Находиться в родных стенах всегда приятно, а после нескольких дней отсутствия – особенно. Кладу вещи на пол, вешаю в шкаф свой легкий тренч и вдруг замираю как громом пораженная.
На коврике у порога стоят туфли.
Женские.
Не мои.
Ошарашенно веду взглядом дальше и замечаю по соседству с непонятными туфлями мужские ботинки. Димины. Те самые, что он обычно носит. И если это я могу объяснить тем, что сегодня супруг решил обуть что-то другое, то бежевые лодочки на высокой шпильке вызывают у меня кучу вопросов.
Чувствую, как кровь стремительно отливает от лица, а ладони становятся влажными.
Что тут, черт возьми, происходит?!
Разуваюсь и, стараясь не шуметь, крадусь по дому. В остальном здесь все как обычно. Никаких явных изменений. Даже кухонное полотенце висит на том же крючке. Да и посторонних звуков не слышно. Так откуда взялись эти странные туфли?
Бегло исследовав первый этаж, направлюсь на второй. Сама не знаю, чего я жду, но горькое чувство какой-то роковой неизбежности переполняет грудь. Адреналин баламутит кровь.
Тошно. Больно. Нечем дышать.
Миную лестничный пролет и, застыв на месте, снова прислушиваюсь. Поначалу слуха касается лишь тишина, но через пару мгновений я начинаю различать еще что-то. Негромкое, но вполне реальное…
Голоса.
Голоса, доносящиеся из нашей с Димой спальни.
Это подобно удару под дых. Будто лезвием по нервам.
Голова кружится. Пространство вокруг мажется и скачет. Почва стремительно уходит из-под ног.
Меня ведет и, дабы не упасть, хватаюсь за перила. Часто-часто дышу. Прижимаю ладонь к груди рвано выдыхаю. Там печет, как от огня. Внутренности плавятся, во рту невыносимая сухость.
Нет, он не мог… Не мог так со мной поступить…. Шестнадцать лет брака, двое замечательных детей и третий на подходе…
Дима не изменщик. Он не такой! Не такой…
Глава 10
Я отрицала очевидное до тех пор, пока это стало невозможным. Жизнь ткнула меня носом в мерзкое нутро моей, как мне казалось, благополучной семейной жизни, и пути назад больше нет.
Мне дико страшно. Но обманываться дальше я не могу.
Собираю в кулак силу воли и продолжаю путь. Двигаюсь в сторону нашей с Димой спальни. Туда, откуда доносятся приглушенные голоса – мужской и женский.
Шагаю медленно и осторожно, дабы не шуметь. Подкрадываюсь к полуприкрытой двери и прислушиваюсь. Сомнений больше нет: там точно мой муж. И не один, а с чужой женщиной.
– Димась, а поехали на Мальдивы? – веселый девичий голос острой бритвой режет по сердцу.
– Ну какие Мальдивы, малыш? Ты же знаешь, у меня работа… Да и жена не поймет.
– Ну милый, ну пожалуйста! Я очень хочу!
Следом слышится какая-то возня, а потом довольное кряхтение мужа:
– Да, Ясь, продолжай. Ты умеешь уговаривать.
– Ди-и-м… – тянет елейно.
– Хорошо-хорошо, – отзывается мой благоверный со сладостным придыханием. – Мальдивы так Мальдивы.
Стержень внутри меня надламывается. Осыпается и стеклянной крошкой царапает нервы. Жгучая обида затапливает грудь. Поверить не могу, что муж планирует отпуск с любовницей, лежа в нашей супружеской постели! Это плевок в душу! Это садизм какой-то!
А ведь нас с детьми он уже три года на море не вывозил… Все на занятость ссылался. То совет директоров его не отпускает, то очередной инвестор на пьянку зовет…
Господи! Какой же я была дурой! Верила его лживым словам, проглатывала его фальшь. В рот заглядывала, рубашки наглаживала, контейнеры с едой ему на работу собирала! А взамен что? Нож в спину получила! Завел себе молоденькую секретаршу и развлекается с ней почем зря! Предатель! Сволочь! Мерзавец!
Как он мог?!
Внезапно к горлу подкатывает тошнота, и я скрючиваюсь, с трудом подавляя рвотный позыв. Пищевод сокращается, мышцы живота дрожат, сердцебиение учащается. Уверена, беременность здесь не при чем. Мне просто настолько гадко от происходящего, что аж блевать тянет.
Первый порыв – расплакаться и убежать прочь. Забиться в угол и жалеть себя, все глубже и глубже погрязая в роли жертвы. Но следом за оглушающей обидой приходит ослепляющая злость.
Я была хорошей женой. И я, черт подери, не заслужила, чтобы об меня вытирали ноги!
Смахиваю со лба холодный пот и размашистым движением отворяю дверь. Передо мной картина маслом: разнежившийся на белых простынях Дима и красногубая Ясмина, пристроившаяся у его паха.
Дрянь. Какая же она дрянь!
– Алина! – муж подскакивает на кровати как ошпаренный. Пытается прикрыть свою наготу.
В его глазах плещется неподдельный ужас, а в лице отражается паника. Для человека, устраивающего игрища с любовницей на семейном ложе, он кажется слишком смущенным. Неужели еще не весь стыд потерял?
– Что… Что ты тут делаешь? – тараторит нервно.
Действительно. Все вопросы исключительно ко мне. Это же я приперлась из командировки раньше положенного и обломала ему всю малину.
Ничего не отвечаю. Просто буравлю его взглядом, который красноречивее любых слов.
Дима цепляет одеяло и судорожно обматывает им бедра. Его девица мечется по комнате как загнанный в клетку зверь: собирает свои разбросанные по полу вещи.
– Пошла вон, – говорю ровно.
Она замирает. Вперяется в меня непонимающим взглядом.
Действительно тупая. Как пробка.
– Пошла вон! – повторяю чуть громче. – Или мне самой тебя вышвырнуть?
Девица отмирает. Хватает попавшуюся под руку блузку и пулей пролетает мимо меня.
Дима остается стоять на месте. Его обнаженная рельефная грудь высоко вздымается, а испуганные глаза бегают по моему лицу.
– Алинчик, дорогая, послушай… Я все могу объяснить… Я…
Смотрю на него, такого красивого и такого лживого, и на меня с новой силой накатывает приступ тошноты. Тщетно пытаясь сглотнуть, закрываю рот рукой и бегом срываюсь в туалет. На этот раз сдержаться точно не получится.
Только бы успеть добежать!
Приземляюсь перед унитазом на колени и опорожняю желудок. Спиной чувствую, что Дима стоит на пороге. Дышит тяжело и рвано.
– Родная, тебе помочь?
– Не подходи! – предостерегающе повышаю голос. – Не смей приближаться!
Нажав кнопку смыва, подхожу к раковине и умываюсь. Чувствую себя так, будто меня переехал самосвал. Живот болит, сил нет, а в груди – дыра. Сосущая бездна безысходности.
Утираю рот полотенцем. Наши С Димой взгляды пересекаются через зеркало. Непривычно видеть на по обыкновению горделивом лице мужа выражение вины. Сейчас у него вид побитой собаки, но мне его совсем не жаль.
– Алин, давай поговорим, – просит тихо. – Я тебя люблю, ты же знаешь.
– А ты ничего не перепутал? – усмехаюсь горько. – Может, ты любишь свою Ясмину? А со мной тебе просто удобно?
– Она мне никто! Клянусь!
Стремительно шагнув вперед, муж пытается схватить меня за руку, но я уворачиваюсь.
– Но тем не менее ты привел ее в наш дом. И в нашу постель.
– Это… Это просто разовая интрижка! Она ничего не значит! Пожалуйста, милая, поверь мне!
– Я больше не верю тебе, Дим! Не верю!
Сердце разрывается на куски от боли, а на глаза наворачиваются слезы. С трудом верится, что мужчина, которому я доверяла, в одночасье обнулил то, что мы создавали годами. Шестнадцать лет брака, двое детей и третья беременность, о которой он пока ничего не знает… Неужели это все коту под хвост?
– Родная, я понимаю, что облажался… Понимаю, что обидел тебя. Но прошу, дай мне шанс все исправить!
Дима выворачивает мне душу наизнанку одним лишь взглядом. Ведь когда-то я безумно любила его. Да и сейчас, говоря по правде, люблю…
– Нет, – отрицательно качаю головой. – Я хочу развода.
– Алин, умоляю, – неожиданно он падает передо мной на колени. – Только не развод!
Он издевается! Без ножа режет! Заживо!
Уж лучше бы сказал, что любит ее. Лучше бы валил на все четыре стороны. Мне так было бы проще… Отпустить, забыть и самой забыться. А он травит. Мучает. Деспот!
