даже не заметила приближающуюся машину, в ушах стоит гул, все плывет перед глазами от слабости. Автомобиль останавливается передо мной. Не могу поверить своему счастью, когда понимаю, что это машина моей подруги! Лена выскакивает с водительского места и бежит ко мне, буквально подхватывает в последний момент, я уже готова завалиться в сугроб.
— Стаська! Что с тобой, — обнимает меня, помогает устоять на ногах. Боже… ты ледяная. Ты что, пила? От тебя алкоголем пахнет…
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю слабым голосом. — Как сюда прорвалась?
— Ворота их снесла, — хмыкает подружка. — Шучу, успокойся, — видит мои распахнутые в ужасе глаза. Они у них железные, хрен сорвешь, скорее в лепешку расшибешься. Да шучу я, Стась, хватит так на меня смотреть. Пропустили они меня, сами велели ехать за тобой, пять минут назад неожиданно пришло сообщение от Огнева. Что мне дозволяется проехать и забрать тебя. С барского плеча, бл*дь. Потому что идти далеко, а их машина, которая гостей развозит сломана. Это мне их главный объяснил.
Объясняя все это, Лена подводит меня к машине, я двигаюсь очень медленно, к ногам будто гири привязаны. Помогает усесться сзади, потому что переднее пассажирское место занято, там сидит тот самый начальник охраны, который провожал меня к дому Огнева.
Охранник делает приветственный жест рукой, я киваю.
— Что произошло, Стась? Ты на ногах не стоишь… Сейчас печку включу посильнее, отогреешься.
Лена понимает, что не буду откровенничать при постороннем, вопросы больше не задает. До проходной доезжаем очень быстро. Начальник охраны выходит из машины.
— Ну счастливо вам девушки. Хорошо добраться до дома.
— Спасибо вам, — кивает Лена.
Огнев
Поверить не могу, что отпустил ее. Это не в моем характере, выпускать добычу из лап. В моем мире ты либо хищник, либо жертва, третьего не дано. Слабости — для меня не существует такого понятия.
Но то, что я ее отпустил, определенно слабость. Разжалобила меня?
Надо было ее трахнуть. Судя по тому как она дрожала и трепыхалась — это стало бы лучшим наказанием. Пусть даже потом пришлось бы ответить за содеянное. Похер. Она завела меня так, что я бы даже на смертную казнь согласился. Лишь бы поиметь ее. На своих условиях. Так, как хочу. Жестко. Трахать до сорванных криков.
Разве такая как она может быть девочкой? В ее возрасте, в такой профессии. Я не гинеколог, но уверен, что не ошибся. У этой сладкой сучки никого еще не было. Трахать жестко девственницу — это слишком. Первый раз не должен быть таким. Ненавижу ее, но я не садист.
Отшвыриваю от себя бокал с виски, он разбивается об стену рядом с входной дверью, мелкие осколки разлетаются по кабинету.
— Девушка ушла, — раздается испуганный женский голос.
На пороге стоит моя домработница, Зоя Михайловна.
— Почему входишь без стука? — рявкаю на нее.
Я мог попасть в эту женщину, войди она на секунду раньше. Вот только слуг калечить мне не хватало.
— Я стучала, простите… Девушка ушла… не в своей обуви, — добавляет поспешно. — Я дала ей сапоги вашей… — прерывается, опускает голову.
Боится меня. Плачу этой бабе дохера, за ее великосветские манеры, осанку и вышколенную речь. Ни разу пальцем не тронул, так какого хера она боится, я буквально вдыхаю ее страх.
— Ты пришла сюда, чтобы рассказать мне про сапоги? — спрашиваю вкрадчиво.
— Нет, — женщина нервно облизывает губы. — Я… просто… Девушка была в таком состоянии, она, боюсь, не дойдет сама до шлагбаума. Она приехала с подругой, но вы запретили пропускать их машину на территорию поселка…
— Разрули сама, — произношу устало. — Пусть ее подберут, пусть, подругу пропустят, или парни с проходной могут забрать ее… Ты же сама все знаешь, я за это тебе плачу, — снова начинаю заводиться.
В голове пульсирует безумная мысль — приказать вернуть ее. Задавить эту мысль стоит диких усилий. Заставляю себя снова вспомнить похороны Анжелы. Разбудить ярость. Станислава Архипова — мой враг. Я должен наказать ее, а не бегать за ней с высунутым языком, как озабоченный кобель.
— Да, конечно, вы правы. Там заминка на проходной, у них нет сейчас транспорта, а пока добегут… В общем, извините, что побеспокоила, я как раз насчет подруги хотела спросить…
— Можешь идти, ты получила разрешение.
Надо похвалить эту женщину, за внимание к деталям. Она не дала Архиповой выбежать на улицу в одном белье. Та была в таком состоянии, запросто могла прямо так на мороз выскочить…
Если девчонка замерзнет в сугробе, кому мстить?
Только проблема в том, что мне больше не хочется ее ненавидеть. Причинять боль. Мне хочется ее трахать. Очень долго. Часто. Постоянно.
Что за наваждение, сука? Приехала и мозги раком поставила.
А я даже не попробовал ее. И от этого сейчас ломает. Я почти готов сам пойти за ней, вытащить из сугробов и обратно в свою берлогу. Нахуй я ее отпустил?
— Ты еще здесь? — резче чем следует спрашиваю домработницу, которая продолжает топтаться на пороге.
— Еще приехала Инга Андреевна. Хочет с вами поговорить…
Черт, только не это. Моя несостоявшаяся теща.
— Она видела девушку. Узнала… И сейчас в таком состоянии… Я не знаю, что с ней делать. Инга Андреевна на грани срыва.
* * *
Чего ждать от матери, которая сразу потеряла дочь и внука? Ее страдания настолько сильны, что находиться рядом невыносимо. Вокруг Инги черное облако. Бледная как смерть, сразу лет на двадцать постарела. Жуткое зрелище.
Только что уехала скорая, которую пришлось срочно вызвать, так как подскочило давление. Зоя и тут быстро среагировала. Отлично отрабатывает свою зарплату.
Пожалуй, нужно нанять Инге врача круглосуточного, чтобы медиков не дергать.
— Что она здесь делала, Влад? — звучит тот самый вопрос, на который отвечать хочу меньше всего на свете.
— Давай не будем, — произношу хмуро. — Тебе сейчас надо отдохнуть. Не начинай снова доводить себя. Да и я сейчас не в лучшей форме.
— Вижу. Ты пьян. Если бы мне от алкоголя становилось легче… А тебе — помогает?
— Немного. Что ты хочешь от меня услышать? Чтобы я заплакал? Валялся тут, ползал и рыдал? Хватит. Анжелу этим не вернешь.
— Думаешь я не знаю? — взвивается, смотрит со злостью. — Не заговаривай мне
