– Я бы тоже не прочь с ней расквитаться, – со вздохом заметила Джулия.
– Но, в отличие от тебя, Гранди знает содержание предсмертной записки Джанни Макки.
– Как, бывший ассистент Гермеса покончил с собой?
– Да, а ты не знала? Он был любовником Марты и, прежде чем отправиться на тот свет, написал записку, в которой попросил прощения у Корсини. Очевидно, за свое лжесвидетельство. Эта предсмертная записка оказалась в руках Пьерджильдо Гранди, а он, в свою очередь, чувствуя ко мне расположение, передал ее мне, будучи не совсем трезвым.
– А сыскное агентство? Фотографии в журналах? Какая тут связь? – удивленно спросила Джулия.
– Признание Гранди подтолкнуло меня начать собственное расследование. Друзей у меня много, как ты знаешь, надеюсь, будет не трудно докопаться до правды. Если бы Гермес не был влюблен именно в тебя, думаю, Марта не заварила бы всю эту кашу, но ей не давала покоя мысль, что ты и ее бывший муж могут быть счастливы вместе.
– Уж кто-кто, а ты ее неплохо знаешь, разве не так? – звонким от негодования голосом спросила Джулия.
– Ты до сих пор ревнуешь? – улыбнулся в ответ Лео.
Джулия вспомнила эпизод тринадцатилетней давности и улыбнулась.
– Уже нет. У вас тогда был очень дурацкий вид. Не будем об этом, потому что, несмотря ни на что, ты настоящий друг, я знаю. Теперь, я надеюсь, Гермес будет полностью реабилитирован.
– Но я тебе еще кое-что не сказал, – продолжал Лео.
– Как, еще что-то? – испугалась Джулия.
– Да, причем самое важное. Ты потрясающая женщина, Джулия, ты самая храбрая, самая мужественная из всех, кого я знал.
– А знал ты многих, – засмеялась Джулия.
Лео не обратил внимания на ее колкость. В его глазах Джулия увидела искреннее беспокойство.
– Ты заболела и никому ничего не сказала. Почему, Джулия?
– Зачем говорить, когда и так все знали. Даже ты.
– Мне сказал об этом наш сын. Но почему ты не поделилась со мной, может быть, тебе было бы легче?
– Так уж я устроена, Лео, и потом, говори не говори, все равно уже ничего не изменится.
– Ты не права. Близкие могут помочь справиться с трудностями, как-то облегчить…
– Нет, Лео! – резко перебила его Джулия. Даже намека на свою болезнь она не хотела ни от кого слышать, это была ее болезнь, и боролась она с ней сама. – Никто не может ни помочь, ни облегчить. Ты все время один на один с этим врагом. Ты не знаешь, откуда он пришел, когда нанесет следующий удар.
Лео обнял ее, и она положила голову ему на плечо.
– Ты поправишься, – сказал он, гладя ее по волосам.
– Да, меня тоже в этом заверили.
– Прости меня, Джулия, – прошептал он, – я плохо о тебе заботился, когда мы были вместе, и вообще, я всегда вел себя как эгоист.
– Эгоистом ты был со всеми, не только со мной, – уточнила Джулия, – а со мной был просто свиньей. Но было ведь и хорошее! Благодаря тебе я стала тем, кем стала, такой, какая я есть. Ты помог мне найти себя, это ведь тоже немало!
– Я люблю тебя, Джулия, – шептал он, целуя ее в губы, – люблю по-прежнему.
Какие они были разные, Лео и Гермес! Когда Лео клялся в любви, он был абсолютно искренен, но уже через секунду мог напрочь забыть о своей клятве. Лео не умел хранить верность, предательство было свойством его натуры.
– Решил изменить Коринне со своей бывшей женой? – лукаво спросила Джулия, поднимая на Лео смеющиеся глаза.
– Доброе утро! – услышала она вдруг знакомый голос и вся сжалась, потому что на пороге кухни стоял Гермес.
– Тут неожиданно возвращается муж, а любовник прячется в шкаф, – решив выйти из положения с помощью древнего анекдота, произнес Лео и отошел от Джулии.
Справившись с секундным смущением, Джулия испытала чисто женское удовлетворение. «Вот и хорошо, – подумала она злорадно, – теперь мы квиты, пусть и он немного поревнует».
Глядя Гермесу прямо в глаза, она сказала как ни в чем ни бывало:
– Лео зашел как раз перед тобой и рассказывал мне очень любопытные вещи. Они и тебе могут быть интересны.
Благодаря вмешательству Аттилио Монтини, с одной стороны, и депутата Армандо Дзани, с другой, новый скандал удалось предотвратить, и к Марте вернулась прежняя уверенность. Словно одержимая бесом, она хотела во что бы то ни стало уничтожить своего бывшего мужа, но в результате молодой врач покончил жизнь самоубийством, ослепленный горем отец умершего мальчика обвинен в клевете, а ей грозит тюрьма сразу за несколько преступлений. Гермес, щадя дочь, решил замять дело, но в обмен потребовал от своей бывшей жены, чтобы она уехала.
– Я не отправлю тебя за решетку, – сказал он ей при их последней встрече, – но требую, чтобы ты уехала из Италии навсегда.
Марта решила отправиться в Бразилию. Там в Рио-де-Жанейро жил и работал известный специалист по пластической хирургии, с помощью которого ей удастся еще надолго продлить молодость. Еще у нее был там один знакомый психоаналитик, с которым они несколько лет назад отдыхали вместе на Лазурном берегу. Она тогда лишь милостиво принимала ухаживания молодого латиноамериканца, не давая ему ни малейшего шанса, но сейчас обстоятельства изменились к худшему, поэтому она позвонила ему и убедилась, что он ждет ее с распростертыми объятиями.
И вот чемоданы с великолепными нарядами уже сданы в багаж, и Марта, держа в руках билет первого класса до Рио, ждала, когда объявят посадку.
– Какая встреча! – вдруг раздался у нее над ухом громкий мужской голос. – Бьюсь об заклад, вы синьора Корсини!
Услышав эту фразу, произнесенную с ярко выраженным американским акцентом, Марта обернулась и увидела красивого атлетически сложенного блондина, разглядывающего ее с нескрываемым восхищением. Слегка навеселе (округлившийся живот говорил о привычке к спиртному), безвкусно одетый (все, начиная с ботинок и кончая галстуком, – от Гуччи), он тем не менее показался Марте очень привлекательным. Ей такие мужчины нравились. Она улыбнулась обворожительной улыбкой и кокетливо ответила:
– Да, я Корсини, а вы…
– А я Джеймс Кенделл, – радостно сообщил американец. – Мы встречались пару лет назад в Балтиморе на конгрессе хирургов.
– Ну конечно, я прекрасно помню, – воркующим голоском подхватила Марта, – мы обедали за одним столом.
Она и в самом деле вспомнила его. Он пожирал ее глазами, стараясь, чтобы этого не заметила ревнивая властная жена, все время говорившая про корриду и своих племенных быков, которых она разводила на фазенде в Пуэбло.
– Как поживает профессор Корсини? – вежливо осведомился Кенделл.
– Не знаю, я давно его не видела, мы разошлись.
– Потрясающее совпадение! – Американец буквально подпрыгнул от радости. – Я ведь тоже теперь свободен.
