спальне, напротив моей, открыта дверь. Стучусь о косяк и вхожу.
Тут же застываю в дверях — перехватывает дыхание…
Алекс стоит у кровати без верха. Красивое рельефное тело с каждой прочерченной мышцей. А на правом боку красуется татуировка в виде дорожки из пяти кошачьих лапок.
Раньше её не было.
— Милое тату, — брякаю, пряча глаза.
Он только хмыкает в ответ и надевает футболку.
— Что тебе на ужин заказать? Готовить пока не из чего.
— Не знаю. Выбери на свой вкус, — пожимает плечами.
Его вкусы я прекрасно помню. Но решила перестраховаться, вдруг за последние годы они изменились. Я же научилась, есть омлет.
— Хорошо, — кликаю на кнопку "заказать", подтверждая свой прежний выбор.
Ужинаем практически молча. Перекинулись всего лишь парой фраз.
Я, немного поковырявшись в еде, откидываюсь на спинку стула с бокалом лёгкого вина и пристально смотрю на Алекса.
Хочется вывести его хоть на какие-то эмоции, а то эта тишина уже слух режет. Но он молчит. Только мышцы под футболкой напряжены. Его эта обстановка, похоже, тоже давит.
Мой взгляд скользит по его сильным рукам. На правой довольно большой шрам.
— Откуда это? — показываю кивком головы.
— После падения остался.
— Как это случилось?
— Случайно выпал, поскользнулся, — сжимает сильнее вилку.
Я слышала другую версию.
— Ты это сделал сам. Зачем?
— Это придумки журналистов, — говорит глухо.
— Я видела видео… Не обманывай. Зачем?
Ни звука.
— Я не стою того, — ставлю пустой бокал на стол. — Никто не стоит…
Я знаю причину — посвятил его отец. Он звонил мне и орал в трубку, как ненормальный, обвинял в желании убить их сына.
— Давай сменим тему…
Он сводит челюсти так, что слышится скрип зубов.
— Окей, предлагай другую.
— Почему ты развелась?
— Думаю, ты прекрасно знаешь причину. Моя сестрёнка наверняка поделилась.
— Нет. Мы почти не разговаривали о тебе.
— Странно…
— Так почему?
— Он изменял мне на протяжении последнего года.
Алекс удивленно вскидывает брови.
— А что ты удивляешься? Вы все изменяете…
— Я не изменял! — выпаливает он.
— Я не слепая, Алекс.
— Это был спектакль для одного зрителя — тебя.
— Значит, ты хреновый актёр, раз на такое согласился, — отвожу глаза в сторону.
— Я не соглашался! Меня подставили! — взвинчивается Гроу.
— И кому это надо было?
— Моему директору. Он решил не отпускать меня с тобой. И придумал всё это. А ты поверила.
— Трудно было не поверить. Но это уже не важно… Не изменил тогда, изменил бы потом, — веду плечами.
— Что за бред!
— Бред? А что ты делаешь сейчас? Не изменяешь своей невесте? Да, пусть не физически, но там, — стучу я пальцем по голове. — А это порой намного хуже. Думаешь, я не видела, как ты на меня смотрел, когда полотенце упало?
— Ты тоже из себя невинность не строй, — дерзит в ответ.
— У меня ни перед кем обязательств нет. Я свободна. Повторяю — зря ты согласился приехать.
Беру его пустые тарелки и свои, с которых вываливаю еду в мусор, запихиваю их в посудомойку.
Решительным шагом направляюсь в свою спальню наверх. Алекс идёт сзади. Я чувствую его тяжёлый прожигающий взгляд на своей спине. От этого ноги плохо слушаются, и я оступаюсь.
Крепкая рука Алекса обхватывает меня за талию и не даёт упасть. Он прижимает к себе так сильно, что я ощущаю, как его губы слегка касаются моей шеи сзади. По телу пробегает предательская дрожь, а сердце бешено колотится, желая выпрыгнуть из груди.
Он делает шаг и встаёт на одну ступеньку со мной, не отпуская из объятий.
— Осторожно. Так можно и свою красивую шейку сломать, — хрипит рядом с ухом.
Откидывает мой хвост на другую сторону и прикасается губами к коже. Я немею и закрываю глаза от удовольствия. Жаркая волна мгновенно накрывает меня.
"У тебя просто давно секса не было", — стучит в моей голове.
Но не с Алексом…
Я зареклась наступать на одни и те же грабли. Поэтому отбрасываю его руку с моей талии и поднимаюсь на этаж. Разворачиваюсь к нему, застывшему на лестнице.
— Спасибо! Но это лишнее.
И ухожу в комнату, хлопнув дверью. Напротив тоже громкий хлопок.
Перед сном делаю заказ доставки завтрака из французской кофейни к восьми утра. Потом принимаю душ и в постель.
Сон не приходит. Слишком много волнующих событий за пару дней. Бывало и похуже, но тогда рядом не было Алекса. Именно его присутствие заводит меня.
Пару раз в голове появляется мысль плюнуть на всё, ворваться к нему в спальню и заняться диким сексом. Но это просто гормоны шалят. Я этого не сделаю… Но хочу… Зачем себе врать…
Сколько я там уже без мужчины?
Семь месяцев? Тут любая на стену полезет…
Утром завтрак привезли почти минута в минуту. Я уже к этому времени собрана на работу. Строгий черный брючный костюм, туфли лодочки. Аккуратно собраны волосы. И деловой неброский макияж.
Бизнес леди…
Довольно улыбаюсь своему отражению в зеркале и направляюсь будить Алекса, через полчаса подъедет машина, чтобы ехать в офис.
Но он уже не спит. Выходит из душа и идёт в мою сторону. Из одежды — полотенце на бедрах. По телу рассыпаны капли воды.
Чёрт! Ну, почему ты такой красивый и сексуальный?!
— Советую поторопиться, у меня в половине десятого совещание. Завтрак внизу.
— Слушаюсь, мэм! — отдаёт честь, второй рукой придерживая полотенце, чтобы не упало.
Я возвращаюсь к лестнице, но сделав пару шагов снова разворачиваюсь к нему.
— Халаты висят в шкафчике в ванной справа от двери.
— Я запомню, — ухмыляется, окинув меня с ног до головы обжигающим взглядом.
Наглец вернулся.
В офисе все сразу засуетились, стоило мне только выйти из лифта.
Я здесь месяц не была, отрывалась в отпуске то там, то сям.
Следом выходит Алекс. На нём черный по фигуре костюм и черная рубашка. Верхние две пуговицы расстегнуты. Всё дополняют модные итальянские туфли.
Умеет создать впечатление гад!
Офисные девушки тут же глаза увеличили при виде моего нового "охранника".
— Доброе утро, Молли! Напомните всем руководителям отделов про совещание, — мимо стола секретарши.
Я распахиваю дверь и знаком предлагаю Алексу войти, что он и делает. Сама иду следом, оставив в приемной свою помощницу с открытым от недоумения ртом.
Бросаю сумку на рабочий стол.
— Устраивайся, где тебе будет удобно, — обвожу руками кабинет. — Рабочий день в офисе длинный.
Сама занимаю место в своём кресле.
Он подходит к дивану и берёт в руки мягкую игрушку, которая там лежит.
— Фурия? Серьёзно? — показывает мне дракончика.
— А что тут такого?
