Дилана мне показалось, что и это его не остановит, но внезапно альфа разжал свою руку.
— Удачи. Ищи сколько тебе будет угодно, — хрипло произнесла. Шея болела. Насколько же он ненормальный.
***
Я не стала отменять работу, но следующая встреча далась мне тяжело. Когда же я освободилась, уединилась в комнате с чашкой кофе.
Эмоционально я и правда была неустойчива и сейчас ощущала себя так, словно моя жизнь вновь пошатнулась и я начала рассыпаться.
А ведь я не собиралась ничего делать Диланам. Я даже не требовала того, чтобы Айрис рассказывала по какой причине у меня была задержка в развитии. Я лишь хотела, чтобы она прекратила называть моих родителей наркоманами, чья кровь во мне сказалась из-за чего я сбежала из дома Диланов несмотря на их доброту и теперь волочила жизнь в гетто.
И мне казалось, что это нормально. Попросить человека больше не лгать. Но, как оказалось, ничего нормального в этом не было.
И сейчас я желала лишь одного — уничтожить Диланов, ведь иначе грязь будет продолжаться.
И мне хотелось сделать это собственными руками. В одиночку. Ничего не рассказывать маме и братьям, таким образом доказывая себе, что могу самостоятельно справляться со своими проблемами.
И, наверное, если бы я была более импульсивна, я бы именно так и поступила, но уже допивая кофе, я немного успокоилась и поняла одну очень важную вещь.
Генри Дилан прекрасный манипулятор.
В том, чем он угрожал — не было ничего сверх опасного. Разве что неприятное и грязное.
Но Генри умело бил по больному. Терзал мое сознание заставляя задуматься над тем действительно ли я полноценна. Возможно, он понимал, что у людей, которые некогда имели такие проблемы со здоровьем, позже могут оставаться сомнения в себе. Хотя бы минимальные.
У меня дыхание перехватывало от того, насколько беспощадно этот ублюдок играл с моим сознанием, заставляя ощутить боль.
И он не просто так назвал меня позором Фоксов. Генри пытался добиться от меня уединения. Чтобы я сама вышла против него, а к этому он явно будет готов.
Что же… У него почти получилось.
Я набрала номер Аланы и, когда мама ответила, я пересказала ей мой разговор с Генри.
— Я одного не могу понять. У него в голове совсем пусто? — в голосе Аланы скользнула тяжесть. Она явно была в ярости.
— Если бы я была прежней, его слова на меня бы отлично подействовали, — я посмотрела на опустевшую чашку. Хотелось еще кофе. — Мам, могу ли я у тебя кое-что попросить?
— Все, что угодно, Элис.
— Пожалуйста, давай пока что ничего не будем делать. Пусть Генри считает, что ему удалось запугать меня.
— За свои слова нужно платить. Тем более, за такие. Немедленно.
— Мне кажется, что он не совсем запугивал. Было в его словах нечто такое, что заставило меня насторожиться и мне бы хотелось понять, что именно. Я не думаю, что это опасно, но лучше решить эту проблему, как можно тише.
«Я и так доставила вам много проблем» — пронеслось у меня в голове, но эту фразу я произносить не стала. Знала, что Алана к ней отнесется категорично и скажет, чтобы я убрала такие мысли из своей головы. Но ведь они все равно будут появляться.
— Элис, этот ублюдок посмел сказать такое моей дочери и ты хочешь, чтобы я просто сидела и ждала?
— В этом и дело. Он те слова сказал мне. И мне с этим разбираться.
— Ты опять ведешь себя так, словно ты одна. Сама по себе. Ты моя дочь и часть Фоксов.
— Мам, я это понимаю и очень люблю тебя. Но Генри сказал, что им будет нечего терять, если правда про них раскроется. Возможно, в этом есть часть правды. В высшем обществе Айрис станет изгоем и, возможно, в таком случае, они попытаются запачкать Фоксов. Я правда вас люблю и я счастлива быть частью Фоксов, но входя в нашу семью, я не хочу тянуть за собой старые проблемы.
— Я упустила тебя много лет назад. Я не видела того, как ты взрослела. Я не могла тебе помочь, но сейчас ты рядом и, как минимум, я желаю тебя защитить. Ты ведь часть меня.
Я опустила взгляд. Затем вовсе закрыла глаза.
— Мам, я хотела поговорить с тобой об этом при встрече, но, наверное, стоит рассказать сейчас. Дело в том, что свою последнюю течку я провела с…
— Я знаю, Элис.
Я судорожно выдохнула.
— Ты злишься на меня? — спросила.
— Если ты так поступила, значит, у тебя были причины.
В груди сжалось. И какие у меня могли быть причины тому, что я оказалась в постели с врагом? Никаких. Мне просто хотелось Брендона и я поступила опрометчиво.
— Элис, твоя охрана будет усилена, — сказала мама. — Это из-за Генри Дилана. Судя по тому, что он сказал, репутация его семьи ему очень важна. В крайнем случае он может пойти на критичные меры.
Алана меня не видела, но я все равно кивнула. Возможно, если бы за моей спиной не было Фоксов, Генри уже приступил бы к критичным мерам, а не вел со мной разговоры. Но мало ли в какой момент он передумает разговаривать и решит поступить более глобально. Все же он сегодня показал, что само мое существование опасно для его стаи.
После того, как мой разговор с Аланой был завершен, я отложила телефон, но он опять зазвонил.
На дисплее высветилось «Джилиана Бели». Это та женщина, которая занималась моим с Раселом разводом.
— Да, здравствуйте, миссис Бели, — сказала, отвечая на звонок.
— Наконец-то вы ответили, миссис Дилан. Я с вами уже который день не могу связаться.
— Простите. Несколько дней я не могла отвечать на звонки. Возникли какие-то вопросы по сбору документов для развода?
— Я как раз и хотела сказать, что развод невозможен. Я пыталась это сообщить еще во время нашего последнего разговора, но звонок оборвался, а вы не перезвонили.
— То есть, как это невозможен? — я выпрямилась. — Мы не могли развестись первые пять лет брака, но срок скоро истечет.
— У вас есть общий сын, а это меняет дело. Учитывая это, развестись вы сможете лишь в том случае, если, например, ваш муж вас бьет. Или если вы принимаете запрещенные вещества. То есть, вы поняли — нужны причины.
Я сильно напряглась. Причины, которые озвучила Бели, были схожими с теми, которые требовались при разводе в течение первых пяти лет брака. Но за такое не только разведут, но и в тюрьму отправят.
— Есть
