не давало нам соскользнуть в пропасть, упасть с тонкой ветки, на которой мы отчаянно пытались удержаться, не имея абсолютно никакой страховки.
Был один несомненный плюс: с Нейманом я могла быть собой. За исключением тщательно скрываемых тайн прошлого. Мне наконец-то понравилось быть девочкой.
В тот вечер я прыгала, как будто мне пятнадцать, визжала от радости, лихорадочно рылась в платьях, выбирая что-то достойное. Нейман наблюдал за мной снисходительно, но в глазах его светилась тёплая улыбка, что согревала и подхлёстывала меня почище адреналина.
Не знаю, как он выбирал такие места: спокойные, немноголюдные, дорогие, но уютные, где звучала живая музыка, а на столах стелили белоснежные скатерти изо льна и ставили толстые свечи в витых подсвечниках.
Кормили тоже – выше всяких похвал.
Я любила ходить с Нейманом в рестораны. Не из-за «статуса», а потому что мне нравился полумрак, голос певицы или певца, будоражил антураж и – самое главное – я обожала наблюдать за Стефаном.
Конечно, полюбоваться, как он ест, я могла и дома. Мы часто ели вместе. Но в таких местах внутри меня просыпался романтик, который сочинял трогательные истории. Глупые, наивные, девчачьи. Я позволяла себе это. Именно в таких местах и потому, что это случалось очень и очень редко. Подобные фантазии – своеобразный десерт, который перепадал по большим «праздникам». Таким вот, как в тот день.
Я не смотрела по сторонам. Не разглядывала редких посетителей. Мы вообще с Нейманом отгородились от всех в вип-комнате, чтобы никто не мешал нашему уединению и общению.
– Потанцуем? – меня так и тянуло на подвиги. Я хотела двигаться. Ощущать его близко. Дышать им. Чувствовать его руки. Это были какие-то противоречивые желания: почувствовав, что он уступает мне, хотелось вволю напиться «крови», возможно, прощупать границы дозволенного.
Я была уверена: он откажет. И ошиблась.
Нейман двигался хорошо. Уверенно. Впрочем, с его отличной физической формой это и не удивительно. И то, что он по ногам не топчется, указывало на некий опыт, к которому я тут же испытала волну дикой неприязни. Он держал в объятиях других женщин. Думать об этом всегда было неприятно.
В последнее время настроение у меня скакало, как сумасшедшее. Может, от вынужденного одиночества, а может, потому что я хотела большего, хоть стремилась подавить эти желания в себе. Трезвый разум не совсем во мне помер. Он ещё был способен сдерживать лавину моих хотелок.
Он поцеловал меня. Просто взял и поцеловал во время танца. Мой холодный нелюдимый Нейман, который на людях – обмороженное бревно с мраморной доской вместо лица.
Губы у него горячие и твёрдые. А мои мягкие – ему нравится. Он однажды так сказал. Что сходит с ума по моим губам. Я помню. Все его признания и слова складываю в отдельный ящик своей души. Там нет ничего, кроме откровений Неймана.
Я вдруг подумала: во мне давно нет ничего. Только пыльный чердак с воспоминаниями и Нейман. То я его ненавидела, а теперь… берегу его признания, любуюсь его профилем или ресницами. Учусь узнавать его по шагам.
Не знаю, узнала бы я его из тысячи других мужчин, но то, что он давно во мне – неоспоримо.
– Я на минуточку, – прошептала, как только закончился поцелуй и танец.
Мне срочно нужно было отдышаться. Побыть наедине с самой собой. Плеснуть воды в лицо, чтобы успокоиться. Слишком остро я сейчас всё чувствовала и воспринимала, будто сквозь увеличительное стекло, что давало возможность не только мелкие детали рассмотреть, но и почувствовать всю гамму красок, нюансы запахов, игру света и теней.
Наваждение. Прилив. Волны ощущений, что способны были утянуть меня глубоко-глубоко. И чтобы этого не случилось, я нуждалась в перезагрузке, когда ум возвращается на место и не даёт творить глупости.
Он вынырнул из-за угла внезапно. Так, что я не успела ни отпрянуть, ни убежать. Схватил меня за руку, и потянул за собой. Жёстко, не спрашивая разрешения. Как тряпичную куклу. Буду сопротивляться – оторвёт руку. Ему всё равно.
Индиго. То, что он появился здесь случайно, я не верила. И то, что он меня преследовал, я уже знала точно.
– Оставь меня в покое! – я всё же дёрнулась и попыталась освободиться от его цепких пальцев, что очень сильно сжимали запястье. Я даже замахнулась свободной рукой, чтобы ударить, но реакция у Индиго на месте – он перехватил и второе запястье.
– Тише, Ника, послушай меня… – успел произнести он, а я не оставляла попыток освободиться – билась в его руках, как будто в меня бес вселился. – Да постой ж ты! – прикрикнул он. – Нам поговорить нужно!
Больше он ничего не успел – бесшумно из коридора вынырнула охрана, а вслед за нею и Нейман.
В этот раз Стефан не церемонился. Меня оттащили охранники, а он ударил Индиго в лицо. Удар получился не сильным – Роберт успел увернуться. Отличная реакция. Замечательная спортивная форма. Но всё же ему досталось: из разбитой губы на белоснежную рубашку капала кровь, а я не могла отвести глаз от этих красных клякс, что расплывались и портили его дорогущую одежду.
На меня какой-то ступор напал. Будто кто-то взял и вывинтил лампочку из головы, и теперь там – кромешная тьма.
– Ещё раз увижу рядом с Никой – убью, – Нейман произнёс эти слова буднично, но со скрытой угрозой. А потом перевёл взгляд на меня.
– Домой, – кивнул он в сторону выхода. И то, как он это сделал, мне не понравилось. Слишком холодно. Будто я натворила всяческих непотребств, а он меня за этим застукал, но на людях разбираться не хочет. Ждёт, когда мы останемся вдвоём, за закрытыми дверями, чтобы устроить скандал.
Глава 60
Нейман сидел рядом, но не касался меня. Что у него внутри кипело – не прочитать. Снова холодная маска, отрешённый взгляд. А я жалела, что испорчен такой замечательный вечер. Нам так хорошо было вдвоём, пока не появился Индиго.
А ещё где-то внутри скреблось и выло нечто тревожное.
