Тут же Сара рухнула на него, вцепившись руками в его плечи и прижавшись щекой к его голове. Саймон прижал ее к себе. Они оба дрожали.
– Я люблю тебя, Саймон. – Ее дыхание щекотало ему ухо. – Я так тебя люблю!
Он зарылся лицом в волосы Сары, прижимая ее к себе. Никогда и никуда Саймон теперь ее не отпустит!
Два часа спустя они спускались по лестнице. Саймон, благодаря усилиям неутомимого Бартона, был гладко выбрит и модно одет. На Саре было одно из ее лондонских вечерних платьев. Одна из горничных, непрестанно щебетавшая, как замечательно и романтично то, что Сара завладела сердцем его светлости, сделала своей новой госпоже элегантную прическу.
Сара смотрела на мужа и чувствовала, как теплые волны любви пробегают сквозь ее тело. Лишь только взглянув на него, можно было сразу понять, как сильно он ее любит. Саймон не скрывал ни от кого, что его сердце похищено Сарой. Не мог скрывать и не хотел. И ощущая всю силу его любви, она становилась смелее и увереннее. Сара всегда любила Саймона, но прятала это чувство на самом дне своего сердца, не позволяя себе даже мечтать о том, чтобы в один прекрасный день стать его женой.
– Давай зайдем в библиотеку на минуту, – сказал Саймон, и она последовала за ним в полутемную комнату.
Он подошел к письменному столу, открыл замок и выдвинул ящик.
– Дай мне свою левую руку, пожалуйста.
Сара протянула руку, и он надел кольцо своей матери на ее безымянный палец.
– Но это ведь принадлежало ее светлости…
Герцог приложил палец к губам жены, останавливая все возражения.
– Это кольцо принадлежит герцогине Трент. Сначала оно было у моей бабушки, потом у матери. Я знаю, где бы она ни была, она хотела бы, чтоб ты взяла его. Сейчас оно по праву принадлежит моей жене.
Он поднес руку Сары к своим губам и поцеловал кольцо на ее пальце. Когда Саймон ее отпустил, Сара почувствовала вес золотого украшения, осыпанного бриллиантами.
– Хорошо. Я буду его носить до тех пор, пока мы не найдем твою мать. И если она захочет его вернуть…
– Она не захочет. – Саймон улыбнулся и сжал ее руку. – Пойдем обедать.
Они вошли в гостиную, и сердце Сары затрепетало, когда она посмотрела на свою новую семью.
Она с детства в душе считала всех Хокинзов своей семьей, но теперь эти мечты воплотились в жизнь. Отныне все они официально были членами одной семьи, и Сара обожала их.
Выбрав у буфета понравившиеся им блюда, новобрачные присоединились к остальным, сев на шелковый диван, на котором Сара сидела так много лет назад, вся в грязи и крови после борьбы с ежевичным кустом, и отвечала на вопросы герцогини. Она первый раз увидела семейство Хокинз именно в этой комнате. Как давно это было! И именно здесь Сара узнала имя мальчика, который спас ее.
Она улыбнулась Саймону, когда он протянул ей тарелку. Несколько минут они молча ели.
Сэм заговорил первым:
– Стенли уехали.
Саймон кивнул.
– Я ожидал, что они уедут.
– Ха! Держу пари, ты и не предполагал, как они уедут! – сказал Люк с усмешкой, поднял бокал с вином и сделал большой глоток.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Саймон.
Братья переглянулись, и сердце Сары бешено забилось. Медленно она опустила вилку на тарелку.
– Ну, кто хочет первым сообщить ему эту новость? – спросил Люк, оглядывая всех.
Не дождавшись ответа, он пожал плечами:
– Я? Ну хорошо. – Люк повернулся к Саймону и продолжил: – На следующий день после того, как ты сбежал в Шотландию, твоему примеру последовала мисс Джорджина Стенли. С герцогом Дансбергом.
– Как?! – ахнула Сара.
– Вот так. Видимо, она настолько сильно хотела стать герцогиней, что с каким именно герцогом идти под венец, ей было совершенно не важно. Она схватила первого, кто попался ей под руку. Дансберг приехал сюда во второй половине дня, уже после твоего отъезда. В доме еще царил переполох. Похоже, она встретила Дансберга случайно и открыла ему свое бедное разбитое сердце.
– И что сделали ее родители, когда узнали? – спросил Саймон.
– Абсолютно ничего, – бодро ответил Марк.
– Они хотели, чтобы их дочь стала герцогиней. Когда ей это удалось, у них не было никаких претензий, – добавил Люк.
– Но ведь все вышло не так, как они планировали, – воскликнула Сара.
– И им совершенно не нужен был скандал, – добавил Саймон.
– Родителям, может, и нет, – сказала Эзме, и все удивленно повернулись к ней. Обычно она молчала в присутствии братьев, если к ней не обращались, – но Джорджину этот конкретный скандал вполне устраивает. Только представьте, ее бросил герцог Трент, и она тут же оказалась в объятиях герцога Дансберга. Всеобщее внимание гарантировано.
– Надеюсь, Дансберг понимает, во что он вляпался, – покачал головой Саймон.
Люк махнул рукой.
– О, я знаю Дансберга. Он умеет управляться с женщинами. Даже с такими испорченными, как эта мисс Стенли.
– Я видел их в ночь, когда они исчезли, – сказал Марк. – Он показался мне вполне довольным.
Саймон взглянул на брата.
– Дансберг думал о Джорджине, даже когда она была помолвлена со мной. Но боюсь, его ждет разочарование, ведь он практически не знает ее. А она – его.
Люк пожал плечами.
– Разве это важно? Он герцог, а она мечтала стать герцогиней.
– В защиту Дансберга можно сказать одно, – философски заметил Сэм. – Как может устоять сорокадевятилетний холостяк перед кознями двадцатилетней красавицы, которая обещает ему вечную любовь и преданность?
Марк ослепительно улыбнулся Саре и сказал:
– Ну, пусть Дансберг сам с ней разбирается. Мне во всем этом больше всего нравится, что Сара теперь стала официальным членом семьи.
– Я, еще будучи маленьким, считал Сару сестрой, – произнес Тео. – И мне всегда было как-то странно думать о тебе как о горничной. И даже как о компаньонке Эзме. – Он пожал плечами. – А вот сейчас все встало на свои места.
Сара тепло улыбнулась Тео.
– Благодарю вас, милорд.
– Тео. Зови меня просто Тео.
Ее улыбка стала еще шире.
– Тео. Признаюсь, я немного опасалась вашей реакции и… – Она сделала глубокий вдох, пытаясь справиться с охватившими ее чувствами. – Я очень рада, что вы приняли меня.
– Насколько я могу судить, – сказал Люк, – мой брат впервые за долгое время поддался чувствам.
– Ты так думаешь? – спросил Саймон.
– Конечно.
Герцог задумчиво провел пальцем по краю своего бокала.
– А что, Стенли по-прежнему планирует предать огласке тайну вашего происхождения? – Он посмотрел на Эзме, понимая, что она может и не знать об этом. – Они рассказали тебе?
Эзме торжественно кивнула.
– Да. В ту ночь, когда ты уехал.
– Хорошо. Теперь нам всем надо решить, как мы будем бороться с последствиями слухов, распространяемых Стенли.
