— Не слишком ли много вопросов? – Макс встал с места, подошел к пленнику, присел на корточки рядом с ним, взял его за подбородок и заглянул в глаза. – Добро пожаловать, Мурад третий, в двадцать первое столетие.
— Вы знаете, кто я? – в опухших глазах Мурада читалось удивление.
— Я все про тебя знаю, - Макс резко одернул руку и поднялся на ноги.
— Это из-за камней? – продолжал султан. – А где Лина? – он, превозмогая болью, пытался посмотреть по сторонам.
— А? За бабу свою переживаешь? – ухмылка появилась на лице Макса. – Ее здесь нет, - мужчина сделала паузу. – Пока. Думаю, шеф вряд ли оставит ее в живых. Ему не нужны такие свидетели.
— Что вам нужно? – повторил султан. – У меня есть камни. Много драгоценных камней. И перстни. Я отдам вам все. Только, не трогайте ее.
— Ох, какое благородство, - ехидничал Макс. – Только уже поздно.
— Позвонила. Будем ждать ответа, - Майя вошла в комнату. Ангелина сидела на диване, закрыв глаза руками. Ее бедное сердце разрывалось на части.
— Ты думаешь, Алик поможет? – с надеждой в голосе она обратила свой взор на подругу.
— А кто, как не он? У него батя знаешь, какой крутой. Он - владелец ресторанов и казино. Там такие связи с бандитами, как ты выражаешься.
— Ты уверена?
— Говорю же тебе. Алик выяснит, куда делся твой дружок, и перезвонит.
— Дай Бог. Майя, я места себе не нахожу. Как только представлю, что его могли похитить из-за этих камней. И что, возможно, его уже и в живых-то нет, - слезы выступили на глазах Лины.
— Эй, не реви. Все будет хорошо, - Майя присела на диван рядом с подругой и обняла ее за плечи. – Слушай, сейчас, конечно, не время, но ты ничего не хочешь мне рассказать?
— О чем ты?
— Та книга с блошиного рынка, портрет, что ты сунула медсестре под нос, Мурад. Это ведь как-то связано? Я права?
Ангелина посмотрела на подругу:
— Можно я расскажу тебе это в следующий раз. Обещаю. Как только все прояснится и уладится.
— Хорошо, - понимающе кивнула бывшая соседка по комнате. – Я должна тебе кое в чем признаться, - Майя поднялась с дивана, села на колени перед Линой и взяла ее за руки.
— Что ты хочешь сказать? – сердце девушки забилось сильнее. – Ты что-то знаешь про Мурада?
— Да. Но это не относится к его исчезновению. Не пугайся ты так.
— Тогда что?
— Помнишь, когда у твоего отца случился сердечный приступ, он был в реанимации. Нужно было срочно найти деньги на операцию.
— Конечно, как я могу это забыть? – Ангелина вытерла слезы рукой.
— Это был Мурад.
— В каком смысле? – все еще не понимала девушка.
— Это он перевел деньги на счет больницы в тот же день.
— Но…. – признание подруги застало девушку врасплох. – Как? Я не понимаю ничего, - мотала она головой.
— В тот день я поссорилась с Аликом, приехала домой. Тогда же познакомилась с Мурадом. Он рассказал мне о твоем несчастье. О том, что нужна большая сумма денег, чтобы спасти твоего отца. Мы вместе думали о том, где взять деньги. Тогда я сказала, что если он продаст свои персти, можно выручить за них немалую сумму.
Лина слушала подругу, затаив дыхание.
— И он принес это желтое платье с камнями… - Майя остановилась. – Это же его платье? Ведь так?
Ангелина кивнула.
— Значит, это был Мурад, - задумчиво произнесла девушка.
— Да. Это он спас жизнь твоему отцу. Но просил меня не говорить тебе об этом.
— Но почему?
— Не знаю. Вот у него и спросишь.
Ангелина встала с места и подошла к окну. На душе у нее кошки скребли.
— Вот я дура, - ударила она по лбу. – Я-то думала, это Самохин.
— Кто? – воскликнула Майя. – Этот напыщенный индюк? Да ему дела нет ни до кого, кроме себя любимого. Как ты могла такое подумать? Да ты будешь умирать – он пальцем о палец не ударит.
— Вот я дура, - продолжала Ангелина. – Пошла тогда на это свидание, – она обернулась. – Майка, я ведь чуть не совершила самую большую ошибку в своей жизни.
— Представляю, - протянула девушка. – Но подумать на Самохина. Как тебе это только в голову могло прийти?
— Значит, это был он, - Ангелина глубоко вздохнула и улыбнулась.
— Шеф приехал! – крикнул один из опричников, стоящий «нашухере» у входа в здание.
— Вот и отлично, - Макс потер ладони друг о друга. – Значит, скоро все это кончится. А то я проголодался, - он поднялся со стула и направился к двери встречать хозяина.
— Как он? – бросил Фархад с порога.
— Ждет вас, - усмехнулся тот в ответ.
— Подождите все за дверью.
Все опричники поспешили удалиться с глаз долой.
Фархад в своем любимом черном костюме, поправил рукой челку и медленным, но уверенным шагом направился к пленнику.
Мурад потерял много сил и задремал.
— Ну, здравствуй, султан, - услышал он во сне знакомый голос.
Открыл глаза. То был не сон.
— Мехмед-паша! – радостно воскликнул султан.
Он попытался встать, но потом вспомнил, что связан по рукам и ногам, и оставил бесполезную попытку.
— Ты жив? – продолжал он радостным голосом. – О Аллах! Я так рад тебя видеть. Ты пришел спасти меня? - но радость в голосе исчезала с каждым словом.
В отливающих блеском глазах своего Великого визиря была не радость, скорее, злость и ненависть.
— Значит, узнал меня? – Фархад присел напротив пленника и не сводил с него глаз.
— Ты ….- Мурад еще раз прокручивал в голове последние события своей прошлой жизни. Перед ним возник образ визиря, тогдашний его образ, в тот самый вечер, когда они вместе уходили от погони. Потом было белое облако, похожее на густой туман. Мурад вспомнил глаза Мехмеда-паши. Они отливали таким же блеском. И в последнюю минуту визирь, посмотрев на султана, улыбнулся.
— Ты…. – Мурад не знал, что сказать.
— Значит, узнал, – Фархад поднялся в полный рост и, вынув четки из кармана, отошел от пленника.
— Кто ты?
— Что ж, я удовлетворю твое любопытство, - он вновь поправил спадающую на глаза челку и начал свой монолог. – Меня доставили во дворец маленьким мальчиком. Мои родители были убиты у меня на глазах, - Фарахад запнулся. – Это сделали османы. Я помню их довольные улыбающиеся лица. Я помню также своё счастливое детство. Я жил в Венгрии, пока твой отец с янычарами не явился туда. Когда меня доставили во дворец, я сильно заболел лихорадкой. Думали, не выживу. Вот тогда-то я и понял, что не такой, как все. Однажды, после очередного приступа я очнулся. Но не во дворце. Это было совсем другое место. Вокруг было много детей, они не были похожи на османских. Другая одежда, поведение, странная речь. И интерьер комнаты, в которой я очнулся, совсем не походил на Топкапы. Я подумал, что умер и оказался на другом свете. Но я был живой. Все отчетливо осознавал, чувствовал голод, жажду, боль. Ко мне подошла молодая женщина и долго успокаивала меня, говоря странные вещи, которые тогда я не мог понять. Она сказала, что мои родители погибли в автокатастрофе, и теперь это мой дом.
