– Не волнуйся ты так, – успокаивающе сказала теща, похлопав его по руке. – Мы услышим, когда объявят фамилию. Расслабься хоть на минутку.
– Черт, малышка добралась до фотоаппарата! – завопил Шон басистым голосом, который к шестнадцати уже перестал давать петуха.
Он вырос еще на пятнадцать сантиметров и раздался в плечах. На его коленях сидела крохотная дочка Кэтрин и Джерри. Она уже успела обсосать шнурок камеры, а теперь тыкала слюнявым пальцем в объектив.
Рассел ловко перехватил фотоаппарат у крохи и положил себе на колени. Он улыбнулся брату: тот выглядел умильно с ребенком на руках. Шон души не чаял в Кайле, которой неделю назад исполнилось семь месяцев. Конечно, временами парень по-прежнему бывал несносным, но теперь уже не пытался пробить головой брешь в бетонной стене, предпочитая обходные пути. Все реже он конфликтовал со старшим братом, а к Лорел относился с уважением.
Опрокинув Кайлу на спинку, Шон принялся щекотать крохе животик. Она засопела, забавно улыбаясь и жмуря глаза.
– Не переусердствуй, дружище, – посоветовал Джерри. – Иначе она срыгнет на тебя свой завтрак.
– На меня? Ха! – Шон наморщил нос, словно Джерри сказал очевидную нелепость. – Кайла никогда так со мной не поступит. Верно я говорю, маленький гоблин?
Кайла забулькала, пуская пузыри.
Кэтрин закатила глаза и потрясла рыжей шевелюрой:
– Да, мужчины всегда щедры на комплименты. Лорел обзывают кроликом, меня – страшилой, мою дочь – гоблином. Нам-то, женщинам, ясно, что таким образом мужчины избавляются от собственных комплексов, однако…
Рассел разразился хохотом.
– Мы даем прозвища только тем женщинам, которые нам небезразличны, – назидательно сказал он, отсмеявшись.
Джерри пошарил в объемистой сумке с детскими принадлежностями.
– Где бисквитики? – Он сунул руку в сумку по локоть, нащупал коробочку и торжествующе воскликнул: – Ага, нашлись!
– Кайла скоро будет есть, не порть ей аппетит печеньем, – нахмурилась Кэтрин.
– Это не для дочери, а для меня. Умираю с голоду, – пожаловался Джерри. – Какое длинное мероприятие!
Кэтрин чмокнула мужа в щеку.
– Да, с вами, мужиками, труднее, чем с малыми детьми.
Рассел едва не завопил от восторга, когда Лорел появилась внизу сцены. Декан зачитал ее фамилию, и она стала подниматься по лесенке.
– Глядите, вон она!
Он пыжился от гордости, словно диплом вручали не жене, а ему самому. Каждый день брака был Расселу в радость, он все сильнее сближался с Лорел, буквально срастаясь костями и плотью, и процесс этот обещал стать бесконечным.
Живя в своей старой квартире, Рассел и не предполагал, что когда-либо в будущем сможет стать настолько счастливым человеком. Женившись на Лорел, он приобрел новый дом, пусть и небольшой, но милый, а любимая украсила его симпатичными безделушками, придав уют. Каждое утро, просыпаясь рядом с Лорел, Рассел благодарил небо за то, что встретил свою судьбу.
– Лорел Уилкинс-Эванс, вы получаете диплом бакалавра по специальности учитель английского языка для детей с недостатками слуха. Поздравляю вас.
Рассел жадно вслушивался в голос декана, лившийся из колонок. Не сдержавшись, он вскочил и захлопал в ладоши, когда Лорел принимала диплом. Ее мать тоже встала и начала аплодировать. Тотчас поднялись Шон и Кэтрин с Джерри. Они хлопали беззвучно, ладони почти не соприкасались – это означало хлопки на языке глухих.
Как раз в этот момент Лорел обернулась к сидящим в зале. Она заметила близких и лучезарно улыбнулась. Слегка кивнув головой, она прижала ладонь к сердцу. «Я люблю тебя» на языке жестов. Рассел ответил тем же и послал воздушный поцелуй.
– Вы видели?! – восхищенно воскликнул Шон. – Это она мне показала!
Рассел следил за тем, как жена спускается со сцены, примая к груди заветный диплом.
– Думаю, она обращалась ко всем нам, братишка.
