не случится, не переживай, - подруга пыталась успокоить родительницу.
На перроне нас встречала и пересчитывала Лариса Сергеевна. Классная руководительница была в кроссовках и легком спортивном костюме. Я настолько привыкла видеть ее в классических костюмах, что поначалу даже не узнала.
В Питер ехали ученики четырех классов: 10А, 11А, 11Б и 11В. Всего нас было человек тридцать. Лариса Сергеевна и классные руководители остальных классов были дружны, поэтому и скооперировались для поездки.
Оказавшись в поезде, мы с Адой быстро переоделись в лосины и футболки и пошли смотреть, как расположились другие ребята. В нашем вагоне было весело и суматошно. Остальные пассажиры с опаской поглядывали на чересчур веселых школьников.
Дорога до Питера явно удалась. Мы кучковались и играли в различные игры: от карт до фантов. Выполнять задания, находясь в поезде, было вдвойне уморительно, потому что порой нам приходилось контактировать с другими пассажирами.
Например, Алина Юкина ходила по вагону и продавала жареную курицу в хиджабе из плацкартного белья. Молодой парень лет двадцати пяти приобрел у нее несколько кусочков за пятьдесят рублей и остался чрезвычайно доволен.
Ада с Максимом все время зажимались по углам и страстно целовались, смущая присутствующих. Я радовалась, что не все пары в нашей компании столь бурно проявляют свои чувства. Если бы Кира с Владом вели себя так же, я бы, наверное, повесилась.
Учителя все время шикали на нас, пытаясь угомонить. Под вечер, когда в поезде приглушили свет, к учителям присоединились и другие пассажиры, поэтому нам все-таки пришлось разойтись спать.
Мне нравилось спать под мерное "чух-чух-чух", и наутро я проснулась бодрая и отдохнувшая. Однако после созерцания огромной очереди в туалет мое настроение немного подпортилось. Дверь в кабинку открылась в тот самый миг, когда я была уверена, что мой мочевой пузырь взорвется.
Наконец, мы прибыли к месту назначения, и, толкаясь в тесных проходах поезда, мы стали выходить на улицу.
Питер не зря носил статус самого красивого города России. С первых минут он понравился мне гораздо больше Москвы. Столица всегда казалось мне слишком суетной, слишком многолюдной, слишком неестественной и еще много-много "слишком". Питер - совсем другой дело. Он был таинственным, поэтичным и наполнял воображение образами.
Мы быстро оставили чемоданы в гостинице и пошли на экскурсии. Чего мы только за день не увидели: Невский проспект, Гостиный двор, Строгановский дворец, Адмиралтейство, Марсово поле, Стрелку Васильевского острова и, конечно, Петропавловскую крепость, с которой началось строительство Петербурга.
Последним пунктом в программе было посещение Эрмитажа.
- Мы хотим посмотреть все! - заявил Никита Ящук, потирая ладони.
- Но общая протяженность залов Эрмитажа составляет более двадцати километров, - с улыбкой ответила экскурсовод.
- Так, ну значит, мы будем проходит по семь километров в час, и за три часа все успеем! - бодро ответил Никита.
- Ага, побежали трусцой, - рассмеялся Влад, стоящий рядом. - И никаких остановок, отдых для слабаков.
Легендарный музей действительно потрясал красотой и возвышенным духом искусства. Когда я видела предметы, которые хранили в себе тысячелетнюю историю, то невольно наполнялась благоговейным трепетом.
Булаткин тоже сгорал от желания обогатиться новыми знаниями. Он постоянно держался рядом с женщиной-экскурсоводом и был одним из немногих, кто задавал ей вопросы.
Стоя рядом с картиной "Мадонна Бенуа" Леонардо да Винчи, Антон с деловым видом осведомился:
- Вот вы тут говорили о трагической судьбе этого младенца. А что с ним случилось?
- Когда он вырос, его распяли.
- А, спасибо, - сконфуженно ответил Антон.
Мы шли дальше, и, разглядывая пышнотелых "рубенсовских женщин", я думала о том, как сильно поменялись представления о женской красоте в наше время. Их пухлые белые тела вряд ли бы показались привлекательными основной массе современных мужчин. А тогда женщины с такой фигурой блистали и думать не думали о диетах и тренажерных залах.
Это натолкнуло меня на мысль об относительности наших оценочных суждений. Ведь даже если мы выражали "свое" мнение по какому-то вопросу, то это мнение было сформировано под действием тех эталонов, взглядов и парадигм, которые господствовали в момент нашего становления. Выходит, что по существу личное мнение таковым не являлось и было продуктом того времени и общества, в которых жил человек.
В процессе экскурсии Антон не унимался и продолжал выдавать свои перлы:
- Извините, у меня вопрос не по теме. А какая фамилия была у Петра I?
- Романов.
- Как? И он тоже?!
- И он тоже, молодой человек. Думаю, вам надо освежить курс истории, - укоризненно ответила экскурсовод.
Спустя полтора часа прогулок по Эрмитажу Ада заныла, что умирает от усталости. Несмотря на то что мы были в кроссовках, огромное количество километров, пройденных за один день, давало о себе знать. Ноги действительно гудели. В итоге, не выдержав, мы сняли обувь и остаток экскурсии передвигались босиком.
Когда осмотр Эрмитажа подходил к концу, все ребята были не на шутку вымотаны, и никакие произведения искусства их уже больше не интересовали. Даже Булаткин угомонился и молча плелся за экскурсоводом. Только один раз поинтересовался, не раздражало ли царя, что у него по дому ходило столько чужого народа.
Когда мы вернулись в гостиницу, я думала, что сразу лягу спать, но после ужина у меня открылось второе дыхание. Еще дома я читала отзывы о нашей гостинице, и в одном из них было сказано, что с крыши открывается просто умопомрачительный вид. Автор отзыва говорил, что иногда дверь на крышу бывает закрыта, но если все же повезет и ее не запрут, то залезть наверх стоит.
Оставив Аду в нашем номере наедине с Максимом, я решила попытать удачи. Сначала дверь не поддавалась, но я навалилась на нее всем телом, и - о чудо! - она распахнулась.
Я стояла на крыше, вдыхая вечерний весенний воздух. Вид сверху открывался невероятный: багровые лучи заката озаряли город над Невой, там и тут возвышались причудливые купола, башни и крыши каменных зданий. Белые перистые облака плыли по небу, обгоняя друг друга. Моя душа
