— Но я счастлива. По крайней мере, со временем точно буду. Просто это все неожиданно и…
— Ну и кто же этот внезапный жених?
— Ты его не знаешь, — осторожно начала я. — Но он очень властный и влиятельный.
— Чем он занимается? — спрашивает она, и я слышу стальные нотки в ее голосе. Она прекрасно знает, что в нашей стране никто не сможет разбогатеть законным путем.
Все, что я могла сделать, это сказать ей правду. Она причинит ей боль, но также сохранит ее в безопасности.
— Его зовут Сальвадор, и он глава картелей.
Рот моей мамы раскрывается от шока, а папа в это время бормочет свои первые слова за этот вечер.
— Сальвадор Рейес, — задумчиво произносит он. — Он плохой человек, очень плохой.
Ну конечно, он может забыть свою жену и дочь, но никогда не забудет пресловутого наркобарона.
— Луиза, — говорит мама бездыханно. — Сейчас самое время сказать, что ты просто разыгрываешь нас.
Я напряженно улыбаюсь ей.
— Если я скажу это, то мои слова будут ложью, мам.
— Сальвадор Рейес? Сал? Наркобарон? Шакал? — она качает головой и складывает руки на коленях. — Нет. Нет, я отказываюсь верить в этот бред.
— Это не бред, это — правда.
— Но почему? Почему здесь? Почему ты?
— Понятия не имею, мам. Просто он думает, что я красива и достойна лучшей жизни.
«Он думает, что я достойна его постели».
Она едко фыркает.
— Лучшей жизни? Да кто он такой? Он видел нас? Мы вовсе не живем в нищете, Луиза. У нас есть все, что нам нужно.
— Нет, это не так! — кричу я, поражаясь свирепости в своем голосе. — Каждый день я борюсь, чтобы выжить для тебя, для папы, но этого по-прежнему недостаточно. — Она смущенно поджимает губы. Я вижу стыд на ее лице и немедленно сожалею о том, что сорвалась. — Прости, — быстро говорю я. — Ты же знаешь, я всегда делала все возможное, чтобы заботиться о вас обоих, и я буду продолжать это делать. Это возможность…
— Это смертный приговор, — пробормотала она.
Ее слова посылают мурашки по моему позвоночнику, и я сглатываю.
— Вовсе нет, — произношу я, сама не веря в свои слова. — Он может защитить меня. Мы будем жить в особняке в Кулиакане. Там я буду в безопасности, и также будете вы. О вас с папой будут заботиться; вы можете жить с нами или остаться здесь. Также я смогу купить вам любой милый дом, который вы захотите. Я сделаю для вас все, что потребуется.
Она просто качает головой, и несколько прядей седеющих волос рассыпаются по ее лицу.
— Это ошибка. Ты заслуживаешь того, чтобы выйти замуж по любви, а не из-за денег.
— Может, я смогу полюбить его. Может и он тоже сможет полюбить меня.
Ее рот изгибается в грустной улыбке.
— Ох, Луиза, ты же не настолько наивна! Они понятия не имеют, что значит любить людей. Все, что они любят, это деньги и смерть. Он никогда не полюбит тебя, и будет изменять. А ты никогда не сможешь уйти от него, потому что будешь там как в тюрьме.
«Разве эта тюрьма будет отличаться от той, в которой я нахожусь сейчас?»
— Ты же знаешь, что у меня нет выбора. Люблю или нет, я не могу ответить отказом.
— Дочка, выбор всегда есть. Бог дал тебе свободу воли, чтобы его сделать.
— Тогда я выбираю умереть позже, а не сейчас.
Я думала, что мама сделает мне выговор за то, что я говорю так обреченно, но она все поняла. В моем решении не было ничего легкого или правильного, поэтому мне нужно было выжать из него все, что можно.
— Ты заслуживаешь гораздо большего, — сказала она, наконец, смотря в никуда.
Я многозначительно смотрю на них с папой.
— Так же, как и вы. И теперь у нас будет больше. Давайте просто пока не задумываться о цене.
Она кивает и возвращается к еде, бесцельно цепляя вилкой остывшую курицу. Видимо теперь, когда она знает какой вес лежит на моих плечах, ее аппетит тоже пропал.
На следующий день я в последний раз пошла на работу в бар. Мама думала, что я сошла с ума, но папа настолько привил мне хорошую рабочую этику, что ей было очень сложно изменить. Ни смотря на то, что Бруно делал со мной все эти годы, он предоставил мне работу, благодаря которой я смогла заботиться о родителях и я не могла уйти без предупреждения. Как только Сальвадор сделал мне предложение, я сказала Бруно, что через неделю ухожу.
Должна признать, было немного грустно прощаться. Когда я стояла за стойкой и смотрела на смеющихся людей, сидящих в кабинках, я забыла о том времени, когда клиенты обращались со мной как с грязью, и Бруно приставал ко мне. Я помнила только комфорт и безопасность, какими бы фальшивыми они ни были. По сравнению с неизвестной новой жизнью, работа казалась такой простой и надежной.
— Я буду скучать по тебе, — говорит Камилла, обняв меня в миллионный раз за день. Она держит меня за плечи и наклоняется, изучая меня глазами. — И, знаешь, я тоже буду волноваться.
Я киваю ей с ложной уверенностью на лице.
— Не волнуйся, с ним мне будет только лучше.
Она хмурится, переводя глаза на Бруно, который стоит у входа.
— Возможно. Но каким бы неприятным и отвратительным не был Бруно, он не Сальвадор Рейес.
— Не беспокойся обо мне, — повторяю я, смотря ей прямо в глаза.
Она мягко улыбается и легко сжимает мои плечи, перед тем как отпустить меня.
— Ладно, я постараюсь.
Остальная часть смены прошла гладко, и сотрудники вместе с Бруно даже дали мне маленький кусочек пирога в конце. Мы сделали несколько снимков в честь моего отъезда, и Бруно даже профессионально пожал мне руку, желая удачи в будущем. Как бы мне не хотелось плюнуть ему в лицо, я вела себя очень вежливо и надеялась, что однажды карма постучится к нему в дверь.
Примерно в девять мой последний день наконец-то заканчивается. Я выхожу за дверь и успеваю пройти полквартала, протискиваясь через толпу медленных туристов, когда черная машина паркуется у обочины.
— Мисс Чавес, — Дэвид выходит с пассажирской стороны, со своими вечными солнцезащитными очками на худом лице, и указывает мне на заднюю дверь. — Могу я попросить Вас сесть в машину?
Мое сердце начинает дико биться в груди.
— Да, конечно, — говорю я, пытаясь сохранить уверенный голос. Сегодня я не планировала встречаться с Сальвадором. Я открываю дверь и сажусь на заднее сиденье, которое, к моему удивлению, пустое. От страха мои конечности отяжелели. — Куда мы едем? — спрашиваю Дэвида, когда он быстро отъезжает от обочины.
— К Сальвадору, — легко отвечает он.
— Я припарковалась здесь за углом.
— Я верну вас позже к вашей машине, — говорит он, не смотря на меня в зеркало. — Сальвадор хочет кое-что с вами обсудить.
Он мог бы добавить «не бойтесь», но не сделал этого. Видимо он понимает, что я всегда буду бояться разговоров с Сальвадором, не важно, женаты мы или нет.
Двадцать минут спустя, мы останавливаемся на усыпанных кактусами холмах за пределами города. Дэвид паркуется, через минуту дверь открывается и Сальвадор залазит в машину. На нем джинсы и серая, покрытая потом и слоем пыли футболка.
— Включи кондиционер, — гаркает он на Дэвида, когда автомобиль начинает движение. Сальвадор садится напротив меня и поднимает свои очки на лоб. Он много пил, судя по его отекшим глазам. На долю секунды мне стало интересно, как я смогу выйти замуж за этого мужчину, не говоря уже о том, чтобы спать с ним. Он ведь абсолютно не привлекает меня. Возможно, если бы он был хорошей личностью, он бы хоть немного нравился мне, но он не может даже притвориться хорошим. — Прости, принцесса. — Он до сих пор очень вежлив со мной. — Боюсь, я не смогу оставаться в Лос-Кабосе. Здесь больше не безопасно.
«Ну, ты выставлял себя напоказ, пока был здесь», — думаю я, не осмеливаясь произнести.
Он вытаскивает из заднего кармана джинсов маленький бумажник, берет меня за руки, и кладет его в них.
— Вот. Здесь тысяча американских долларов. Как я и обещал, этого достаточно, чтобы ты ни в чем не нуждалась в течение следующего месяца. Но тебе не хватит этого, чтобы купить себе новую жизнь, если ты на это надеешься.
