Ознакомительная версия.
Элиза очень надеялась, что он окажется прав.
Год спустя
После последней лекции Кортни поспешила к себе в общежитие, надеясь, что от Эндрю пришло письмо. Они переписывались по электронной почте раз в день, а иногда и чаще. В последнем послании он предложил ей заглянуть в почтовый ящик — значит, прислал ей письмо обычной почтой. Эндрю поступил в университет штата Вашингтон — ему как футболисту дали стипендию. Кортни уехала в Чикаго и училась теперь в Иллинойском университете.
Кортни приехала в Сиэтл толстая, одинокая и несчастная. Скорее бы пролетел учебный год, думала она. К ее удивлению, последний школьный год оказался самым лучшим за все годы учебы.
За год и месяц она очень сблизилась с бабушкой. Пока отец строил мост в Южной Америке, Кортни узнала много нового. Бабушка делилась с ней своими воспоминаниями, рассказывала об истории их семьи. Первое время Кортни казалось, что бабушкин дом полон всякого старья. Конечно, во многом так и было, но многие вещи оказались настоящими семейными реликвиями. Не антиквариатом, который можно выгодно продать на интернет-аукционе или показать по телевизору, а просто реликвиями, очень важными для семьи. Время от времени бабушка доставала ту или иную вещицу и показывала внучке. Например, красивый костюмчик, который она связала для ее отца, когда он был маленький, или его школьный аттестат.
Бабушка познакомила Кортни со своими подругами; все они опекали ее, как родные. У Кортни как будто разом появилось еще десять бабушек. И по сей день, придя в бассейн, она по привычке не моется в средней душевой кабинке в память о Лете. Плавала Кортни по-прежнему два раза в неделю.
Бабушка сделала для нее еще одно доброе дело — записала ее в кружок вязания. Кортни чувствовала себя всеми покинутой и одинокой, а через несколько недель у нее появилось трое приятельниц. Трое добрых приятельниц. Все остальные ученицы были старше, но узы, которые их связали, не ослабели даже сейчас, год спустя. Благодаря вязанию у нее появились и другие хорошие знакомые: Жаклин, Кэрол, Аликс и Маргарет. Все они помогали ей в то время, когда она больше всего нуждалась в поддержке.
Кортни торопливо взбежала по ступенькам крыльца и сразу направилась к столу, куда приносили почту. Перебрав стопку конвертов, она увидела открытку со штемпелем штата Вашингтон и узнала четкий почерк Эндрю. Какой он все-таки молодец! Кортни очень гордилась им. Эндрю полностью освободили от платы за обучение.
Если честно, Кортни не очень-то надеялась на то, что их роман продолжится на расстоянии. Бабушка часто напоминала ей, что они с Эндрю еще очень молоды и думать о чем-то серьезном им рано. Наверное, бабушка права. И все же Эндрю оставался еще одной ниточкой, связывавшей ее с самым чудесным годом в ее жизни. И потом, очень хочется надеяться, что они останутся друзьями — на всю жизнь, даже если их романтические чувства ослабеют. Эндрю признался, что думает то же самое.
Войдя в комнату, Кортни вскрыла конверт и развернула веселую открытку с кошкой, спящей на солнышке на розовой клумбе. Кошка напомнила ей Уискерса — тот тоже постоянно спит в витрине «Путеводной нити». Внизу красовалась надпись, сделанная типографским способом: «Проснись и пой!» Ниже Эндрю советовал ей не волноваться из-за предстоящей контрольной и желал удачи.
Эндрю очень заботливый. Вот почему еще он ей так нравится. Он совсем не похож на типичных спортсменов, как правило зацикленных на себе. Эндрю и словами, и делами доказывает, что она ему небезразлична.
С Энни Кортни тоже не теряла связи. Энни жила дома последний год; по ее словам, всем приходилось приспосабливаться к новой жизни. Кортни очень скучала по своей подруге. Когда они только познакомились, Энни была злобная и ожесточившаяся. Она ненавидела вторую жену отца, даже имя ее отказывалась произносить. Энни считала эту женщину виноватой во всем, что с ними случилось. На отца она, конечно, тоже злилась, но постепенно их отношения налаживаются. По крайней мере, Энни видится с ним каждую неделю; они вместе обедают или ужинают. Кортни очень радовалась за подругу. Отец Энни совершил большую ошибку, оттолкнув от себя детей; видимо, он теперь раскаивается. Энни заявила, что он и «эта его…» достойны друг друга — и все же отца она по-прежнему любит.
Сидя на кровати, Кортни во второй раз перечла открытку от Эндрю, а потом включила компьютер, чтобы сразу написать ему ответ. Она обрадовалась, увидев, что отец прислал ей весточку. Он сдал их чикагский дом еще на один год, против чего Кортни не возражала. В доме по-прежнему хранились мамины вещи, но она больше не считала тот дом единственным на свете. Отец продлил бразильский контракт и теперь строит еще один мост. Кажется, приключения пришлись ему по вкусу. Да и лишние деньги еще никому не вредили. Кортни ответила отцу, а потом стала писать письмо Лидии. Она очень гордилась тем, что ввела моду на вязание в своем общежитии.
Как только ее соседки узнали, что Кортни вяжет, все стали просить ее научить и их. Теперь почти все девочки на этаже увлеклись «спицетерапией». Особенно всем понравилось вязать носки на круговых спицах. Кортни сама в прошлом году связала двенадцать пар. Отец очень благодарил ее за подарок; по его словам, он носит ее носки не снимая. Даже старший брат носил ее носки. У Эндрю три или четыре пары. Энни тоже полюбила вязать; ее научила Бетани.
В дверь постучали.
— Корт, у тебя найдется свободная минутка? — В комнату заглянула Хезер из соседней комнаты.
— Да, конечно! — Кортни встала из-за компьютера, не дописав письмо Лидии.
Под мышкой Хезер держала моток чулочной пряжи, в руках — спицы. Она сразу принялась оправдываться:
— Извини, что отрываю тебя от дел, но…
— Ничего страшного. Садись!
Они присели на край кровати, и Кортни принялась рассматривать вязанье соседки.
— По-моему, я где-то пропустила петлю, — сказала Хезер.
Кортни сразу увидела, где соседка допустила оплошность.
— Не волнуйся. У меня есть крючок, сейчас мы ее подхватим. Крючок творит настоящие чудеса! — Она выдвинула ящик стола и взяла наполовину связанный носок.
— Если не хочешь, я не буду смотреть, что ты делаешь. — Хезер отвернулась и демонстративно зажмурилась.
Кортни улыбнулась:
— Точно так же я сказала Лидии в первый раз, когда пропустила петлю. Она ответила, что мелкие ошибки время от времени случаются у всех. Совсем как в жизни, правда?
— Правда, — согласилась Хезер. — Мы так заняты, что легко что-то упустить. А потом можно либо махнуть на все рукой, либо постараться наверстать упущенное… Правда, никогда не думала в таком философском смысле о вязании.
Ознакомительная версия.
