город. Тебя обвиняют в проникновении, порче чужого имущества и нарушении спокойствия. Что с тобой не так? Тратишь свою жизнь впустую. Ты сам-то хоть знаешь, когда прекратишь так себя вести?
– Я не твой гребаный сын.
– И слава богу, что нет.
– Я ничего не сделал.
– Слушай сюда, паршивец, – вмешался Клуни. – У нас есть видео, на котором видно, как ты пробрался внутрь здания, в котором находится квартира мистера Локхарта, и прошел на подземную парковку. Припоминаешь?
– Ничего такого не помню, чувак.
– Скажи мне, где ты достал наркотики?
Увидев отрешенный взгляд Джастина, Клуни, усмехаясь, покачал головой.
– Не усложняй себе жизнь. Если ты не будешь сотрудничать, тебя посадят в тюрьму лет этак на двадцать.
В глазах Джастина промелькнул страх.
– Ты лжешь.
– Уверен, тебе могут дать и все двадцать пять. А вы что думаете, констебль Пеннер?
Полицейский погладил свою бороду.
– Думаю, запросто.
– Хранение наркотиков, кража и… а это что? – Клуни схватил запястье Джастина и тихонько присвистнул. – Швейцарские часы.
Ярость закипала во мне.
Молниеносным движением руки Клуни снял часы и осмотрел их.
– Взгляните сюда. Я вижу сзади гравировку: «Моему внуку Калебу». Мистер Дюмонт, вы владеете украденной собственностью. Такие часы стоят больше пяти тысяч, да? Это означает, что вам абсолютно точно грозит еще более долгий срок тюремного заключения. Эти часы знакомы вам, мистер Локхарт? – он протянул их мне.
Я посмотрел на Джастина.
– Это мои часы. Дедушка подарил их мне перед смертью, ты, долбаный ублюдок.
– Я купил их в ломбарде! – Джастин начал пятиться назад, но камера была не более пяти метров в ширину. Он ударился спиной о стену. – Я не крал их у тебя!
– Как ты попал в мою квартиру? – спросил я требовательным голосом. – Лучше расскажи мне все. Ты же знаешь, придурок, какие связи у моей семьи. Ты всю свою жизнь проведешь за решеткой.
Он отрицательно покачал головой и нервно сглотнул.
– Она… это она сказала мне код. Беатрис-Роуз. Это была она. Она заплатила мне, чтобы я следил за твоей девушкой.
– Следил за моей девушкой?
– У меня в телефоне остались ее сообщения. Я все вам покажу. У меня есть доказательства! Я ни в чем не виноват!
– Продолжай, – тихо сказал я. Желание разбить ему лицо с каждой секундой становилось все сильнее.
– Беатрис-Роуз хотела, чтобы я следил за твоей девушкой, пока ты ночевал у нее. Я сообщил ей, что Вероника купила для тебя подарок, и тогда она велела украсть его.
Подарок. Алая рассказала мне, что покупала для меня подарок. Это был брелок, по словам Кары.
Я понял, что он говорит про ту ночь, когда Беатрис-Роуз пришла ко мне. Алой тогда не было дома. Ужасная ночь, с которой все и началось, – когда я отвез Беатрис-Роуз домой, подумав, что у нее случилась паническая атака, и оставил Алую одну у себя в квартире.
– Но я его не брал. Беатрис-Роуз сама вернулась за ним. Она украла его! И еще сказала, что заплатит мне, если я слегка припугну твою девушку.
– Припугнешь? – Я подошел к решетке и схватил его за руку, с силой потянув на себя. Он застонал от боли, когда я прижал его к прутьям. – Тронешь ее еще раз, и я отрежу тебе руки, – прошептал я ему на ухо достаточно тихо, но так, чтобы он мог меня слышать.
– Он мне угрожает! Вы это слышали? Он сказал, что отрежет мне руки! Сделайте что-нибудь!
– Нет, сынок, я ничего не слышал, – констебль Пеннер положил свою тяжелую руку мне на плечо. – Отпусти его.
– Что, твою мать, ты сделал с моей девушкой?
– Я больше ничего тебе не скажу! Уберите его от меня подальше!
– Сынок, успокойся. Сейчас же, – сказал мне полицейский. – Отпусти его. Не заставляй меня брать под стражу и тебя.
Прежде чем отпустить Джастина, я еще раз прижал его к прутьям решетки.
Констебль Пеннер откашлялся, и Джастин посмотрел на него.
– Я позабочусь, чтобы ты не оказался в тюрьме, если ты прямо сейчас все нам расскажешь, – сказал он. – В противном случае сделаю так, что ты сядешь на тридцать лет. Я не шучу. Я серьезно отношусь к своей работе.
Я не знал, говорил ли он правду по поводу тюремного заключения или это был всего лишь хитрый ход, целью которого было заставить Джастина говорить, но абсолютно точно не собирался его останавливать.
Джастин отошел в угол камеры, чтобы быть подальше от меня.
– Я ничего не сделал. Просто слегка толкнул ее, и она упала на землю. Я не ранил ее, ничего подобного.
Мои руки сжались в кулаки.
– Ах ты мразь!
Констебль Пеннер кивнул.
– Что случилось потом?
– Беатрис-Роуз сказала мне код. Не так-то сложно было попасть в здание. Охранники на входе просто-напросто тупые громилы.
– А наркотики в машине мистера Локхарта?
Джастин уставился в пол.
– Мне нужна вода. Я хочу пить.
– Будешь пить свои слюни, пока не расскажешь нам все, что мы хотим знать, – сказал Клуни.
– Я, черт возьми, имею на это право! – закричал Джастин и с ненавистью уставился на меня. – Из-за тебя меня отстранили от учебы, выгнали из команды, я потерял всех своих друзей. Я должен был хоть как-то тебе отомстить, согласен? Ты избалованный, богатенький ублюдок!
– Это Беатрис-Роуз просила тебя подбросить наркотики в автомобиль мистера Локхарта? – спросил Клуни.
Джастин язвительно усмехнулся.
– Если бы могла, Беатрис-Роуз не позволила бы даже волосу упасть с его головы. Она одержима им, как и многие другие. Это была моя идея – подложить наркотики в машину этого придурка. Отличная была идея, черт возьми. Его отправили в тюрьму, разве нет? Тебе там понравилось? – он презрительно ухмыльнулся. – Ты считаешь себя таким умным, да, богатенький мальчик?
– А что насчет наркотиков в сумочке мисс Страффорд на вечеринке прошлой ночью? – продолжал Клуни. Джастин разразился смехом.
– Это
