— Придется нелегко, — произнес Скот в повисшей тишине. — Думаю, Фарадеи будут с тобой сражаться.
Слишком поздно теперь беспокоиться об этом. Она выпустила на свободу мысль о материнстве, и та взорвала и саму Лекси и подбросила ее в небо.
— Давай собирать документы, — сказала Лекси.
— Уверена?
Лекси повернулась к нему:
— Уверена.
* * *
Около четырех часов ночи Джуд перестала бороться с бессонницей. Покинула теплую кровать и ушла в гостиную, но не стала зажигать свет. Там, стоя перед высоким черным окном, она разглядывала свое отражение.
Она знала, во что должна поверить, — по мнению докторов, паника вызвала галлюцинацию, а не наоборот.
И ей хотелось в это поверить.
Но она не верила — и все тут. Где-то в середине ночи к ней пришла убежденность. Так что несколько часов спустя, когда Майлс прошаркал через комнату в поисках кофе, она сказала:
— Я видела ее, Лекси. Я видела ее.
Майлс опешил:
— Погоди. — Пройдя мимо жены, он скрылся на кухне и вышел с чашкой кофе. — Тебе не принес. Ты и так на взводе. Итак, повтори еще раз.
— Я видела ее. Это не ошибка. — Джуд нервно постукивала ногой, глядя на мужа.
— Я и раньше предлагал не выпускать ее из виду.
Она коротко кивнула.
— Знаю. Но я не хотела. С глаз долой — из сердца вон.
— Ну да. Так и бывает. — Он стоял в одних синих шортах и смотрел в окно. — Ладно, — наконец произнес Майлс и протянул ей свою чашку с кофе, — давай выясним.
Он подошел к лэптопу, нашел какой-то телефонный номер и позвонил.
— Привет, Билл, прости за ранний звонок, но у нас здесь сложилась неприятная ситуация. Не мог бы ты узнать, когда выпустили на свободу Алексу Бейл?… Да, я помню, мы говорили, что не хотим ничего знать. Кое-что изменилось. Да. Спасибо. Я буду у телефона.
Он повесил трубку и забрал у Джуд кофе.
— Ты в порядке? — ласково спросил он, дотрагиваясь до ее волос.
— Бывало и лучше.
Они стояли рядом, глядя на задний двор и ничего не говоря, а небо тем временем светлело, приобретая голубой цвет. Время текло тихо и размеренно, в такт биению их сердец. Телефонный звонок перепугал Джуд, она даже вскрикнула.
Трубку снял Майлс.
— Алло?
Джуд снова принялась постукивать ногой, сложив руки на груди и впившись ногтями в предплечья чуть ли не до крови.
— В самом деле? — спросил Майлс, нахмурившись. — А почему? Ладно, спасибо. Еще раз прости, что потревожил. — Он повесил трубку.
— Ну? — спросила Джуд, жалея, что не приняла успокоительное.
— Ее выпустили два дня назад. Отсидела дольше срока за плохое поведение.
Джуд так быстро постукивала, что это была уже практически чечетка.
— И она сразу приехала сюда.
— Этого мы точно не знаем.
— Нужно что-то делать. Получить судебный запрет или что-то в этом роде. Может быть, даже переехать.
— Никуда мы не станем переезжать. — Майлс взял ее за плечи и заставил посмотреть себе в глаза. — Успокойся, Джуд.
— Ты с ума сошел? — Джуд почувствовала, как внутри ее поднимается истерический смех. Она понимала, что смех сейчас неуместен, но в последние дни все ее эмоции перепутались. Иногда она плакала, когда была счастлива, смеялась, чувствуя страх, и кричала просто от усталости. Она высвободилась из рук Майлса, побежала в спальню, где нашла пузырек с лекарством, и попыталась его открыть. — Будь прокляты эти колпачки с дополнительной защитой от детей.
Майлс забрал у нее пузырек, открыл, достал одну таблетку, которую она проглотила, запив горячим кофе.
— Лучше запиши меня на прием к доктору Блум.
Следующие два часа она прожила в лекарственном тумане. Приняла душ, высушила волосы и надела светло-бежевое легкое платье. И только оказавшись в кабинете доктора Блум, ежась под острым взглядом психиатра, она осознала, что сидит в домашних тапочках.
— Спасибо, что нашли для меня время, — сказала Джуд, стараясь спрятать под стул ноги.
— Приступ паники. Первый раз за полтора года, даже больше. Что случилось?
Она не выдерживала пронзительного взгляда Харриет, становясь слабой и рассеянной. Поэтому прятала глаза.
— В субботу утром я была в доме у Зака, готовила еду. У Зака скоро выпускные экзамены. Учебный год затянулся из-за снежных заносов зимой.
— Ну и?… — подтолкнула ее Харриет.
— Я увидела, как Грейси разговаривает перед домом с Лекси.
— Лекси — девушка, которая вела машину в ту ночь?
— Да.
— Мы не часто о ней говорили. Кажется, вы заявили, что больше ко мне не придете, если я хоть раз упомяну ее имя.
— С глаз долой — из сердца вон, — как заведенная повторила Джуд, постукивая ногой.
— Итак, вы снова ее увидели, спустя столько лет, и ударились в панику.
— Она разговаривала с Грейси!
— Со своей дочерью, — сказала доктор Блум.
Джуд вскочила и принялась расхаживать. Ей стало трудно дышать.
— Она отказалась от этого права, когда родила в тюрьме. Она подписала документы.
— И вы думаете, в какой момент она отказалась от права быть матерью? Когда села в тюрьму? Или когда убила вашу дочь?
— И то и другое, — сказала Джуд, с трудом переводя дыхание. Заболело в груди. — Какая разница? Она не может просто так появиться и делать вид, будто ничего не случилось. Зак наконец-то вернулся к нормальной жизни. Я не позволю ему видеться с ней.
— Присядьте, Джуд, — сказала доктор Блум, не теряя спокойствия.
— Что, если она захочет… что, если… О боже! — Джуд стала хватать воздух открытым ртом, запаниковала.
Тут же рядом с ней оказалась доктор Блум и начала растирать ей спину, успокаивая:
— С вами все в порядке, Джуд. Просто дышите. Ну вот, теперь можно сесть.
Джуд совладала со своим дыханием, и боль в груди уменьшилась. Трясущейся рукой она убрала взмокшую прядь с лица и попыталась улыбнуться.
— Я распадаюсь на куски.
— Неужели в действительности все так страшно?
Джуд отпрянула от врача.
— Вы уверены, Харриет, что учились на медицинском факультете?
— Джуд, вы не можете контролировать эту ситуацию.
— Благодарю за этот перл. — Она с тоской посмотрела на дверь. Визит оказался бесполезен. — Лучше бы мне сразу наглотаться таблеток, когда… — Она не могла произнести вслух. Ни теперь, ни раньше.
— Вы думали об этом, — напомнила ей доктор Блум. — Но даже в самые мрачные времена у вас оставалась надежда.
— Вы считаете, что меня остановила надежда?
— Что же вас остановило?
Джуд не собиралась отвечать. Она ненавидела ответ.
