– Не обращай внимания на беспорядок, – сказала Джейси. – Ты не хочешь посмотреть «Париж, Техас»?
– Как хочешь, – сказал он.
– Как хочешь, – повторила она. – Мне надо подумать, что лучше выбрать. Извини меня.
Она скрылась в ванной и минуту спустя вернулась, одетая в кимоно и с расческой в руке. Поставив кассету в видеомагнитофон, она вернулась к кровати и, обложившись подушками, села.
Дуэйн остался неловко стоять в дверях.
– Ты собираешься смотреть видео стоя? – спросила она недовольно.
– Да нет, не собираюсь.
– Тогда снимай ботинки и устраивайся поудобнее.
Дуэйн сделал так, как она сказала, и сел на кровать. Джейси предложила вина. Когда они уже смотрели фильм, она попросила его растереть ей ноги.
Сказав это, Джейси во время всего просмотра молчала, встав только раз, чтобы сходить за второй бутылкой вина. Время от времени она подставляла ему то левую, то правую ногу, и тогда он принимался растирать ее ступни. Фильм местами ему нравился, местами не очень. Его нервозность пропала, уступив место усталости. Раза два он принимался клевать носом, хотя Джейси, не проронив ни слова, продолжала смотреть кино. Дуэйн старался не дремать, но с каждой минутой это становилось все труднее и труднее. С усталостью невозможно было бороться. Когда, наконец, фильм завершился, она убрала свои ноги и, взяв пульт дистанционного управления, выключила телевизор.
– Этот фильм надо было назвать «Хьюстон, Техас», – заметила она.
Дуэйн зевнул. Он так сильно устал, что готов был в одних носках ехать домой. Сил, чтобы добраться до пикапа, у него могло бы хватить, а оказавшись в машине, уже можно было бы добраться до дома. Но сил, чтобы надеть новые ботинки, не оставалось. Надевать их было сплошным мучением.
– Ты очень устал? – спросила Джейси, и на этот раз в ее голосе не слышалось недовольства.
– Да.
– Прямо через холл есть свободная спальня, – предложила Джейси. – Ты доберешься до нее?
– Если не надевать ботинки, доберусь. Спальня была огромная, хотя и не больше, чем в его новом доме.
– Глупо строить такие большие спальные комнаты, – пожаловался он, вставая. – Когда намотаешься за день, трудно идти по дому десять минут, чтобы добраться до кровати.
– Сказано верно. Лично мне такая просторная комната ни к чему.
Дуэйн нагнулся и взял свои ботинки. Джейси принялась перебирать видеокассеты.
– Ты хочешь еще что-нибудь посмотреть? – спросил он, чувствуя себя настолько усталым, что даже не понимал, как в мире может отыскаться человек, который не чувствовал бы усталости.
– Конечно.
Дуэйн заковылял к двери. Утром он ударился бедром о поворотную трубу. Тогда он не обратил внимания, но сейчас нога разболелась.
– Пожалуй, я смогу добраться до дома, – неуверенно проговорил он. – У меня может открыться второе дыхание.
– Дуэйн, не валяй дурака. Марш по коридору в спальню! – приказала Джейси. – Забудь про второе дыхание. Я тебя не согнала бы со своей постели, сам понимаешь, но необходимо думать о ребятах.
– О ребятах?
– Твоих детях. Дики, Нелли и близнецах.
– О тех, кто крадет вазелин и пишет песни о том, как поймать кайф?
– С ними все нормально, – успокоила его Джейси. – Ничего страшного. Но они могут подумать, что это ненормально, когда их отец проводит ночь в кровати с тетей Джейси по той простой причине, что он валится с ног.
– Непонятно, каким образом они определяют, что нормально, а что ненормально. Мне это не дано.
– Тебе не дано, а им дано. Они молоды. Для них нормальное – значит, простое.
Он кивнул головой и открыл дверь. Джейси встала, прошла мимо него и открыла дверь в конце холла.
– Сюда, – сказала она. – Иди же. Всего несколько шагов.
Он прошел по холлу, держа ботинки в руке, и вошел в пустую спальню.
– Спокойной ночи, мой сладкий, – проговорила Джейси, закрывая за ним дверь.
Дуэйн проснулся рано утром и сначала никак не мог сообразить, где он находится. Спальня, как и любая другая комната в Лос Долорес, была забита книгами. За окном он разглядел патио с бассейном. На трамплине спал Шорти. Солнце взошло и, вероятно, поднялось уже высоко. У Дуэйна было такое ощущение, словно он несколько часов переспал.
Однако, когда он показался на кухне, там встретила его только Минерва.
– Кто выиграл матч?
– Какая тебе разница, если ты не следишь за бейсболом? – резко ответила Минерва.
– Я просто проверял, как работают мои голосовые связки, Минерва, – оправдался он. – Я не пытался вложить в свои слова какой-то определенный смысл. Я вообще перестал понимать, что к чему.
– Нет, ты не перестал и понимаешь порой очень даже хорошо, – сказала она, стыдясь, что резко, даже грубо, ответила ему. В практике Минервы такие моменты отмечались крайне редко. – Ты не хочешь выпить кофе? – продолжала она. – На тебе нет лица.
Дуэйн и вправду чувствовал себя отвратительно. Ночью ему снилось кошмары, в которых он наталкивается на Карлу в самых невероятных местах. Одним из таких мест был аэропорт в Оклахома-сити, где он оказался только однажды.
– Джейси встала и уехала, – доложила Минерва. – Почему люди отправляются плавать на озеро ночью – выше моего разумения. Меня и днем в него не затащить. Как Джуниор?
– Собирается поститься.
– По-моему, он подхватил анорексию.
– Анорексию нельзя подхватить.
– Вечно ты любишь спорить, – рассердилась Минерва. – Еще как можно подхватить анорексию. От лошадей и крупного рогатого скота. Если бы Джуниор оставался нефтяником, с ним бы ничего не стряслось.
Дуэйн хотел было объяснить ей различие между анорексией и антраксом,[9] но потом решил, что не стоит. Минерва впервые за много лет была настроена доброжелательно, а если он примется объяснять ей, что к чему, ничего хорошего не жди.
Часы, как ни странно, показывали только половину седьмого. Он натянул ботинки и поехал в город.
Джейси, как и следовало ожидать, завтракала в «Молочной королеве».
– Значит, с утра пораньше выпрыгнул из кровати, не так ли? – спросила она.
– Конечно. Я не хочу, чтобы у детей сложилось неправильное представление об их отце.
Джейси внимательно посмотрела на него, и по ее глазам он понял, что она несчастна.
– Я не хотела шутить о любви, Дуэйн, – тихо проговорила она. – Сегодня я не в настроении.
– Извини, – быстро сказал он.
– Я понимаю, что немного пофлиртовала, но такой уж у меня характер, – пожав плечами, призналась она. Джейси на миг задумалась, дуя на свой кофе, потом добавила: – По правде говоря, это все, что осталось от моего характера… так… один лишь призрак.
