он был счастлив. Понимаешь? А он… — слёзы вырвались на свободу и потекли ручьями по щекам. — Жестоко играет на моих чувствах к нему.
— Иди сюда, — подсел он рядом, — поплачь, легче станет. — Он приобнял меня, как раньше, прижалась к нему. — Не переживай, что робеешь, но так не ты первая, не ты последняя этим грешишь. Любишь ты его, подруга, это неоспоримый факт. И не стоит стыдиться свих чувств, у тебя они настоящие и чистые, это нельзя сравнивать с внезапно вспыхнувшею страстью. Такое испытать дано единицам…
— Очень жаль, что я в эту статистику попала. Знаешь, я иногда мечтаю вообще ничего не чувствовать, так проще…
— Не правда, совсем не просто. Я бы хотел вот как ты полюбить… Знаешь, за шесть лет с Жаклин у меня ни разу не возникло желания остаться на ночь, встретить с ней рассвет. Безвкусные отношения, как суррогат. Жаклин хорошая, я благодарен, но… Одно дело хороший секс, другое — женщина, которую ты любишь. И детей хочу только от любимой, от другой никогда. У нас с тобой это в крови, мы росли в такой среде. Понимаешь, о чём я?
Ещё как понимала. Я видела, как другие девушки, поругавшись с парнями, искали утешение в объятие других. А я даже в мыслях не могла допустить подобного, потому что жила в другой атмосфере, где предательству нет места. Наш посёлок — это как рай на земле, там всегда царила любовь. Я не говорю, что родители не спорили или не ругались, как же без этого. Но их отношения основаны на доверии, вот пример для подражания. И всё же я поняла, что должна уехать оттуда по многим причинам. Первая: я хотела всего добиться сама. Доказать себе, что чего-то стою. А вторая: не могла там находиться, куда ни посмотришь, всё напоминало о нём.
— Успокоилась? — я махнула, отстраняясь от него. — Ну а теперь рассказывай, что там у вас произошло? Что, всё-таки добился Ванька своего, раскрутил на секс?
—Не дошло до этого, вовремя пришла в себя.
— Слава тебе господи, а я, грешным делом, подумал, что Ванька — скорострел. Хотя если и дальше будешь обламывать, это вполне может случиться.
— Хватит прикалываться, ты прекрасно знал, что ничего не было…
— Каюсь, знал. Если бы Ванька пригласил тебя на танец страсти, он бы до утра тебя ангажировал, если не больше.
— Глупости, — фыркнула я в ответ.
— Нет, подруга, это опять неоспоримый факт.
— Не верю, — рассмеялась, насколько смехотворны были его слова. Может, переспать он не прочь, но мне-то это зачем? Я только сейчас поняла, что не было у меня ни бабочек в животе, и сердце не замирало от предвкушения, всё как в тумане, словно со стороны наблюдала за происходящим. Но хорошо всё же было от осознания, что он меня ласкает. Но не более, наверное, я фригидная.
— Помнишь, как-то я заикнулся, что женюсь на тебе?
— Саш, да мы ещё мелкими были.
— Верно. Так вот, я тогда не просто так сказал, проверял его. Я давно приметил, что он никогда не упускал тебя из поля зрения. Выходит на улицу и напряжённо смотрит на малышню, тебя увидит, успокаивается. А когда тебе исполнилось четырнадцать, его нехило так бомбить начало. Но, учитывая, кто у него отец биологический, он… — Сашка замолчал. — Короче, его чувства, о них я не имею права говорить. — Я хотела верить, но не могла, страх не позволял.
— Саш, Ваня считает, что мы любовники. Даже фотографии показал, как увидела их, не стала опровергать. Требует, чтобы мы с тобой порвали. Что делать?
— Ревнует… — хохотнул он. — Мир, мой косяк, преподнёс информацию немного в искажённом виде, так, чтобы он решил, что это ты моя женщина.
— Ты чего, озверел?! — взорвалась я, шмыгнув носом. Блин, вот как поплачу — всегда насморк.
— На. — Протягивает мне платок, наученный горьким опытом. — Это нужно было для дела. Ну и отомстить хотел, ты из-за него мне кучу футболок испортила. Извини, такое спустить на тормоза не мог. Ничего, сейчас до дома доедет, пары ревности развеются, и смекнёт, что это блеф.
— Ну ты и жук… — якобы возмущённо отвечаю, а сама не могу сдержать улыбки, знаю, что за меня наказал Ивана. — В общем, он мне предложил два варианта. — Я Александру вкратце их описала. Он хмыкнул, сунул мне в руки пиалу с растаявшим мороженым, а сам, отсев, принялся листать что-то в смартфоне.
— Оперативно сработал… — присвистнул Сашку.
— В смысле? — замерла с ложкой в руках.
— Лихо он тебя вывел из-под удара и меня убрал из игры… — хохотнул друг. — В принципе, другого я от него не ожидал.
— Саш, ты сейчас о чём? — мне даже мороженого перехотелось после его слов.
— Замуж ты выходишь за Малиновского, через три недели… И, главное, как всё красиво сделал, не подкопаешься. Вот что значит правильная мотивация.
