стене.
В моем теле была такая боль от биения и бесконечного смятения моего сердца, но я цеплялась за удовольствие, потому что знала, что это был последний раз, когда я его испытываю.
Он наслаждался моим ртом, как будто знал, что это будет последний поцелуй, который у нас когда-либо был, как будто знал, что в любую минуту я оставлю его, чтобы его больше никогда не видели.
Но он не мог знать, потому что я не планировала бежать. Никогда.
Я была готова прожить свои дни, однако они пришли в качестве новой Хозяйки Жемчужного Зала и вечной рабыни Мастера Александра.
Только теперь выбор был жестоко вырван из моих рук, как и многие другие варианты.
Я дико задавалась вопросом, сильнее толкаясь в поцелуе и еще больше погружаясь в боль, достаточно ли я сильна, чтобы разбить собственное сердце, чтобы спасти его.
Если бы он знал, что я замышляю, он бы сам меня избил. Он никогда не позволил бы мне принести жертву, которую я принесла, потому что он был достаточно высокомерным, чтобы поверить в свою непобедимость только потому, что он считал себя непобедимым.
Если бы он знал, он бы не терся своим толстым членом о центр моего свадебного платья, как если бы он мог трахнуть меня через ткань.
Нет, если бы он узнал о моих планах бросить его, я бы вернулась к тому, с чего начала, прикованная к полу бального зала, как рабыня, которой я так долго пыталась притвориться, что ею не являюсь.
Но я всегда буду рабыней.
Я носила его клеймо на своей заднице, его металл на моей плоти и его имя на осколках моего затонувшего сердца.
— Лорд Торнтон, — сказал из-за спины моего мужа слуга, которому Данте заплатил, чтобы прервать нас.
Мой муж.
Я бы даже не стала его так называть.
— Лорд Торнтон, — повторил молодой парень, на этот раз громче, потому что Александр продолжал трахать мой рот так же тщательно, как обычно трахал мою киску. — Лорд Торнтон!
В конце концов, он оторвал от меня свой рот, как восковую полоску.
— Что это? Разве ты не видишь, что я целую свою прекрасную жену?
Жена.
Рыдание застряло у меня в горле, как гигантская заноза, разрезая пищевод каждый раз, когда я пыталась ее проглотить.
— Вы нужны внутри, милорд, тут что-то срочное.
Александр низко зарычал, его рука на мгновение сжалась на моем бедре от вспышки боли.
Я отчаянно изучала его красивое лицо, стремясь запомнить каждую черточку его красивого лба, то, как каждая прядь золотых волос перетекала в другую. Мне нужно было идеальное описание уникального цвета его великолепных глаз, чтобы я никогда не забыла, что им нравилось через мои глаза.
Но момент исчез в мгновение ока, и мой разум был слишком травмирован, чтобы сделать приличную фотографию.
Александр наклонился вперед, чтобы поцеловать меня, как цветок, между страниц моих губ, обещая больше, но позже.
— Сегодня вечером, жена, — сказал он, оттолкнувшись от стены рядом с моей головой, и повернулся, чтобы следовать за слугой внутрь. — Будь готова ко мне.
Я подождала, пока он завернет за угол, чтобы вжаться в свою впалую грудь и зарыдать. У меня не было времени валяться, но я закрыла глаза ладонями, чтобы собрать слезы на долгое драгоценное мгновение, прежде чем выронить их, как дождевые тучи, на землю и побежать.
Я побежала вокруг задней части здания, хотя каждый резкий шаг причинял мне мучения, потому что я не хотела, чтобы гости видели, как невеста убегает в своем окровавленном белом платье.
Я побежала по гравийной дорожке, камни впились мне в ноги, когда я набрал скорость на спуске, когда машина въехала в несколько метрах от ворот. Данте вышел из машины и помахал.
Я резко затормозила и поймала свой бриф.
Мне казалось, что я постоянно убегаю от контроля одного человека к тирании другого, и я устала от этого цикла.
Именно в тот момент бегства я впервые в жизни приняла решение, что должна была идти до конца.
Я решила это.
Я была своей, прежде чем я стала чьей-то еще.
Я не была кормильцем своей семьи.
Не мученическая козырная карта Шеймуса.
Или близнец Себастьяна.
Не посредник между моими сестрами-соперницами.
Или внебрачная дочь Сальваторе и девица Данте в беде.
Я даже не была никем для Александра.
Я была просто, совершенно просто и эйфорически, своей.
И, двигаясь вперед, прочь от единственной мечты, о которой я когда-либо мечтала, о жизни в Перл Холле, я поклялась, что когда-либо снова буду только своей.
Влюбленный(The Enslaved Duet, #2) выйдет 31 мая!
“Intro”—The xx
“Ti amo”—Umberto Tozzi
“Prisoner”—The Weeknd, Lana Del Ray
“What Kind Of Man”—Florence + The Machine
“Waiting Game”—BANKS
“Pleasure This Pain”—Kwamie Liv, Angel Haze
“Paint it, Black”—Ciara
“Break It Apart”—Bonobo, Rhye
“Homesick”—Dua Lipa
“Transformation”—The Cinematic Orchestra
“No Control”—Anais
“All The King’s Men”—The Rigs
“You Can Run”—Adam Jones
“Silent Running”—Hidden Citizens
“Love And the Hunter”—The Chamber Orchestra of London
“Heart Of The Darkness”—Tommee Profitt, Sam Tinnesz
“Are You Hurting The One You Love?”—Florence + The Machine
“The Limit To Your Love”—Feist
“Skinny Love”—Bon Ivor
“Solider”—Fleurie
“idontwannabeyouanymore”—Billie Eilish
“For You”—Tusks
“Promise”—Ben Howard
Дело
(Эволюция греха, трилогия, книга 1)
Выдержка
Познакомьтесь с сестрой Козимы, Жизель, и ее французом в романе!
Достаточно ли недели страсти, чтобы навсегда изменить их жизнь?
Итальянка по происхождению Жизель Мур заново изобретает себя во второй раз за свои короткие двадцать четыре года жизни, променяв жизнь богемной художницы в Париже на мужество и гламур Нью-Йорка, где ее ждет семья, которую она не видела годами. Но прежде чем начать свою новую жизнь, она отправляется в Кабо-Сан-Лукас, Мексика, в поисках недели отдыха и передышки, прежде чем ворваться в свое бурное будущее.
Она никак не ожидала встретить красивого и загадочного француза Синклера в самолете, и уж точно никогда бы не подумала, что примет его предложение о недельном романе без каких-либо условий. Жизель никогда не испытывала ничего более опьяняющего, чем контролируемое соблазнение Синклера и крутые, но разрушительно эротические команды, и она обнаруживает, что бессильна остановить свирепость их страстей, даже когда обнаруживает, что у него дома есть партнер. Последнее, что ей нужно в жизни, — это еще одно осложнение, но по прошествии недели она обнаруживает, что на удивление легко передать контроль Синклеру, человеку, о котором она почти ничего не знает. И, к ее ужасу, единственное, что она обещала никогда не
