Соль (СИ) - Ксюша Левина

— Ничего, Соль, но я не…

— Не святой. Так же как и мы.

Больше Ксавье со мной не говорит. В палату приходят медсёстры, которые меня придирчиво осматривают, и я знаю, что позже они отчитаются перед Ксавье. Он даже передаёт мне мороженое вместо обычного десерта, но сам не пишет и не звонит. Я жалуюсь Кайду, и он убеждает меня, что всё образуется.

В последний день, перед тем, как должны снять бинты и позволить собрать вещи, ко мне приходят Холли и Джолли. Они входят с радостными улыбками, будто навещают самую близкую родственницу.

— Мистер и миссис Ли, — я теряюсь перед ними. Я ни за что не могла бы подумать, что эти люди будут такими, совершенно сумасшедшимина вид, они будто с другой планеты.

— Холли и Джолли, милая! — Холли садится на край кровати, будто мы с ней как минимум подружки. — Мы решили, что это наш долг — тебя навестить перед выпиской!

— Я слышала, что вы разобрались с журналистами? — с того момента как я пришла в себя, пресса заметно успокоилась. Я знаю, что это всё Джолли и Холли, мама прожужжала уши, как они славные ребята. — Спасибо!

— Ну что ты, это просто маленькая услуга. Мы приехали по разным поводам. Ну моя первая цель поблагодарить тебя, дорогая!

— За что?

— Наш сын определенно счастлив! Мы не лучшие родители, даже не в десятке, но я приехала увидеть, что с ним произошло за последние месяцы, и не поверила своим глазам. За это, прежде всего, спасибо тебе.

— Не преувеличивайте. В основном, я занимаюсь тем, что мешаю ему. Ну и уверена, что я сейчас куда счастливее, чем он.

— Я заверяю тебя: он и так-то не самый… открытый парень, а уж после всего пережитого… Проще заставить слона танцевать вальс, чем вытащить из этого типа что-то про любовь и нежность! — Холли машет рукой и закатывает глаза. — Хотя тут есть и наша вина, нет?

— Определенно, — Джолли садится в кресло, стоящее рядом. — Мы не учили детей таким штукам. Но они знают, как мешать коктейли с джином!

— Мы дали им все что нужно! — Холли жмёт плечами.

— Я считаю, что это план-минимум для любого настоящего скаута!

Холли и Джолли стукаются кулаками.

— А если по делу, — Холли опускает голову. — Мы пришли кое-что спросить.

— Нам это важно.

— И мы надеемся, что ты ответишь честно.

— Ты не собираешься от него куда-то деться?

— Смертельные болезни? Тайны прошлого?

— Вторая семья? Мафия?

— Суицидальные наклонности? Наркотики?

— Мы не против наркотиков! Ну кроме героина, — Джолли разводит руками. — Ну я думаю ты поняла, о чем мы.

— Поняла. Нет, ничего такого, — я улыбаюсь: от этих людей можно заряжаться, как от сети. — Я надеюсь, что он никуда не денется!

— Не денется! — в голос ответили Джолли и Холли.

— Он умеет облажаться, — совсем спокойно говорит Джолли и берёт меня за руку. — Знаешь, ему очень потом плохо, но он всегда хочет как лучше, а выходит как выходит. И он умеет себя наказывать. И иногда не понимает, что делает только хуже. Он сложный, и его нужно понимать, и мы очень надеемся, что ты понимаешь.

— Да! Забирай себе этого парня, нам он надоел! — машет рукой Холли.

— С ним одни проблемы! — вторит Джолли, и я понимаю, что серьёзные разговоры закончились.

Глава 44. Вэ Энд

Этим утром начался тот этап, который можно, не задумываясь, назвать «счастливым финалом»: заветная фраза "The end" замаячила на горизонте, возглавляя череду титров.

Из больницы Соль забирали родители, хоть она и думала, что это сделаю я. Она сказала мне про это позже. Сказала, что очень сильно надеялась увидеть меня на крыльце больницы, что очень сильно хотела, чтобы мы вместе ехали и слушали музыку, чтобы я её обнял и привёз к себе, даже сделал сэндвич и сварил кофе. Да, я мог бы. Но Соль забирали домой родители.

Она написала мне сообщение, что засыпает, а я тогда не смог сдержать улыбки. Всё было готово к её новой жизни. Всё в моей голове было готово, для её новой жизни.

Что изменилось? Ничего. Нет, никакая авария не решила моих проблем. Передышка в три дня не решила проблем. Страх не решил проблем.

Её письмо, пожалуй, решило.

Она уверена, что я глупец. Она уверена, что я всё пойму. Она, не опустившая руки даже там, где я был уверен, что никто бы не удержался. Я бы понял. Да что там, все бы поняли! Это было на поверхности, просто и ясно, как доказанная теорема: Соль не должна была бороться за меня! Я её не заслужил!

Меня озарило, когда я понял, что она меня отпускает не потому что не любит, а потому и только потому, что ясно видит будущее без всяких карт таро и всевидящего ока. Я всё равно ей принадлежал. Что тогда, что сейчас.

И впервые я видел, что кто-то борется несмотря ни на что. И впервые я понял, что вот она — будет всегда. Соль бесконечна, как мировой океан. Она непрошибаема, она нерушима, она безумна и прекрасна. И она позволяет мне себя любить. И я никуда не денусь.

Когда автомобиль её родителей остановился на небольшой парковке, устроенной прямо под древним дубом, Соль ещё спала. Свёрнутая кофта, из которой она сделала подушку, размоталась и голова явно билась о стекло двери, а из рук выпал один из пакетов с вещами. Она и бровью не повела, когда машина остановилась. Я открыл дверь, и она тут же оказалась в моих руках, даже не открыла глаза и тут же шепнула моё имя. Потешно сморщила нос, нахмурилась, а потом продолжила сопеть.

— Не проснёшься, чтобы мне улыбнуться? — спросил я её, но Соль не ответила. Обхватила мою шею, подтянулась и устроилась удобнее.

— Тут как-то не так, — пробормотала она.

— Как не так?

— Звуки, запах, всё не то. Я дома?

— Дома, — ответил я.

— Ладненько, — она улыбнулась, но глаза не открыла. Мы с её родителями переглянулись.

— Просыпайся, мне нужно кое-что тебе показать.

— О, ты невыносим! — она ударила меня по груди, но глаза открыла, послушно оглядываясь по сторонам. — Где мы? Почему мы тут?

— Узнаёшь?

— Ну конечно, узнаю, Кайд!

— Кай.

— Что?

— Меня зовут Кай, по крайней мере все родные так зовут. Кай.

— И что мы тут делаем, Кай? — требовательно спросила она. Кажется, будто она капризничает, только я вижу, что её глаза наполнены слезами, а губы