Ну вот теперь точно всё. Можно выдохнуть. Самое трудное позади, и осталась только усталость. От всего. От этого вечера, ситуации, долбаной жизни. Джекс так и продолжала молчать. Ей уже можно уходить, но вряд ли она найдёт выход сама, придётся показать и постараться не касаться её лишний раз…
Люк оперся ладонью на сабвуфер, чтобы подняться на ноги. Но не успел.
По небольшому помещению пролетел судорожный вдох.
— Какой же ты идиот, — покачала головой Джекс, зажимая пальцами переносицу.
Косуха разошлась, взгляду открылась полоска усыпанной веснушками кожи между топом и шортами. Люк плюхнулся обратно на сабвуфер.
— Я в курсе. — Он с силой прикусил губу.
Можно подумать, он сам себя так не называл в последние сутки…
— Ты всё это время только и делал, что дразнил меня, — отчеканила она, уперев кулачки в бока.
К чему сейчас этот менторский тон? Люк нервно почесал затылок.
— Да, за это тоже прости…
— Я думала, что не нужна тебе!
Смешно.
— А хотела быть нужной?
— Конечно хотела! — рявкнула она, округлив глаза. — Говорю же, ты идиот!
В живот снова прилетело пушечное ядро. В ушах зазвенело. Люк медленно выпрямился. Что-что она сказала?
— Ты хоть представляешь, каково было находиться рядом с тобой и понимать, что «это всё несерьезно»?! — Джекс отступила на шаг. На её лице застыли негодование, обида и ещё что-то неясное.
Люк судорожно втянул носом воздух и задержал его в лёгких. Прямо уставился в карие глаза. Тело разбила неконтролируемая дрожь.
— Ты сейчас серьезно?
— А по-твоему, шучу?!
— И поэтому ты сказала мне отвалить? — собственный голос прозвучал как незнакомый сиплый свист.
Это не может быть правдой. Всё вообще не может быть так просто. Но Джеки только развела руки в стороны.
— А что ещё я должна была сделать? — голос зазвенел, как металл. — Сказать, что влюбилась в тебя, как все эти дурочки там, в зале, и услышать, как ты ржешь? Или дальше делать вид, что мне плевать на эти твои руки и... и тело… и… — Она резко очертила круг в воздухе. — Боже, что я несу…
И вдруг будто сдулась. Закрыла лицо ладонями, плечи опустились, и вся фигурка в косухе будто уменьшилась в размерах. И стало тихо. Где-то в отдалении всё еще гремел танцевальный бит, за распахнутой дверью прошли люди… Наверное, кто-то из работников, но эта мысль отдалённо мелькнула в голове и исчезла.
Люк нервно сглотнул. Ядро в солнечном сплетении вдруг стало рассыпаться на миллион горячих частиц и затапливать тело.
«Влюбилась в тебя». Она же так сказала?
«Влюбилась. В. Тебя».
Лёгкие затопило жаркой волной, губы сами собой растянулись в тупой улыбке.
А Джекс глубоко, устало вздохнула и уронила руки.
— Поздравляю с новой песней, кстати, — выронила еле слышно.
Очень своевременно… Люк прикусил щёку, чтобы сдержать смешок, и подался вперед. Вытянул руку и схватился за край косухи. Хватит уже ей стоять так далеко.
— И как тебе? Понравилась? — Он легко потянул её на себя.
Печенька не стала упираться.
— Было приятно и познавательно. — Послушно сделала два шажка вперед и оказалась между его коленей. — Ты голый, кстати. Ну это так, на всякий случай… Если ты вдруг не заметил... — Сарказм в её голосе не смог скрыть дрожь.
Эта дрожь передалась в его пальцы. Бёдра в коротких шортах «застряли» между его бёдер. Люк издал смешок.
— Я всё-таки пока еще в штанах.
— Да, но…
Он осторожно отпустил её косуху и скользнул ладонями на талию.
— Хватит придираться. — Столкнулся с ней лбом, глядя прямо в глаза. Её зрачки мгновенно расширились.
— Я душнила и умею придираться на профессиональном уровне. — Только сейчас Джекс несмело подняла руки, и прохладные пальцы коснулись его торса.
По коже побежали мурашки. Люк рвано вдохнул.
— А вот целоваться так и не умею. — Она прикусила губу и опустила взгляд на его губы. — Урок был слишком короткий, ничего не запомнила…
Фитиль догорел, в груди разорвалась граната.
Люк рванулся вперед, жадно захватил её рот своим, и он с готовностью раскрылся навстречу. Джекс задрожала и издала тихий стон. Скользнула ладонями вверх по его коже, обняла за шею и прилипла к нему всем телом. От паха до ключиц. Люк судорожно рванул руки вниз, обхватил маленький зад в шортах и вжался в её ширинку.
Сдерживаться и строить из себя ангела не хватит сил.
Её горячий язык столкнулся с его языком, пальцы запутались в ещё мокрых волосах. Не отрываясь от его рта, Джекс подняла колени и оседлала его, сливаясь телами окончательно. Вся её бурная стихия вырвалась наружу. Тормоза почти стёрлись и понесли в чёрную пропасть. Люк прикусил губу в веснушках, тут же втянул её в рот… Получил укус в ответ и хрипло хохотнул. Если и вступать в отношения, то только так. С рыжей, неудержимой фурией под маской ботанички.
Люк провёл языком по её губам. Скользнул ладонями по гладким ногам и вернулся на задницу. Одной рукой поднялся вверх, под косуху, по позвонкам… второй запутался в рыжих локонах и…
Где-то неподалёку раздался удар и послышалось шипение вперемешку с матом.
Джекс вздрогнула. Они одновременно распахнули глаза. Быстрое, частое дыхание слилось воедино. Туман в голове медленно стал рассеиваться.
Дерьмо. Клуб, музыка, где-то за этими стенами куча народу… Парни на сцене сейчас наверняка скручивают кабели, таскают инструменты в тачки, и этот мат принадлежит кому-то из них. Дебилы. Люк всмотрелся в потемневшие глаза. Они сейчас так близко, что на их дне появилось его отражение. Если она попытается слезть на пол… Если одумается и отстранится…
Но Джекс не отстранилась. Даже не попыталась хоть немного отклеиться от его голого торса. Её пальцы осторожно выпутались из волос, царапнули его шею и принялись рисовать круги на коже. Она снова подалась вперед, и, продолжая смотреть в глаза, прихватила его губу своими. Осторожно, но настойчиво.
Очередная искра прострелила тело. От верхнего позвонка до самого паха.
И всё-таки ещё нужно прояснить один момент. Люк рвано втянул воздух, оторвался от её губ и потёрся носом.
— Ты уверена, что хочешь ввязаться в отношения со мной? — Он пощекотал пальцами полоску кожи между топом и шортами. — Если ввяжешься, то я уже не смогу тебя отпустить. Даю минуту, чтобы отказаться…
Джекс мгновенно посерьезнела. Медные бровки привычно нахмурились.
— Почему я должна отказываться? — хрипло выронила она и всмотрелась в его лицо.
Столько причин… Неужели она сама их не видит?
— Ты же знаешь, какая у меня жизнь. — Люк высвободил пальцы из её волос и провёл костяшками по щеке. — Я отбитое, бесперспективное дерьмо, а ты умница. Такие, как ты, не связываются с такими, как я.
Она вскинула брови и поджала губы. Секунду недоверчиво смотрела ему в глаза, но всё-таки возвела взгляд к потолку и глубоко вдохнула.
— Ты точно идиот, — долгий, усталый выдох.
Где-то это уже было.
— Ну да, — Люк хмыкнул. — Спасибо.
— Боже, да прекрати уже паясничать. — Джекс брезгливо наморщила нос.
— А я разве паясничаю?
Она перестала выводить круг на его шее. Немного отодвинулась и взяла его лицо в ладони. Упрямо ткнулась лбом в лоб.
— Я знаю тебя, Люк. Как облупленного. Когда уже ты это запомнишь? — голос опустился до будоражащего полушепота.
Люк задохнулся. Она точно спалит его дотла еще до полуночи.
— Я вторая и последняя в этом здании знаю, что тебя зовут Люсьен. — Джекс пробралась пальчиками к волосам и нащупала загрубевшую полосу кожи на затылке. — Знаю, что вот это — шрам от качелей. Знаю, что ты окончил бакалавриат по филологии, цитируешь классику, читаешь толстенную книгу по экономике и помнишь, когда умер Черчилль. Ты даже помнишь, кто такие Джо Марч и Тэдди Лори, боже! — Она скорчила изумлённую гримасу. — А еще я знаю, что ты близорукий, и прямо сейчас в твоих глазах заметны линзы.
В груди растеклось тепло. Не жаркая лава, а будто мягкий свет от лампы, который выгнал мрак и согрел. Люк гулко, тяжело сглотнул.
