Попытка самоубийства? Смерть Рины? Ох, как же это… Чёрт. Ладно, я должен закончить это. Хорошо, попытка самоубийства — следствие слабости моего характера и неспособности перенести тяжёлые потрясения судьбы. Но Рина… Боже, Рина…
— Аааааааа, — заорал во всю глотку я.
— Ты чего орёшь больной? — громко сказал кто-то из прохожих.
— Эм, с Вами всё в порядке? — спросила женщина в возрасте, подойдя ко мне.
— Да, в порядке. Спасибо, что спросили, — мягко сказал я. — Это просто так, акт мучительной рефлексии. Когда от собственных ошибок становится так тяжело, что невозможно не кричать от боли.
— Хорошо. Не хотите поделиться?
— Знаете, порой с трудностями нужно справляться самому. Но в любом случае спасибо за участливость, это правда дорогого стоит. Хорошего вечера, и извините, если напугал.
— Да ладно, всё нормально. Вам тоже хорошего вечера. Ну и удачи в том, чтобы разобраться в себе, — сказала женщина и ушла.
Что же, как я и думал, мир не без добрых людей. Да, Рина. Какой же я мудак. Самовлюблённый, тщеславный эгоцентрик. Мудак! Да, я виновен в её смерти. И как бы ни разубеждали меня в этом подруги, для меня это факт. Хотя фактов нет, а есть лишь интерпретации… Хорошо, моя вина в смерти Рины — субъективная оценка объективной реальности. А реальность заключается в том, что на мертва, а я нет. Да, вина выжившего. Будь она неладна. Но… Слушай, а что если и сюда «впиндюрить» стоиков? Что там у них может помочь? Да, точно, дихотомия контроля. Есть то, что в нашей власти, а есть то, что вне её. В нашей власти наши суждения, мысли, настроение и т. д. Всё остальное либо не в полной нашей власти, либо вообще вне её. Хорошо, а что это даёт мне? Ну, во всяком случае понимание того, что жизнь Рины вне моей власти. И никогда не была в ней. Я не мог заставить её покон-… Наложить на себя руки. А следовательно, я не виновен в её смерти. Всё! Да, в собственной голове звучит охуенно, но почему-то мне не сильно полегчало, тогда как разбор ситуации с Машей реально помог. Ладно, хорошо, над чувством вины придётся ещё поработать, но ведь девочки правы. Прошло два года. Это большой срок. И… Она бы не хотела этого. Чтобы я убивался и закрыл за собой крышку гроба из-за этого. Она бы хотела, чтобы я жил. В этом я точно уверен. Ведь она считала меня лучшим из всех, кого она знала. А значит я должен жить. Вот, как я могу искупить свою вину перед Риной. Жить. Осталось найти источник счастья, который я всегда искал во вне. Но где же он? Ну, как мне кажется только лишь в себе самом. Да, точно! Я и есть источник своего счастья! Ни Маша, ни Рината, а я. Так, звучит громко, но что это мне даёт? А, неважно. Потом разберусь. У меня что-то наклёвывается, нельзя переставать думать. Настя. Нас-тя… Настя! Ты жива не благодаря мне, а благодаря себе. Ты захотела жить, и ты стала жить. Ты обзавелась друзьями, подругами, любовью, скоро ты будешь замужем, а там недалеко и до детей. Ты выбрала жизнь. Ты не захотела умирать, напротив, ты устремилась навстречу жизни. Так почему же я так не могу? А не могу ли? Меня ведь окружают добрые и чуткие друзья, у меня есть любящие, души во мне не чающие родители. Так разве я не могу устремиться к жизни? Ведь у меня есть всё. Преград нет. Только моя слабость. Слабость, которая всегда со мной. Да, это так, но я слишком часто говорил себе о том, что я слабак. Но после этих самоуничижительных слов я ничего не делал. Теперь же у меня появляется решимость уничтожить это. Уничтожить свою слабость. И у меня помощники в этом деле. Они помогут, так что всё, что мне нужно сделать — это сделать первый шаг. И я знаю, с чего начать. И нет, я не про просмотр мотивирующих фильмов, нет. Начать нужно с последнего груза, который давит на меня — чувство вины и стыда за то, что по-скотски поступил со своими друзьями. Да и с родителями я бы поступил ненамного лучше. Но они помогают мне финансово, хех. Чёртов эгоист. Но вот друзья… Я предал их. Бросил их. Хотя как никогда раньше нуждался в них. Есть ли путь назад? Смогут ли они меня простить? Как же много вопросов, от которых болит голова. Но ответы я получу только от них самих.
— Привет. Как дела? Давай встретимся на этих выходных? Я позвал ещё всех питерских, но кто придёт, а кто нет не знаю. Так, просто посидим, поболтаем. Сможешь в субботу в пять?
Письма примерно такого содержания я написал своим бывшим друзьям. Ответ у всех был максимально коротким: «Да». Ну, я хотя бы попытался. Но прийти всё же стоит. Вдруг кто-то всё же придёт.
Глава 20
Вот же гадство. Опаздываю! Всё-таки отвык я от наведения марафета. И побрейся, и зубы почисти, и футболку погладь. Одним словом — ужас. То ли дело мыться раз в неделю, бриться раз в месяц, и ходить всегда в мятой одежде. Много времени освобождается, которое я обычно трачу на игры и видео. Очень полезно, да. Ладно, опаздываю всего на семь минут, а по нашей старой традиции опоздание менее чем на 10 минут опозданием не считается. Так, всё, захожу в торговый центр.
— А ты не изменяешь своим привычкам, да? — окликнул меня голос позади.
— Эм… Влад? — спросил я, развернувшись.
— П-привет Вань, — сказал Влад прозаикавшись. — Как жизнь?
— Ох, давай лучше наверху об этом, — сказал я и пожал протянутую руку, — вдруг кто ещё пришёл.
— Ну, давай проверим.
Мы поднялись на верхний этаж.
— Похоже кое-кто пришёл, — сказал Влад и указал на стол, в центре фуд-корта оказался занят тремя парнями. Это были они, Миша, Костя и Серёжа.
— П-привет парни, — нервно сказал я, когда подошёл к друзьям. — А вы изменились. Я, слепой, вас бы и не узнал.
— Да, ты тоже изменился, — сказал Костя. — Наверное. Ну что, как у тебя дела?
— Да не знаю, нормально, наверное.
— Нормально? Я уже боюсь твоего «нормально», — строго сказал Миша.
— Да, понимаю. Но сейчас всё действительно нормально. У вас как дела?
— Нормально, — хором ответили друзья и засмеялись.
— Да ладно вам, давайте серьёзнее. Серёж, ты уже, наверное, отцом стал?
— Не, мы пока с этим не торопимся. Успеется ещё.
— Да, свадьба была красивая, — сказал Влад. — Жаль, что тебя не было.
— Да, жаль, — тихо, как будто в себя сказал Серёжа.
— Парни, давайте сделаем «стоп». Я так не могу! Просто не могу. Давайте я выговорюсь, а потом уже делайте что хотите. Парни, простите меня. Я был ублюдком. Мы столько лет дружили, а я просто убил нашу дружбу. Мы не виделись уже почти два года. Из-за меня. Я виноват. Очень. Я… Серёж, прости меня. Ты позвал меня на свадьбу, хоть к тому моменту мы и не виделись уже год. Ты хотел, чтобы друг детства присутствовал на дне твоего счастья. А я… Я послал тебя. Сказал, что мне плевать на тебя и твою будущую жену. Пожелал скорого развода. Я поступил как свинья. Потому что врал. Врал вам всем. Ведь Серёжа, ты большой молодец. Ты следишь за собой, умный, уже обеспечиваешь сам себя и свою жену. Я рад за тебя, и на самом деле горжусь, что ты мой друг. Ну, во всяком случае был другом. Влад, ты тоже прости меня. Ты звал меня погулять, сходить поиграть в футбол. Я же в последний раз назвал тебя недоразвитым заикой, и сказал, что не хочу иметь с тобой ничего общего. И это я сказал человеку, с которым делился в первую очередь своими влюблённостями и шизофреническими идеями мирового господства. Тот, с кем мы вместе ходили домой после школы. Тот, который в конце концов способен лечить своей добротой, как говорила о тебе учительница биологии.
— Ага, а про тебя она говорила, что ты полон сочувствия и сопереживания, хотя тогда ты грезил третьей мировой, — тепло улыбаясь сказал Влад.
— Да, точно. Было дело. Костя, тебя помню я назвал долбаным клоуном, бездарным рэпером и ничтожным музыкантом. Прости меня. Разумеется, я так не считал. Да, может порой твои шутки и оказывались невпопад, но ты тот, кто может добавить юмора в любую обстановку, а это дорогого стоит. А ещё ты отличный поэт. Мне прям понравились твои стихотворения.
— Что? Я же только год назад завёл паблик, где стал публиковать.
