было две мамы, Якуб. Две мамы и ни одной сестренки или братишки. Представляешь? Когда родителей не стало, я совсем-совсем одна осталась. Я так хочу большую семью. Хочу большой дом, вроде как твоего, и много-много детишек. Чтобы, когда меня не стало, они никогда не были одинокими…
Меня тогда пробрало до самого сердца. До этого момента, до полупьяной болтовни Мии я даже не подозревал, что простые слова могут задеть так глубоко и мощной вибрацией выдать эмоции, от которых даже у меня, сорокалетнего мужика, на глаза навернулись слезы.
Тогда я решил, что Мия больше не будет одинокой, не дам ей почувствовать себя оставленной нами, всегда буду рядом, подарю ей то, о чем она так мечтала. Утренний секс и мирное настроение подходили для этих целей как нельзя лучше. Но почему же она не захотела? Вместо этого в ротик взяла. Ладно… Молодец, умничка! Я ее всюду хотел, но только потом полезла целоваться после минета, а это напомнило мне кое-что, царапнуло неприятно.
Я мог бы на это забить, но почему она не захотела, чтобы я в нее кончал?! Почему отказывается…
В крови закипал гнев.
Спокойно!
Нужно всего лишь спросить. Поговорить. Она же девушка, у них обычно тараканов много.
Я вроде все сделал для того, чтобы она чувствовала себя рядом со мной: по долгам расплатился, домой жить привез, обещал быть рядом, дал защиту, кров, о чувствах сказал. Ну, что еще? Осталось только сердце из груди вынуть и поднести на тарелке еще теплым?! Я и не подозревал, что Мия может быть такой требовательной, такой загадочной… Задумался и снова сделал что-то не так: яичная смесь пересоленной оказалась! Что за проклятие? Никогда у меня проблем с готовкой не возникало.
Выкинув очередной испорченный замес, я приказал себе остановиться и выдохнуть. Нужно было сосредоточиться на процессе готовки. Вопрос с Мией решу, конечно. Когда проблема оставалась нерешенной? Не было такого!
Снова замесил, тщательно фильтровал мысли, чтобы ни одна лишняя не пролезла в голову, чтобы не туманила разум. Вроде все верно, выждал, пока блин поджарится с одной стороны, набросал начинку, начал сворачиваеть рулетом, придавил крышкой. Вроде готово, только потомить немного, чтобы сыр растекся.
Зазвонил телефон. Увидев на экране имя Джамал, ответил мгновенно: это был двоюродный брат. В криминале увяз, но не это в людях главное. Семью он любил, старших уважал. В целом, хороший мужик.
– Алло, брат, давно не виделись! – приветствовал я.
– Якуб, Адам тебе не звонил еще?
– Нет, не звонил, а в чем дело? – насторожился я.
– Не успел, значит. Ладно, сам скажу: у Мурада дом сгорел, скот пострадал.
– Жертвы есть?
– Сам Мурад обгорел, когда детей выносил, операцию ему сейчас делают.
– Помощь нужна?
– Затем и звоню. Пока Мурада нет, было бы неплохо дом поднять, быт наладить. В общем… Я ни на чем не настаиваю, но…
– Забудь. Мы приедем.
– Ты тоже? Адам сказал, у тебя дела какие-то.
– Приеду. Без вопросов.
– Тогда до встречи. Болтать некогда, дел по горло.
Джамал отключился. Я перевел взгляд на скороводу и выматерился: пока говорил, блин сгорел! Опять завтрак не удался, выбросил все в ведро.
– Что-то не так?
В кухне появилась Мия и сразу же заняла место у барной стойки.
– Вкусно пахнет, – протянула она. – Я не стала ждать, пока ты принесешь мне завтрак в постель.
– Только и завтрака пока нет! – вздохнул я. – Будет глазунья.
– Вообще-то можно не переживать. Разогрей обещанную мне рыбу, поем немного.
Я не стал спорить с Мией, настроение омрачилось и мелочными неудчами, и думками о близких, пострадавших от пожара. На кухне стояла тишина, было только слышно, как гудела микроволновка, разогревая рыбу. Я молча переложил ее на блюдо и подал девушку, сам садиться не стал, остался стоять возле плиты, будучи полон размышлениями.
– Ты куда-то собрался? – уточнила Мия. – Я услышала часть разговора.
– Да. Нужно поехать. На родину. У дядьки дом сгорел, хозяйство пострадало.
– Близкий тебе человек?
– Это двоюродный брат нашего отца. Когда отца не стало, дядя Мурад взял нас к себе, воспитывал, как родных, пока не пришлось переехать. В общем, как самый близкий человек. Не могу остаться в стороне, когда в семье такое горе.
Мия молча кивнула:
– Конечно. Когда поедешь?
Она активно двигала вилкой, но я заметил, что она почти ничего не съела, больше просто размахивала.
– Не знаю. С Адамом надо созвониться. Он тоже сказал, что поедет. Решим, в общем.
– Ясно… Надолго?
Я снова пожал плечами.
– На мое приглашение это никак не отразится.
– Приглашение?
Мия вскинула на меня удивленный взгляд. В груди заныло: до чего же она красивая и грустная. Глаза покрасневшие немного. Плакала, что ли? Но почему?
– Ты плакала?
– Да, – не стала отрицать, опустила взгляд на рыбу, начала есть маленькими кусочками. – Взгрустнула немного, давно не была у родителей. Бабушку нужно проведать. С работой решить, с жильем…
– С жильем-то зачем? Я пригласил тебя жить здесь, со мной, это предложение остается в силе.
– Я не могу.
– Мия…
– Не могу жить в этом доме без тебя. Он отдален от города, мне будет страшно! – выпалила она. – Добираться неудобно, машины у меня нет. В общем, количество минусов перевешивает. Я поищу квартиру.
– В моей городской поживешь. Ясно? Это не обсуждается! – надавил голосом.
– Пока тебя не будет, это время не зачтется в мой… месяц отработки?
Голос Мии прозвучал напряженно, а от ее вопроса меня вообще шарахнуло, как молотом.
– Повтори! – потребовал я.
* * *
Мия
– Повтори! – потребовал
