— Ты вдруг стала такой сильной, — с одобрением заметила Кейт.
— Шон вернул мне силу, Кейт. Я не знаю, как ему удалось, но я чувствую себя гораздо лучше с его возвращением. Я начинаю верить, что могу стать прежней.
— Надеюсь на это. Мне нравилась та девочка.
— Мне тоже. — Эшли встала. — У меня есть работа. Я должна идти.
— Я провожу тебя.
Кейт прошла за сестрой по коридору, только сейчас со-образив, что они должны пройти мимо гостиной.
— Ого! — воскликнула Эшли. — Вчера был пикничок ничего себе.
Кейт боялась заглянуть в комнату. Она не помнила, в каком состоянии там все осталось, но то, что в беспорядке — очевидно. Она заставила себя заглянуть за угол. Диванные подушки на полу, сбившийся измятый плед, на котором валялись контейнеры с едой, некоторые все еще наполовину полные.
— Это взбитые сливки? — изумленно спросила Эшли. — Ты положила их в корзину?
— Это для мороженого. Они не входили в корзину.
— Бьюсь об заклад, их там не было. — Эшли повернулась к сестре, глядя на нее с интересом, граничащим с беспокойством. — Ты уверена, что это разумно?
— Далеко не уверена. Но это случилось. И, прежде чем ты спросишь, никакого разговора на подушке, никакого раскрытия секретов не произошло. Просто много действительно важных… — Кейт не могла найти нужное слово.
— Разговоров?
— Точно, — кивнула Кейт с улыбкой.
— Скажи мне, старшая сестра, взбитые сливки на самом деле подают к мороженому?
— Эшли!
— Кейт, ты мой всегдашний наставник. Если со взбитыми сливками можно делать нечто интересное, твой сестринский долг рассказать мне.
— Я думаю, тебе самое время отправляться работать.
Эшли задержалась у входной двери.
— Я рада, что ты хорошо провела время. Ты это заслужила. — Она помолчала. — Я хочу, чтобы кто-то спровоцировал в тебе эмоциональный прорыв.
— Это было бы проще, — согласилась Кейт.
— Ну, пути МакКенна простотой никогда не отличались.
— Я была эгоисткой. Я могла поставить нас всех в трудное положение.
— Это не эгоизм — влюбиться, — покачала головой Эшли.
— Я не влюбилась.
— Да ладно, Кейт. Ты не занималась с парнями сексом просто ради секса, тебя это не заботило.
— Это просто случайность. Он уедет через несколько дней. И ничего более.
— Это для него может и ничего, но для тебя что-то значит. Ты не даешь воли ни своему телу, ни сердцу. Меня не волнует, что ты сказала Тайлеру Джеймисону. Я знаю, что произошло на самом деле. Если ты спала с ним, значит, ты запала на него.
— Он не для меня, Эш. Я не хочу беспокоиться о нем.
— И я не хочу беспокоиться о Шоне, но мы не выбираем любовь. Она выбирает нас. Однажды схватит и не отпускает.
Эшли наклонилась и подняла с пола листок бумаги.
— Что это?
Сердце Кейт екнуло. Может, Тайлер все-таки оставил ей записку?
— Кейт? — Эшли смотрела на сестру с замешательством. — Где ты это взяла?
— Что это?
— Один из моих медицинских счетов.
Сначала Кейт испытала разочарование, потом смутилась.
— Откуда он здесь? — недоумевала она.
— Понятия не имею, — пожала плечами Эшли. — У меня даже нет с собой сумки.
Сестры смотрели друг на друга секунду-другую, и обе пришли к одному и тому же выводу одновременно.
— Тайлер, — пробормотала Эшли. — Он приходил ко мне вчера.
— И в моем доме он был вчера вечером, — добавила Кейт. Но это не имело никакого смысла.
— Зачем Тайлеру красть копию моего медицинского счета? Что он надеялся обнаружить? — спросила Эшли, высказывая вслух свои мысли.
— Он, должно быть, на ложном пути.
Эшли посмотрела на нее с беспокойством.
— Или, может быть, мы.
* * *
Тайлер сидел в лодке, а Дункан выводил ее из гавани, мимо буев, отмечавших начало дистанции дневных гонок. Было множество парусных лодок в районе старта, но Дункан, видимо, выбрал другой курс. Он направлялся подальше от зоны гонок к северной оконечности острова.
— Вы горите желанием участвовать в гонках? — спросил Тайлер.
Дункан кивнул.
— Не могу ждать. Нет ничего лучше быстрого старта, чтобы разогнать кровь.
— Эта гонка не то что кругосветка. Там вы должны идти впереди всех неделями, месяцами. Для этого нужна большая выносливость, а не просто быстрый старт.
— Длинные океанские дистанции в парусном спорте — это как марафонский забег. Ты изнуряешь себя, следишь за изменением погоды, температуры, за состоянием парусов, за каждой мелочью, которая может повлиять на исход гонки.
— И вы не остановитесь ни в коем случае, даже если произойдет что-то серьезное? — поинтересовался Тайлер. — Даже если кто-то заболел или пострадал? Вы просто продолжаете свой путь?
Дункан бросил на него задумчивый взгляд.
— Мы не должны думать об этом.
— Девочки не болели все это время?
— Они были такими, каким положено быть любому экипажу на такой гонке.
За исключением одной, беременной. Почему никто не узнал об этом? Тайлер нахмурился, понимая, что этот его заход ничуть не лучше предыдущего. Дункан слишком умен для простодушно ответа.
Глядя на воду, Тайлер пытался сосредоточиться и задать новые вопросы в поисках истины. Но пришлось признаться себе, что, проведя невероятную ночь с Кейт, он чувствовал еще меньше желания охотиться за этой самой истиной. Она удивительная женщина. В ней соединилось все, что он хотел бы видеть в любимой, — не только красивая, но сексуальная, теплая, веселая, умная. Такая женщина, с которой мужчина может дружить, а не только заниматься сексом. Хотя секс оказался потрясающим.
Но он не заслужил ее. Он лгал ей.
Дело в том, что и Кейт, вероятно, лгала ему, но делала это лучше, чем он. Тайлер не хотел, чтобы между ними стояла преграда. Но, возможно, ему стоит радоваться, что она существует. Уйти, расстаться с Кейт будет легче, а ему придется это сделать.
И он уйдет. Уедет. Его жизнь и работа сосредоточились за много миль от острова на северо-западе Тихого океана. И с какой стати Кейт отдаст свое сердце мужчине, приехавшему в город разрушить ее жизнь или жизнь одной из ее сестер? Она никогда не простит человека, причинившего боль ее семье. Ее верность глубока и надежна. Это он любит и ценит в ней. Не любит, одернул он себя в отчаянии. Нравится, поправил он себя. Она просто очень нравится ему.
— Смотри, — окликнул его Дункан, указывая направо.
Тайлер поднялся. Ошеломленный, он увидел двух огромных серых китов всего в нескольких футах от лодки. Они плыли, разрезая воду с силой и грацией.
— Потрясающе, — пробормотал он. — Я не понимаю, как мы могли подойти так близко.
