“Потому что я женат, дура!” – так и хотелось мне закричать, но я сдержался, напоминая себе, что приехал не для того, чтобы объяснять этой идиотке, какими были наши отношения.
– Объясни-ка мне, Аня, помнишь ли ты, о чем мы с тобой договаривались? – процедил я и прищурился.
Тишина. Она просто смотрела на меня ничего не понимающим взглядом и мелко часто моргала. Раньше я думал, что девчонка не особо умна, но трепетная лань, отлично годящаяся для одноразовой близости, но сейчас начал сомневаться, что умею читать людей, в том числе женщин.
– Отвечай!
– Вы про что? – залепетала она, когда я ударил кулаком в стену около ее лица.
– Про наш секс!
– Только в офисе, называть вас по имени-отчеству и на вы.
– Умница, Аня, – медленно произнес я и увидел, как на ее лице расплылась улыбка. Она до сих пор не понимала, что такой мой тон не предвещал ничего хорошего.
– А теперь скажи-ка мне, откуда твоя мать знает, что мы с тобой спим?
Аня сглотнула и отвела взгляд, после чего попыталась сбежать, но я схватил ее за локоть и не дал сделать и шагу в сторону.
– Я вижу тебя насквозь, Анна, так что отвечай мне.
– Иначе что? – прищурилась она, и лицо ее стало вдруг хищным.
Меня будто обдало током, так как никогда раньше я не видел Анну такой. Сейчас передо мной, казалось, стояла прожженная женщина, знающая, чего хочет и как это заполучить.
– Прости меня, Гордей, я сама не своя с самого утра, – всхлипнула она вдруг, а я моргнул, после чего то выражение ее лица исчезло. Неужто показалось?
– А что случилось? Маме я ничего не говорила, она бы не одобрила, что я состою в отношениях с женатым.
– В отношениях? – переспросил я, чувствуя, как закипаю всё сильнее. – Не перепутала ли ты, Анна, ничего? У нас с тобой нет никаких отношений. Только секс и ничего больше.
– Всё-всё, прости меня, конечно, я знаю. Говорю же, мать с утра на меня наорала, вот я и сама не своя. Она как-то узнала, что я у тебя не только бумажки перебираю, но и тебя… кхм… успокаиваю…
– Где она?
– Кто?
– Мать твоя! Ты хоть представляешь, что она сделала?!
Меня едва не трясет, когда я думаю о том, что эта дрянь Антонина могла сотворить с Соней и нашим ребенком.
– Я не виновата, что она узнала, честно! Неужели она отказалась помогать твоей жене? Хочешь, я позвоню ей и попрошу не срывать злобу на твоей жене? Только поверь мне, Гордей, пожалуйста.
– Где твоя мать? Твой отец, конечно, префект, но даже он не спасет ее от закона. Если с моим ребенком что-то случится, Аня, вся твоя семья об этом пожалеет. И ты в первую очередь. Никакие связи вас не спасут, усекла?!
Она всё пыталась убедить меня в том, что она ни при чем, но я уже всё видел.
И ее фальшь, и вранье, и реакции тела.
Она воспринимала наши отношения серьезнее, чем мы договаривались.
Я ее практически не слышал.
Так, шум на фоне моих мыслей.
А когда она закончила, схватил ее рукой за горло и заставил посмотреть себе в глаза.
– Звони своей матери. Пусть едет сюда сейчас же.
– Гордей, мне больно, любимый.
Вот она и спалилась.
– Я дважды повторять не люблю, Анна, ты знаешь.
Она замолчала и прекратила притворно кашлять. Я умел контролировать свою силу и знал, что не настолько ей больно, чтобы кашлять и кряхтеть.
Встав на носочки, она схватилась пальцами за мою руку, но убрать ее не смогла. Слишком неравны наши силы.
– Я не могу, Гордей. Она еще утром улетела в отпуск.
– А отец?
Я прищурился, понимая, что тетка знала, что ее участие в преступлении рано или поздно вскроется, и заранее подстраховалась.
– Тоже. До них не дозвониться. У отца правило – никаких телефонов в отпуске.
Черт. Я знал о таком бзике Дмитрия.
– Когда они вернутся?
– Через неделю. В среду.
– Что ж. Собирай вещи, Анюта, ты поедешь со мной, – медленно протянул я и отпустил ее шею, отряхивая руку. Стало мерзко, что я ее касался.
– А куда?
– В места не такие уж отдаленные. Тебе понравится, – произнес я, и она заулыбалась, решив, что мы едем на море.
Неужели я променял свою жену, свою любимую на нее? Ради сиюминутного удовольствия чуть не лишил нас обоих долгожданного ребенка.
Анна засияла, неправильно расценив мои слова, и упорхнула собирать чемодан, а я достал из кармана смятый снимок УЗИ и посмотрел на него, едва сдерживая рев.
Фото нашего малыша в утробе, которое мне собиралась показать Соня. Порадовать меня хотела. Сюрприз сделать.
Черт. Черт. Черт.
Пока мы ехали, я молчал, пока Аня всё щебетала довольно, уверенная в том, что мы едем на море. Но она еще не знала, что я ей уготовил. Какое наказание для нее придумал за то, что сделала ее семья и к чему привел ее длинный язык и ее глупые надежды.
– Гордей, мы не взяли одежду пляжную! Да и вообще ничего не взяли! – недовольно протянула она, опомнившись. – А к тебе не будем заезжать? Хотя чего это я, там всё купим. Если мы в Турцию, то я знаю там одно местечко, где..
Она продолжала воодушевленно нести какую-то чушь и едва не подпрыгивала на месте от радости, а я всё больше удивлялся, какая же она глупая. В подметки не годится моей жене. Аня из тех женщин, которых не берут в жены. Единственное, что ее спасет в будущем – ее отец, ради власти которого однажды какой-нибудь идиот позарится и женится на ней.
Я всю дорогу молча вел машину и держать курс до дачи. Когда мы остановились около кованых высоких ворот, Аня, наконец, начала смотреть по сторонам и что-то заподозрила.
– А что мы тут делаем, Гордей? Тебе нужно дела тут с кем-то решить перед аэропортом?
Да, конечно. Если бы столько не болтала, уже давно бы заметила, что мы ехали в противоположную от аэропорта сторону.
Ворота открылись, и мы въехали внутрь двора. Я всё продолжал молчать, не собираясь ей отвечать. А она сочиняла небылицы одна хлеще другой.
– А билеты? Ты купил билеты? Я же твой секретарь, я, наверное, должна была. Или ты теперь нового наймешь? Твоя кошечка ведь не должна работать, – вдруг защебетала она со стоном и потянулась к моей руке.
Я же резко открыл дверь со своей стороны и вышел, не желая, чтобы она ко мне прикасалась.
На моей даче всегда присутствовали два охранника в смене. Поэтому я знал, с кем оставить эту курицу. Кажется, мозг у нее был с перепелиное яйцо.
– Выходи! – процедил я сквозь зубы и после хлопнул дверцей машины.
Она продолжала сидеть внутри салона, словно ждала, что я, как джентльмен, открою ей дверь, а мне от этого стало смешно.
Неужели и правда верит, что после всего случившегося я подам ей руку? Упади она в грязную лужу, я бы просто обошел ее брезгливо и сделал вид, что мы вовсе не знакомы.
В конце концов, устав ждать, Аня вышла сама и скрестила на груди руки. Надула губы и нахмурилась, показывая мне свой характер.
– Объяснишь, в чем дело?
– В доме объясню. Пошли.
Я кивнул ей, и она, немного поколебавшись, поплелась за мной.
Два охранника подтянулись ко входу, закончив осмотр периметра, и протянули мне руки. Мужики меня уже месяца два не видели. Даже были рады моему приезду. Хорошие ребята. Я плохих на работу в принципе не беру.
– Позже инструкции дам, – сказал я им и незаметно кивнул на Аню.
Те были понятливые ребята и лишь согласно моргнули, дав понять, что всё сделают по высшему разряду.
– Присаживайся.
Я указал рукой Ане на диван, стоящий посередине гостиной. Пыльный, но добротный. Давно мы тут семьей не появлялись, так что и уборка была тут последний раз несколько месяцев назад. Ну ничего, если захочет жить в чистоте, то с ведром и шваброй управится.
– Ты хочешь мне что-то сказать? Неужели что-то важное? Лучше бы, конечно, в ресторане, но если ты меня порадуешь колечком…
Она брезгливо осмотрела комнату и садиться не стала, просто встала напротив меня и начала снова сочинять, после попытавшись выпросить у меня подарок.
Непроходимая идиотка. Неудивительно, что отцу приходится просить других пристроить ее к себе. И чего я пошел ему навстречу? Знал же, что другие отказались, как только навели о ней справки.
