Это был обычный неписаный закон юридических контор, и в случае обнаружения их романа Брок, стоявший ниже Алекс в иерархической лестнице «Бартлетт и Паскин», неизбежно потерял бы работу.
По дороге они попали в пробку и, возвращаясь, потратили больше времени, чем предполагали. В результате эффект химиотерапии проявился за три квартала до точки назначения.
Им пришлось выйти из машины, и пока Алекс рвало посреди Парк-авеню на виду у десятков людей, Брок бережно ее поддерживал. Это было ужасно. Алекс была совершенно подавлена, но не могла остановиться. Даже водитель такси пожалел ее.
Было ясно, что она не пьяна, а просто очень больна. Брок велел ему ждать, оставив счетчик включенным. Только через полчаса она смогла снова сесть в машину. Брок хотел отвезти ее домой, но Алекс настояла на возвращении на работу.
— Да не дури ты, ради всего святого. Тебе надо поехать домой и отдохнуть.
— У меня работы по горло, — сказала Алекс и улыбнулась, несмотря на свое несчастное положение. — Не думай, что ты можешь указывать мне, что делать, только потому, что у нас роман.
— Это было бы слишком легко. — Расплатившись с таксистом, Брок довел ее до кабинета. Ему пришлось поддерживать ее на ходу, но все, кто встретился им на пути, ничего не заподозрили, думая, что он просто ей помогает. Все знали, что Брок ее помощник и что она уже много месяцев больна. Сотрудники все еще очень ее жалели.
Лиз отправилась заварить ей чай, и следующий час Алекс провела на полу в туалете. Брок, как всегда, составил ей компанию. Немного оправившись, Алекс прямо там завела деловой разговор об одном из ее исков.
— Это ненормально, — в конце концов сказала она. — Мы работаем здесь больше, чем за моим столом.
— Ничего, осталось недолго, — напомнил он. Это было действительно так — по мнению доктора Уэббер, рак удалось победить скорее всего навсегда.
В пять он отвез ее домой, а потом вернулся на работу и оставался там до девяти. Перед уходом он позвонил Алекс и попросил разрешения зайти на несколько минут. Сэма опять не было дома.
— Ты в состоянии принимать гостей?
— Конечно. Приходи, я буду рада тебя видеть.
Алекс все еще не пришла в себя от удивления после того, что произошло между ними в эти выходные, и хотя последствия химиотерапии не позволяли им насладиться друг другом, Алекс с нежностью вспоминала восхитительные часы, проведенные в Вермонте. Это было как сон. Через полчаса Брок появился в дверях ее квартиры с букетом цветов и нежно поцеловал ее. Алекс была в ночной рубашке и халате, немного приоткрывавшем грудь. Перед его приходом она надела один из париков, но Брок напомнил ей о том, что в его присутствии парик носить необязательно.
— Без него тебе лучше. Ты выглядишь более сексуальной.
— Ты с ума сошел.
— От тебя, — прошептал он, укладывая ее в постель с нежным поцелуем. Потом он отправился на кухню поставить цветы в вазу. Алекс немного отошла после дневных приступов; присев на край ее кровати, Брок долго разговаривал с ней, лениво проводя пальцем по ее телу.
— Я счастливый человек, — сказал он, смотря на нее. Он так долго желал ее, хотел быть рядом с ней и помогать ей. Он считал своим долгом защитить ее от Сэма, и теперь она принадлежала ему полностью. Это была судьба.
— Глупенький мальчик, — улыбнулась она. Впрочем, ей давно стало ясно, что он не мальчик, а зрелый мужчина. Ей постоянно приходилось напоминать себе о том, что он моложе ее. С ним Алекс чувствовала себя как за каменной стеной — настолько надежен, предупредителен и заботлив был Брок.
— И где на этот раз Сэм? — спокойно спросил Брок.
— Опять в Лондоне. Мы его почти не видим. Он говорит, что будет жить здесь, пока не кончится курс химиотерапии. А потом он переедет. Мне кажется, что он подыскивает себе квартиру. На прошлой неделе ему звонил агент по недвижимости и предлагал пентхаус на Пятой авеню. Наверное, он разделит его со своей возлюбленной, — ответила Алекс таким тоном, как будто ей совершенно все равно, хотя это было не так — мысль о том, что он ее предал, по-прежнему причиняла ей боль.
— Ты собираешься подавать на развод?
— Пока нет. Куда спешить и какое это имеет значение?
Просто каждый из нас живет своей жизнью.
Хотя для Брока это имело значение, он знал, что давить на нее еще рано. Он хотел, чтобы Алекс принадлежала ему, хотел жить с ней. Но для этого нужно было, чтобы Сэм совсем исчез с ее горизонта.
Брок сидел около ее постели до одиннадцати. Потом он уложил ее спать, выключил свет и тихо ушел из квартиры.
На следующий вечер он приготовил обед для нее и Аннабел. После этого они немного поработали, и когда пришла пора ложиться спать, Брок понял, что не сможет справиться с собой. Алекс была обворожительно красива, и ему не терпелось заняться с ней любовью, но она все еще плохо себя чувствовала, и они не хотели будить Аннабел. Девочке нравилось играть с Броком, и она понятия не имела о том, что происходит между ним и ее мамой. Она подружилась с ним и нисколько его не смущалась.
К выходным Алекс стало лучше. В субботу пришла Кармен, позволив Алекс провести целый день в квартире Брока. И весь этот день они не вылезали из постели. Алекс и не думала, что секс может быть таким сногсшибательным. Брок оказался изумительным любовником. Они совершенно свободно обращались с телами друг друга — им нечего было скрывать, нечего бояться, нечего удерживать. Забыв обо всем на свете, они занимались любовью часами.
А в воскресенье Брок пришел к ним и провел с ними весь день. Алекс сказала дочери, что они должны работать, но эти планы развеялись в прах. Они побывали в зоопарке, перекусили в кафе, а потом долго сидели около песочницы, наблюдая, подобно всем родителям, как Аннабел играет с другими детьми.
— Тебе нужна женщина твоего возраста, — сказала Алекс.
Впрочем, голос ее звучал менее убедительно, чем раньше, она слишком хорошо помнила вчерашний день, проведенный вместе. Она чувствовала, что привязывается к нему и никому его не отдаст. Брок отличался подкупающей добротой, умом и нежностью. — Тебе нужны дети.
— А у тебя еще могут быть дети? — откликнулся Брок. Об этом предмете он почти не беспокоился. Ему нравилась Аннабел, и он не отказался бы стать приемным отцом.
— Не думаю. Я пыталась забеременеть чуть ли не с того самого дня, когда появилась Аннабел, но все было безуспешно, хотя никто и не понимал почему. Доктор Уэббер говорит, что около половины женщин моего возраста после химиотерапии становятся стерильными. Я не знаю, когда у меня начался рак, но в любом случае мне не следует беременеть в течение пяти лет, даже если я буду на это способна. А через пять лет я буду уже слишком стара. Ты заслуживаешь лучшего, Брок.
