– Если бы все было так просто, – вздохнул Джош, придвигаясь к ней поближе и заключая в объятия. – Я хочу, чтобы ты знала: в словах Клео нет ни слова правды. Я люблю тебя, просто потому что люблю. Она все перевернула, чтобы сделать тебе больно.
– Ей это удалось, – прошептала Жасмин. – И мне не нравится, что все эти события мешают нашей с тобой работе. – Она умолкла, так как не могла решить: лучше озвучить свои страхи или оставить их при себе.
– К черту работу, – пробормотал Джош. – Это не самое важное…
Его губы ласково целовали уголки ее рта, и Жасмин счастливо улыбнулась.
– Я хочу встретиться с Клео и поговорить, – сказал Джош. – В конце концов, она мой друг, и это не так просто перечеркнуть. – Жасмин чувствовала: он прижимает ее все крепче, и сон улетучился окончательно.
– И что ты ей скажешь?
– Скажу все как есть: я нашел самую красивую, самую замечательную женщину на свете и влюбился. И хочу быть с ней. – Он ласково прикусил мочку ее уха.
– Можешь ей сообщить, что чувства взаимны, – прошептала Жасмин, обнимая его и проводя ногтями по спине.
Джош застонал и накрыл ее губы страстным поцелуем.
Когда они все же оторвались друг от друга, Жасмин поинтересовалась:
– А если она спросит, почему сейчас должно получиться то, что раньше никогда не срабатывало, почему ты думаешь, что это настоящее? Как ты ответишь?
– В этот раз я нашел свою истинную любовь. Какая же ты глупышка! Тебя любовь вылечила от застенчивости, а меня – от привычки избегать настоящих отношений.
Жасмин колебалась лишь несколько секунд. Она зажмурилась и выпалила:
– Знаешь, я говорила с Эми, и она уверяет меня, что ничего не придумывала и голос действительно назвал подлинного возлюбленного Клео Чен. И его зовут Джош Тоби.
– Да ну?
– Ты не веришь в способности Эми, да?
– Ты сама говорила, что она лгунья.
– Вообще-то да.
– Тогда почему же ты сама безоговорочно веришь ей?
– Не знаю… – Объяснить это можно только голосом крови, но Жасмин была почти уверена, что сумеет определить, когда Эми врет и когда говорит правду.
– А теперь забудь про Эми и Клео.
– Я пытаюсь…
– Иди сюда, я тебе помогу. – Он коснулся нежным поцелуем ее лба. – Забыла?
– Еще нет.
Он покрывал поцелуями ее закрытые глаза, нос, губы, куснул ушко и спросил снова:
– А теперь?
– Никак не удается, – пожаловалась Жасмин улыбаясь. Она вытянулась на кровати, закинув руки за голову, и смотрела на него томными глазами.
Джош ухмыльнулся и нырнул под одеяло, прокладывая дорожку из поцелуев от кончиков ее грудей до нежной впадинки пупка и ниже, до тех пор, пока она не заметалась по кровати, повторяя его имя и забыв все остальное.
По крайней мере, на сегодняшнюю ночь.
Оба они старались не читать газет и не прислушиваться к перешептываниям за спиной. Пресса буквально захлебывалась, обсуждая личную жизнь кинозвезды и его новой подружки, и поделать с этим было ничего нельзя. Так продолжалось на следующий день, и через день, и через два… Эми исчезла, и Жасмин пыталась не думать о ней, не имея ни малейшего представления о том, что еще может выкинуть ее сестрица. Потом выяснилось, что Клео прилетает в Нью-Йорк, и Джошу удалось с ней связаться и договориться о встрече в ее отеле. Встреча должна состояться через два дня, и, хоть Жасмин не хотелось признаваться в этом даже себе, она ужасно волновалась.
Предстоящий разговор двух звезд никому не казался простым, а потому Джош и Мо долго обсуждали все возможности и пришли к выводу, что вариант отеля самый приемлемый. Встреча на людях была бы слишком рискованной, даже Мо не бралась предсказать, как поведет себя Клео. Пригласить ее в офис адвоката? Это как-то уж чересчур официально для столь близких друзей, – кроме того, газетам это не понравится, и они опять поднимут вой.
Джош всячески пытался уверить Жасмин, что в этой встрече нет ничего ужасного, и она не может таить в себе сюрпризов, но Жасмин, которая свято верила в предсказание Эми, не могла не волноваться.
Джош смеялся, принимался целовать ее нахмуренные брови, затем они занимались любовью, потом еще раз… и, в конце концов, Жасмин неохотно соглашалась, что доверяет ему провести встречу, во время которой он и Клео останутся наедине. Про себя она повторяла: Джош два года числился официальным бой-френдом Клео, порой они ночевали в одном доме, и ни разу он к ней не прикоснулся…
«Но все это было до предсказания Эми», – шептал коварный внутренний голос.
Между тем подготовка спектакля продвигалась полным ходом. Декорации были готовы и уже даже частично смонтированы, костюмы проходили стадию примерок и бесконечных подгонок.
Однако вся эта деятельность меркла по сравнению с рекламной кампанией, развернутой в прессе, и дебатами по поводу еще не сыгранного спектакля. Известие о том, что Джош Тоби собирается играть Ромео на театральной сцене, многих повергло буквально в состояние шока. Театральные критики изощрялись в ехидстве, и большинство из них предрекало Джошу неминуемый позор. Когда стало известно, что костюмы делаются по эскизам Жасмин Бернс, все решили: она получила это место только потому, что спит со звездой, и ничего хорошего и интересного создать не может просто по определению.
Театральный мир жаждал катастрофы, он ждал, кровожадно потирая руки и предвкушая провал, чтобы вволю поглумиться над чужаками из мира Голливуда, рискнувшими осквернить своим присутствием театральные подмостки.
Но до этого момента вниманию публики был предложен еще один захватывающий сюжет, повергший всех и вся в состояние шока. Родители Джоша решили принять участие в шоу Опры Уинфри.
Все было почти так же, как в вечер первого судьбоносного шоу. Репетиции закончились в одиннадцатом часу, и Жасмин, Джош и Мо собрались в его номере в отеле «Плаза», чтобы посмотреть запись передачи. Как-то так само собой получилось, что Жасмин теперь тоже жила в президентских апартаментах отеля. Это оказалось очень удобно: не надо думать о миссис Литтл, собак выгуливали кто-то из персонала, потому что и она, и Джош целыми днями пропадали в театре, а охрана гостиницы позволяла им чувствовать себя в относительной безопасности от репортеров и фанатов.
Мо, как всегда, была на высоте. Она записала передачу и заранее подготовила пресс-релиз для Джоша; бумаги лежали на столе, а рядом – ручка для правки и подписи.
Жасмин отметила, что родители Джоша стали выглядеть особенно хрупкими и старыми, появившись в огромной студии и буквально утонув в глубоких мягких креслах. Отец по такому торжественному случаю облачился в серый костюм и галстук-бабочку: На матери была красная юбка и футболка с надписью «Власть народу!».
