какое кислую мину она состраивает, но сама здороваюсь в ответ, при этом обращаюсь не к Тиму, а к Кетлеру.
Но Макс вслед за остальными лениво переводит на меня взгляд из-под полуопущенных ресниц. Брезгливое выражение, как тогда в аудитории на собрании перед экзаменом. Боковым зрением вижу, как пялится Даниленко. Меня накрывает паника, но я тут же беру себя в руки и не сбавляя темп иду дальше к кабинету.
За спиной тихие смешки, а в моей душе тонна разочарования. Внутри поселилась обида.
И какого черта со мной происходит?
Tom Odell — Numb
Пятым уроком поставили историю, но учительница уехала на какой-то семинар, а подмену не нашли, поэтому нас распустили по домам.
Спускаемся с Таней по лестнице.
— И когда вызовешь Кетлера на разговор?
Сжимаю лямки рюкзака так сильно, даже костяшки побелели.
— Не знаю — стараюсь держаться непринужденно. — Нужен подходящий момент.
— Завтра уже экзамен — напоминает подруга, как будто я могу забыть.
— Знаю — бурчу в ответ.
— Кстати — замедляется подруга. — А что это такое было сегодня утром? С каких пор ты с ними здороваться стала?
— Почву для разговора подготавливаю — отшучиваюсь, а у самой кончики ушей горят.
Наверное, я никогда не научусь хоть кому-то в своей жизни доверять и все рассказывать. Не заложено это во мне.
— Ну, ладно— недоверчиво косится подруга.
А мне перед ней неловко. Знаю, что Таня ничего бы от меня не утаила. Но если рассказать ей про встречу с Максом, то и про пьяную тетку придется выложить, к чему я не готова.
Прощаемся в холле на первом этаже, потому что я решила опять позаниматься в библиотеке, ведь дома еще неизвестно, что творится.
Спустя пару часов выхожу из школы и слышу позади себя учащенные шаги. На автомате оборачиваюсь и вижу, как меня нагоняет Юля Даниленко.
— Привет, Томилина — равняется со мной и хватает за рукав куртки. — Погоди. Поговорить надо.
Дергаю плечом в попытке скинуть ее клешню.
— О чем же? — отвечаю, а сама оглядываюсь по сторонам.
— Узнаешь — хватает меня под локоть и тянет за собой. — Пойдем.
— Отцепись — опять скидываю ее руку. — Сама пойду.
Понимаю, что Даниленко что-то задумала, но все же иду за ней. Пересекаем двор, заворачиваем за трансформаторную будуку, и я тут же жалею, что не сбежала. Нас уже ждут верные Юлькины подружки — Маша Телегина или попросту Телега и Даша Морозова.
На задворках школы нет никого, и лишь вороны примостились на деревьях возде мусорных контейнеров, и теперь разрывают тишину своим карканьем.
Девчонки, словно стая, во главе с Даниленко окружили меня со всех сторон, не оставляя шанса на побег. Телега резко подскакивает ко мне и сдергивает с плеча рюкзак.
Затем отступает, заносит его над головой, не сводя с меня глаз, и нагло ухмыляется. Она довольно высокая и крупная, чтобы вступать с ней в потасовку. Тем более Машка занимается вольной борьбой и даже побеждала в каких-то чемпионатах, о чем свидетельствуют грамоты, развешанные на стенде в холле лицея.
-Ну, что же ты, Томилина? Забери уже свой вонючий мешок! — надсмехается надо мной Телега.
Я все же подхожу к ней и пытаюсь достать рюкзак, но тщетно. Телега потешается надо мной. Она отпрыгивает назад и одним махом расстегнув молнию вываливает все содержимое в лужу.
— Ой, какая жалость! — включила невинный голос.
— Шестерка — выплевываю ей в лицо.
— Чего? — Машка подходит вплотную.
— Шестерка, говорю, к тому же глухая — понимаю, что сама нарываюсь.
Девчонки застыли, и я сдерживаю дыхание в тот самый момент, когда Телега одним рывком валит меня навзничь.
Раскидываюсь на мокром асфальте.
— Идиотка! — воплю на Телегину.
Та чуть не бросается на меня, но ее отпихивает Юлька Даниленко и вальяжной походкой, постукивая каблуками, подходит ко мне. Смотрит сверху-вниз, как на кусок дерьма, уперев руки в бока.
— Макс сам мне все рассказал — цедит сквозь зубы. — Только вот не пойму, отчего это он решил в рыцаря поиграть, не подскажешь?
— Не подскажу — язвлю в ответ, но тут же жалею, потому что острый Юлькин каблук прилетает мне прямо под ребра.
Дальше просто закрываю голову руками и прижимаю к себе колени, потому что удары сыпятся, как из рога изобилия.
Потом все стихает, и в нос ударяет сладковатым запахом туалетной воды. Юлька приседает рядом.
— Даже смотреть не смей в его сторону, поняла? — шипит Даниленко, точно змея.
Не шевелюсь до тех пор, пока все не стихает. А потом хочеться выть в голос. И зачем Кетлер все рассказал этой змее?
Кое-как поднимаюсь на ноги и отряхиваюсь. Србираю промокшие учебники и остальные вещи в рюкзак. Одежда грязная, ладони тоже. Ковыляю к выходу. Домой добираюсь почти на автомате, потому что глаза пеленой заволокло.
Быстро запускаю куртку с брюками в стирку, чтобы к завтрашнему дню они высохли, и запираюсь в своей комнате. Хорошо, что тетки нет дома, а то бы замучила с расспросами.
Не успела я заснуть, как в дверь настойчиво позвонили. Я зарываюсь в одеяло с головой, но противный звук так и раздражает. Не выдержав, я вскакиваю и выхожу в прихожую. Взглянув в дверной глазок, вижу там Кетлера.
— Открой — слышу его голос сквозь хрупкую дверь. — Или я сейчас всех соседей на уши поставлю.
Руки дрожат, я медленно поворачиваю замок и приоткрываю дверь. Макс тут же распахивает ее сильнее, а я отскакиваю подальше, чтобы не пришибло.
Макс скидывает с головы капюшон парки и встряхивает головой. По его лицу стекают капли дождя.
— Чего тебе? — я пытаюсь казаться равнодушной, будто мое тело сейчас не трясется, точно в лихорадке.
Он придирчиво осматривает сначала мое лицо, а затем и остальные части тела. А ежусь еще сильнее, понимая, что одета просто ужасно. Растянутая футболка со Спанч Бобом и старые спортивные брюки.
— Ты как? — шагает на меня и застывает на расстоянии не больше метра.
— А тебе есть дело? Разве не по твоей вине все произошло? Зачем своей бешеной подружке рассказал? — складываю руки на груди.
— Я не рассказывал, это друг, что был за рулем, растрепал — оправдывается Кетлер.
— Мне все равно — жму плечами.
Понимаю, что лучшего момента для
